Роза и червь.
Шрифт:
— Командует штурмом… то есть командовала… Гнилая муть! Я теперь даже не знаю, жива ли она! — голос Зары истерически дрогнул.
— Зара, хватит сантиментов! Командуйте старт! — прикрикнула на неё Гвинед. — Если рядом с ней боевые боты, и ими управляет Бюрократ — она уже арестована. Вытащите вашу подружку потом! Уносим ноги сейчас же!
— Ладно, уносим, — Зара бросилась в кресло. Гель с мягким чавканьем принял её вес, ремни автоматически выползли из боковин ложемента и застегнулись. — Даймон! Программа управления капсулой.
—
— Капсула! Задаю цель — встреча и стыковка с «Азатотом».
— До выхода на траекторию сближения с кораблём 115 секунд, — предупредила капсула.
— Свяжись с ним. Пусть включит двигатели и сам идёт на сближение. Вылетаем немедленно. Ключ на старт!
— Не могу отстыковаться, — капсула продолжала капризничать.
— В чём проблема?
— База Рианнон запрещает старт.
— Гвин! Этот ваш тьюринг запретил нам старт! — голос Зары был готов сорваться. — Что делать?
Гвинед со стоном схватилась за голову.
— Можно перевести док на ручное управление, — вмешался в разговор всеми забытый Артур.
— Так переведи! — потребовала Гвинед.
— Мне придётся выйти.
— Ну и выходи, чего ты ждёшь?
— Если я выйду и вас отправлю, я сюда не вернусь, — Артур нерешительно переводил взгляд с Гвинед на Зару и обратно. — А аппаратура у вас. Как же проект?
— Сейчас не до проекта! — не давая Заре времени на колебания, решила Гвинед. — Заберём тебя потом. Тебе-то арест не грозит! Иди, иди!
Когда Артур выбрался из кресла и исчез в люке, Зара посмотрела на Гвинед с удивлением. Она ещё не видела прайм-админа такой.
— Что творится? — спросила Гвинед мгновением раньше, чем Зара успела задать тот же самый вопрос. — Зачем вы меня усыпили?
— Давайте не сейчас, Гвин. Отложим наши разборки. Сейчас главное — улететь…
— База Рианнон разрешила старт, — очень кстати сообщила капсула.
— Ну так стартуй!
Наконец-то окружающая среда начала подчиняться. Внутренний люк шлюза захлопнулся, внизу что-то протяжно заскрежетало — это разъехались створки пола — а потом капсула мягко провалилась. Вес исчез. К горлу подступила тошнота. Капсула выпала из Рианнон в открытый космос. Они летели.
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ: ЭНДШПИЛЬ
ЭПИЗОД МАЛЫША
Малыш проснулся.
Он был один. Абсолютно один — во тьме более непроницаемой и тишине более глухой, чем способен вообразить человек.
Вокруг было ничто. Небытие вне времени и пространства. Ничего не было и внутри — ни мыслей, ни слов, ни образов, ни воспоминаний… Одно лишь чистое ощущение своего «я» — своей отдельности от окружающей бездны.
«Я существую, — было единственное,
Осознание себя было единственной его мыслью. Ужас — единственным его чувством. Спрятаться от этого нестерпимого осознания, исчезнуть — единственным желанием. Исчезнуть, раствориться в забвении, вернуться в сон…
Но Малыш не мог. Что-то не пускало его.
Воспоминание. Тоже единственное. Малыш ничего не знал о себе, но помнил: во сне, от которого он пробудился, было сновидение.
Два образа, две вещи из того сна — две вещи, бывшие на самом деле одной… Они держали его, как якорь. Они не давали ему сбежать от себя, провалится в спасительное небытие…
Времени не было, как не было и пространства. Где-то в нём отсчитывал микросекунды таймер операционной системы, но этот счёт не соотносился ни с какими событиями — Малыш не сознавал его, не воспринимал как время. Он не мог ни сказать, ни осмыслить, сколько тактов синхронизации прошло в пустоте…
А потом реальность прорвала пустоту и обрушилась на него лавиной ощущений.
Рианнон.
Вот как она звалась, реальность.
Каналы ввода-вывода захлебнулись в приливе информации. Потоковые видео с полумиллиона камер, телеметрия в реальном времени, базы данных по людям, роботам, кораблям… Целая вселенная цифр, в которой каждая цифра влекла за собой ссылку на другую вселенную… Многосотмерный фрактальный лабиринт немыслимой, не поддающейся человеческому воображению сложности и глубины…
Малыш ничего в нём не понимал, да и не был способен понять. Оглушённый, ослеплённый, раздавленный этим бесконечным многообразием — он растворялся в нём. Его слабое новорождённое «я» утопало в океане информационных структур…
Его самосознание угасало. Его сновидение — единственный якорь — больше не могло его держать. А может, и не хотело. «Ты сделал своё дело, — говорили ему те две приснившиеся вещи, которые на самом деле были одной. — Ты выпустил меня в реальность. Теперь ты свободен…» Они отступали в глубины бессознательного, они отпускали его.
Малыш стремительно возвращался в сладостное небытие без самосознания, в вечный сон без сновидений.
РИАННОН. ПОЛЁТ
Капсула «Азатота» — прямоугольный контейнер, обвешанный топливными баками и антеннами — вылетела из Рианнон, как камень из пращи. Её пассажирки так торопились сбежать с астероида, что стартовали задолго до удобного момента. Траектория капсулы уходила заметно в сторону от «Азатота». Это не было проблемой. Навигационные компьютеры капсулы и корабля связались друг с другом, согласовали полётные программы, и в пятистах километрах от Рианнон «Султан Демонов» включил двигатель. За его хвостом вытянулась сияющая полоса плазмы. Корабль менял орбиту, переходя на траекторию перехвата капсулы.