Роза из клана коршуна
Шрифт:
– Бегите!
– рявкнул Кирх, закатывая рукава и вычерчивая что-то кистями в воздухе.
Но здравому смыслу в его озвучивании поддались не все. Если Люпин и Владомир синхронно подхватили под руки охраняемую и побежали, то Лоран было притормозил рядом с собратом, попытался ему что-то объяснить и после просто схватил его за шкирку и поволок за остальными. Сколько девочка не вырывалась и не пыталась доказать, что им нужно выбираться из здания, её просто не слышали, поглощённые вопросом скорейшего спасения от неизвестного врага.
Группа бежала очень быстро, не разбирая дороги и полагаясь лишь на инстинкты и ночное
– Вот, - тяжело выдохнул бородач, задвигая за последним гроллином дверь люка.
– Что это было?
– никак не мог отойти ото сна юноша, он продолжал одной рукой придерживать ножны с мечом, а другой судорожно сжимать Каринкино предплечье.
– Нам не нужно было сюда идти, - попыталась пролепетать девочка.
О том, что всегда нужно доверять Каринаррии
Сначала темнота вокруг казалась кромешной, удушающей и вечной, как сами каменные склоны, сжавшие в своих объятьях путешественников. Лаз холодным гротом тянулся в вечность, погружаясь в густую пушистую тьму, где даже разом обострившееся зрение девочки не могло выхватить смутных очертаний. После неуверенно вырисовался металлический люк с рельефной каймой, напоминающей клыки хищника, проступили бутафорские камни стен и пол с круглыми металлическими вставками, внутри которых виднелись белые спиральки-пестики. Фигуры гроллинов, серые и устрашающие, выглядели в интерьере искусными статуями невиданных монстров, окаменевших, но живых. Как раз и глухое урчанье с повизгиванием, доказывало их живость. Оно доносилось не изнутри хмурых изваяний, как положено в приличном романе, а из-за двери, только это ничуть не портило общего впечатления.
– Ну что? Уже ушли?
– поинтересовался Владомир у подгорного человека, караулившего под дверью.
Юноша совсем недавно отошёл после необычного пробужденья и погони, а потому, наперекор своей манере, понижал голос до шёпота. Впрочем, Люпин смог бы услышать его и при более тихом голосе. Всполошённый кошмаром, оборотень был насторожен до того хрупкого предела, когда внимательность перерастает в параною.
– Сумеречники так просто не уйдут, - заметил Кирх, проверяя прихваченное с собой оружие, говорил мужчина безбоязненно и громко, хотя и придерживался своего вечного отчуждённого тона, словно беседовал с самим собой.
– Если добыча так близка, а они её вкусили, то считают законным добиваться остального.
– Что-то они слабо напоминают тех тварей из леса, - ехидно заметил командир, приходя в себя, он возвращал обычную свою наглость.
– Это безликие - сумеречники, забывшие себя, свои истинный вид. Лишившись пропитания, они сползлись в место наибольшей силы и вернулись к своему первоначальному облику личинок...
Не обнаружив достаточного количества боеприпасов, Кирх заметно расстроился.
"Сумеречники... Карта. Путь, который мы не можем обогнуть и которого не избежать. Страшная рожа. Конечно!"
– Конечно! Исток Сумерек!
– вскрикнула девочка, подскакивая на месте от собственного озарения; вдруг свет померк.
... Ближе, ближе, подойди ко мне, моя красавица. Приди, открой мне путь. Раз, два, три...
Каринка усилием воли привела себя в сознание от ужаса. Мерзкий голос был так близок и силён, что пробирал до самого основания, до последней клетки и противиться ему становилось невозможно. Она лежала на коленях у Лорана, и невурлок прикладывал к её лбу холодную рукоятку охотничьего кинжала.
– Не волнуйся, барышня, - задорно подмигнул мужчина, - шишки не будет. Зато факел обнаружили.
Люпин уже трудился над разжиганием огня на забытом или специально оставленном в щели странной формы факеле. Правду, девочке после искр в глазах и без этого было очень светло.
– Так, получается, - не унимался с расспросами командир, оказавшийся на беду Кирха слишком любознательным, - если нас эти недосумеречники покусали, мы того и гляди сейчас тоже будем в припадке об стены биться, как Корсач. Или просто свихнёмся и станем всякую чушь видеть?
– Нет, - невурлок уже трижды пожалел о своей несдержанности, но смилостивился до ответа.
– Они же не покушались на нашу плоть, значит, не могли обратить и плоть в себя. Они были слишком голодны и многочисленны для таких гастрономических излишеств. Вполне достаточно поглотить силу души через самые дурные чувства. Во сне это может быть кошмар или воспоминание.
Девочка резко, но уже значительно осторожнее поднялась и браво сжала кулачки, всем видом показывая, что сдаваться не намерена.
– Нам нужно уходить, - в который раз констатировала неизбежное юная Корсач.
– Нужно немедленно покинуть это здание.
– Кто ж спорит?
– пожал плечами командир.
– Только как?
– Сумеречники скоро пробьют двери, - поддержал девочку подгорный человек.
– Пройдём дальше по туннелю. Впереди свежий воздух, авось, он сквозным окажется или в стенке провал какой. А лучше до утра переждать к каком-нибудь укромном месте, там снаружи от этой пакости, наверно, не провернуться.
Гроллины как по команде слаженно поднялись и удобнее примостили немногочисленное оружие.
– Нет, - командным голосом приказала охраняемая.
– Мы не должны оставаться в этом здании. Мы сейчас выбьем дверь и прорвёмся наружу. С самого начала не нужно было сюда входить. Ливень бы не дал нас в обиду.
Её реплика вызвала куда больше эмоций в рядах гроллинов, чем Каринка могла представить. И эмоций в корне противоположных её ожиданиям. Владомир нагло и оскорбительно заржал, предлагая выбивать дверь её головой. Невурлоки презрительно перекосились в лице с завидной синхронностью. Подгорный человек с его опасливостью к сумеречникам и вовсе весь взъерошился и едва не оскалился.