Роза для герцога
Шрифт:
«Быстрее бы он уехал», — думала Розалин. — «Хоть бы он никуда не уезжал», — противоречила она самой себе.
В растрёпанных чувствах, уже после заката она погасила лучину и отправилась спать. Сон тяжёлым покрывалом лёг на тело, придавил к кровати и потушил пожар сомнений и противоречивых мыслей, заменяя их бессвязными образами, о которых к рассвету не останется даже воспоминаний. Подобные ночи, когда сон оказывался особенно глубок, обычно проходили незаметно, без единого пробуждения.
Но на этот раз Розалин открыла глаза не на рассвете, а глубоко за полночь. Руки инары жгло, особенно
Голубоватый свет, исходивший от ладони, скользнул по кровати и сполз на пол, где тёмные языки магического пламени плясали и извивались, словно змеи, сотканные из чёрного тумана.
У её кровати он немного рассеивался, но у двери, ведущей в коридор, скверна была особенно густа. Из комнаты выбраться у Розалин так просто не получится.
Она осторожно подвинулась ближе к краю постели и медленно занесла левую руку над полом. Языки чёрного пламени разбежались в стороны, как капля масла, упавшая на поверхность воды. Но на полу всё равно оставалась едва заметная тёмная дымка. Инара спрятала руку за спину, и пламя вновь устремилось к кровати.
Она отползла как можно дальше от края и выставила руку перед собой, не давая скверне забраться на постель и пытаясь сообразить, что делать дальше. Пока её силы не иссякли, бояться за свою жизнь причин у неё не было. Её взгляд вновь упал на высокое чёрное пламя у двери.
«В коридоре оно, наверно, и того выше», — подумала Розалин и тут же вспомнила о дежуривших возле её комнаты стражниках.
— Жа-ак, — позвала она, уже подозревая, что не услышит ответа. Господин Гарнер предупреждал, что соприкосновение со скверной может сразу же привести к болезни. Жак не поможет, а Андриан…
А Андриан спал в соседней комнате, наверняка точно также объятой чёрным пламенем, невидимым для обычного человека.
— О источники! Им нужна не я…
Глава 11
Это осознание её отрезвило.
Если в ней есть дар элима, значит очистить дом от скверны должно быть в её силах. Нужно лишь сделать ещё одну попытку. Розалин вновь подползала к краю постели, не обращая внимание на подступавшую к горлу тошноту, и, выставив руку вперёд, стала направлять сквозь неё магию. Свет, идущий от ладони, стал ярче и начал распространяться по комнате, чёрное пламя же уменьшилось и прижалось к полу, но не исчезло до конца.
— Этого недостаточно, Розалин, — сказала она самой себе и, сжав зубы, начала сильнее выталкивать из себя магию. Но, что бы они ни делала, дымка на полу никак не хотела рассеиваться. Время, драгоценное, скоротечное, уходило, проскальзывало песком сквозь пальцы и, возможно, забирало сейчас жизнь Андриана. — Проклятая скверна!
От досады Розалин взмахнула рукой что было силы, сгусток света сорвался с её пальцев, пролетел через комнату и, приземлившись на пол, рассыпался на множество голубых искр. Там, куда они падали, вспыхивало новое пламя, но уже не чёрное, а белёсо-голубое. Сначала едва заметное, оно мерцало светлячками в окружении мрака, но постепенно разгоралось всё ярче, пока на его месте не возник настоящий пожар, жадно вгрызавшийся не в деревянный пол, не в лежавший возле камина дрова, а в скверну. Очистительный огонь использовал её как топливо и расползался по комнате, освещая каждый её уголок, уничтожая тьму, заменяя её собой.
Когда свечение погасло, в комнате не осталось ни тёмный дымки, ни гнилостного запаха.
— Андриан, — инара бросилась к двери и, собравшись с духом, выглянула в коридор. По полу едва заметно там тоже стелилась скверна. Двое стражников лежали в этой дымке без сознания.
Розалин сделала глубокий вдох, собрала в руке как можно больше света и точно так же бросила его на пол. На этот раз очистительный огонь управился быстро и, казалось, даже остался голоден. Он не погас, а прижался к щёлке под дверью, ведущей в комнату Андриана. Вылечить стражников инара решила позже, сначала нужно было очистить комнату герцога. Она распахнула дверь, к которой так нетерпеливо льнул очистительный свет, и в ужасе отпрянула.
Покои герцога до самого потолка были заполнены чёрным дымом, он клубился и даже не думал уходить. Очистительный огонь, секунду назад ещё горевший в коридоре, был тут же смят и потушен тьмой.
Розалин, сама не понимая зачем, сложила руки в замок и прижала их к груди. На языке крутилось какое-то слово, никогда ей не известное, но отчего-то забытое. Её дар бился и требовал выхода, он повторял: «Ты знаешь, что делать». И она знала.
— Элими-орум! — крикнула она в самую гущу скверны, и та, услышав этот крик, закрутилась, как раненая змея, клубясь и ища выход из комнаты.
Очистительный свет с левой ладони инары перешёл на правую и начал скапливаться между ними. Яркие лучи просачивались сквозь пальцы и разрезали дымящуюся скверну, словно ножи. Лучи становились гуще, пальцы жгло, а накопившаяся в руках сила рвалась наружу. Не в состоянии её удерживать, Розалин раскрыла руки, и комната вспыхнула. Скверна, как взлетевший в воздух пепел, сыпалась на пол клоками и становилась пищей для охватившего комнату белого пламени.
Не дожидаясь, когда очистительный огонь погаснет, Розалин бросилась к кровати Андриана.
— Хвала источникам, ты жив, — она прижалась в его груди, горячей, вздымающейся резко и часто. Герцог лежал без сознания. — Сейчас, подожди. — Она приложила левую ладонь к его груди, и очистительный свет стал проникать в тело Андриана. На этот раз скверны в нём было много, она заполняла все лёгкие и отравой просачивалась в его кровь.
Чтобы изгнать её, понадобилось несколько минут, но даже после того, как левая ладонь инары погасла, герцога продолжал мучить жар. Розалин приложила к его груди правую ладонь, пытаясь пробудить дар целительницы. Но он никак не хотел просыпаться, а значит на этот раз Андриану самому придётся справиться с горячкой. Убедившись, что его жизнь была вне опасности, Розалин вернулась в коридор. Стражники по-прежнему лежали на полу, но у них, в отличие от Андриана, жара не было.