Роза опалённая
Шрифт:
— Прошу прощения, но контракт будет подписан только завтра утром. Госпожа Лисецкая уехала в спешке…
— Ну, конечно! — Он недовольно вытянул губы. — Кто бы сомневался! Хорошо, если через неделю соберётся подписать! Придётся снова всё делать самому.
Розалин молчала, не поднимая глаз. Конечно, это было бы идеально — если бы господин Лукавин делал всё сам, но в такое верилось с трудом, не тот у него характер.
И точно. Он сразу же сдался, устало упал в кресло и продолжил.
— Пока не заключён контракт, опишу работу, которую нужно выполнить немедленно. Разобрать всё это… — Он обвёл завалы рукой. — Это данные о наблюдениях. Отчёты. Заказы, выполненные и пропущенные. Из-за этой бумажной волокиты у меня
В общем, спустя час с помощью Розалин, без которой на организацию процесса у господина Лисецкого ушла бы, верно, неделя, места для бумаг были выбраны. И Розалин принялась за работу. Первое и главное, что требовалось — найти все невыполненные запросы на финельки. Остальное раскладывать по остаточному принципу, когда будет время. Также в обязанности Розалин входил контроль температуры в помещениях, измерение которого нужно было проводить трижды в день, заказ необходимых товаров по списку заявок, которые будут поступать на имя господина изыскателя и… упаковка и отправка финелек.
Это, пожалуй, самое плохое, что с ней случилось после приезда в Дом магических изысканий.
Финельками местные маги называли странное приспособление, похожее на небольшую клетку, в которой содержалось словно застывшее в анабиозе небольшое животное или птичка. Жаба, воробей, мышь встречались чаще всего, но это могла быть и змейка, и цыплёнок, и черепашка. Предназначение финельки — страховка от истощения. Местная магия была устроена таким образом, что маги долго и тщательно собирали её по чуть-чуть в окружающем мире. А вот когда тратили, могли не заметить, что ушло всё до капли… перейти на свою жизненную силу — и истощиться. А это равносильно смерти, потому что истощённый начинал испытывать дикий, невероятный голод и тянуть жизненную энергию из всего живого, что окажется поблизости. Причём способность пожирать чужую жизнь у него вырастала в разы. Истощённый не мог остановиться. Раньше у истощённых кроме того отсутствовал разум и они даже не могли избежать людей, которых невольно высушивали до смерти. Теперь же благодаря найденному господином Браббером методу сохранять разум… Розалин почти ощутила сожаление, но быстро вспомнила, что господин Браббер хорош только для своих… Так вот, раньше они не сохраняли разум, теперь же могли хотя бы убить себя сами.
Опять же вопрос — что лучше? Знать, что уничтожаешь людей и не иметь возможности это предотвратить, либо навсегда потерять разум и избежать страшного выбора — убивать других или самого себя?
И вот… финелька служила сигналом магу, что нужно немедленно остановиться. Если маг оказывался на грани… животное погибало, испарялось, одновременно производя громкий звук — хлопок, и маг немедленно прерывал своё колдовство.
Без финелек местные маги не проводили ни одного магического действия.
Когда Розалин узнала об этом, первым делом спросила — почему такое маленькое существо… почему они не берут большое? Ведь большое, возможно, могло бы выжить?
Но объяснение Старцев было следующим: финелька — как зонтик, он защитит от дождя, даже несмотря на то, что размеры его намного меньше крыши дома, который тоже может защитить от дождя. То есть размер не важен, животное погибнет неизбежно, поэтому, естественно, носят с собой самых маленьких из доступных существ.
Розалин и прочим воспитанницам Питомника всегда было жалко этих несчастных финелек.
Став старше, Розалин поняла, что у местных магов нет другого выхода. Даже если они не станут жалеть самих себя и будут рисковать истощением… стоит пожалеть окружающих, которые пострадают, если истощённые появятся в большом количестве. Ведь даже один истощённый способен уничтожить целую деревню. Такие случаи бывали… и, к несчастью, ещё не раз будут. Если вовремя его не обнаружить и не остановить — вред он причинит колоссальный. Что на фоне этой угрозы жизнь какой-то мыши?
Но соприкасаться с финельками Розалин всё равно не хотелось.
К счастью, обязанность погружать живых существ в анабиоз была возложена на учеников господина Лукавина, а уже готовые экземпляры она решила воспринимать как безобидные игрушки. Так проще.
Итого, за делами день пролетел незаметно. Обед в обществе говорливой Туи прошёл слишком быстро и почти незаметно, остальные часы Розалин старательно разбирала бумаги. Разобрала от силы треть, но даже из такого объема у неё получилась выбрать стопку пропущенных заказов в количестве двухста штук.
И вот, когда до конца рабочего дня оставалось всего полчаса и Розалин поглядывала на часы уже чуть ли не каждую минуту, в кабинете появился господин Лукавин в сопровождении всех своих трёх учеников. Розалин познакомилась с ними во время обеда, когда вернулась раньше времени и ещё не приступила к работе. Обычные маги, которые вели себя вполне ожидаемо. Один задирал нос, поглядывая на Розалин свысока, второй попытался к ней подкатить, третий делал вид, что девицы его в принципе не интересуют.
— Это что же, это у нас столько долгов? — Возопил господин Лукавин, с невероятной яростью взглянув на своих учеников. И правильно! Розалин считала, они все должны были бы взять да разобрать эти залежи! Она нашла заказы, которым было более двух лет! И они до сих пор не были выполнены! Да как такое вообще могло произойти?
— Здесь только треть. Остальное я пока не разобрала. — Розалин указала на оставшиеся завалы. Они значительно поредели, но всё ещё пугали своими размерами.
— Нужно немедленно это исправить! — Господин Лукавин был настроен весьма решительно и вперился глазами в Розалин. — Нужно сегодня же запаковать все эти заказы… пусть даже придётся сидеть до утра, а утренней почтой отправить адресатам. Да, я понимаю, моя дорогая, что вы не ожидали в первый же день столкнуться с такими сложностями, но вы должны понимать, что у нас тут всякое случается, и временами вам придется работать без учета рабочего графика.
Розалин с трудом сдержала улыбку. Нет уж, не на ту лошадь они собрались залезть! Вон, ученики позёвывают и смотрят в сторону выхода, собираются уже сбежать, да и сам господин Лукавин не намерен бросаться ей на помощь. То есть он хочет, чтобы она сама! Сама сидела тут до утра и работала. Разгребала то, что у них два года складировали.
— Я всё понимаю, — пролепетала Розалин, улыбнувшись своему начальнику и тут же опустила глазки. — Конечно, я не против. Тем более, что нас пятеро! Значит, работу мы закончим не к утру, а гораздо раньше! Стоит нам всем вместе взяться за дело и мы закончим уже к полуночи! Вы, господин Лукавин, как самый опытный, будете нами командовать, а я… конечно же, ваши ученики возьмут на себя главную роль в этом подвиге… а я буду на подхвате и принесу вам всем чай или кофе. Я уверена — если мы немедленно приступим, к утру успеем даже уделить пару часов сну! Правда, вероятно, нам придётся обойтись без ужина, но ведь иногда жертвы просто необходимы. Так, господин Лукавин?
Розалин, сжимая губы, подняла на своего начальника глаза, пытаясь сохранить на лице восторженное и глуповатое выражение самоотверженности.
Тот, однако, отчего-то счастливым не выглядел. Как и трое его учеников. Двое из них даже что-то пытались сказать, и скорчили весьма возмущённые физиономии, но не посмели перебивать наставника.
— Вы, конечно, правы, Розалин, иногда подвиги требуются… но не в этот раз. — Поразмыслив, ответил господин Лукавин, нервно подёргивая плечом. — Думаю, заказы, которые пролежали столько времени, ещё немного подождут.