Роза опалённая
Шрифт:
Господин Браббер уступил ей свой стул. Неподалёку стоял другой, но он почему-то предпочёл остаться стоять на ногах.
— Прошу.
Розалин, поглядывая на него с опаской, села. Он встал позади, и от этого соседства она напряглась. Сжала кулаки, благо, те упиралась руками в сидение и их не было видно за тканью юбки. Розалин сильно сомневалась, что господин Браббер кинется и придушит её… но ей было так неуютно, что она почти попросила его отойти. Почти… но он заговорил.
— Перед вами магия.
Розалин тут же про всё забыла и посмотрела на подсвечники
— Магия берётся из самой жизни. Всё живое — растения, люди, природные процессы, даже такие печальные, как смерть и гниение — всё это вырабатывает магию. Можно сказать, что магия — результат жизненных процессов. Любых. Так было принято считать многие века. Но со временем изыскатели выяснили, что магии становится меньше. С каждым годом. Представьте себе, Розалин, огромный шар. Внутри — магия. Она перерождается, собирается, тратится — и снова возрождается. В теории. Но шар пробит, он сдувается. Магия улетучивается. Почему и куда… мы не знаем. Но с каждым годом шар становится всё меньше. Однажды он сдуется совсем. Пусть и не на нашем веку, но это неизбежно.
Господин Браббер замолчал. Розалин опустила голову. Сейчас он скажет что-то страшное. Ей не хотелось слушать, но она должна.
— Но существует и другая магия… совершенно иной природы. Магия, которую я должен найти.
Всё.
Если у Розалин и оставались какие-то надежды и иллюзии, теперь они стремительно испарялись.
Господин Браббер сказал сущую правду. Магия этого мира истощалась. Этот процесс уже не остановить. Поэтому мир, чтобы не зачахнуть, собрал остатки своих слабых сил и позвал на помощь. И родной мир Розалин откликнулся. Он отправил их… своих детей, пожертвовал ими… чтобы старый мир мог выжить. Возродиться.
Об этом сразу же рассказали Старцы, когда встретили их после перехода. Конечно, в это мало кто поверил, в те первые дни им было не до пространных рассуждений этих подозрительных незнакомцев. Они не понимали, что происходит и как дальше жить.
Потом привыкли. И поверили. Человек ко всему привыкает. Если магия исчезнет, рано или поздно местные тоже привыкнут жить без неё.
Но господин Браббер не хочет доверять такое сложное дело естественному ходу событий. Он хочет добраться до другой магии, до магии, которой владеют дети Питомника.
А что, если запереться в Питомнике и просто переждать? Возможно, маги их не найдут, а спустя несколько поколений… Розалин устало усмехнулась, благо, господин Браббер не видел. Жить в заточении самой и обрекать на изоляцию собственных детей, которых не от кого родить? Хотя… можно выходить наружу только для общения с мужчинами.
И всё же… Разве это жизнь? Разве она хочет такой жизни своим детям, если вдруг те у неё будут? Целями поколениями сидеть в Питомнике, надеясь, что их не найдут и снаружи что-то изменится?
— Что скажете? — Спросил господин Браббер.
Розалин молчала. Что сказать? Что он прав и однажды магии не останется? Но есть другая — та, что используют воспитанники Питомника. Это даже не совсем магия… это словно энергия с той стороны. С Изнанки. Её там неизмеримое количество. Черпать изнаночную магию можно бесконечно… объёмы ограничены только умением самого мага управляться с её мощностью.
Вот только местные маги не способны её добывать. И никогда не смогут. Старцы утверждают, что только новая магическая раса — потомки местных и пришлых магов получат возможность создавать магию самостоятельно… обладать собственными ресурсами, а не брать её из одного либо другого источника, как делали их предки.
Такая глупость… Новая раса? Они что — животные на разведение?
— Видимо, мои объяснения слишком сложны. — Господин Браббер вздохнул и отошёл. И сразу стало холодно, за спиной будто бы повеяло опасностью.
— Нет. — Сказала Розалин. — Вы все прекрасно объяснили. Просто я не думала… что всё так серьёзно.
— Более чем. Скажу даже больше… Но, Розалин, то, что я скажу, должно остаться между нами.
— Я слушаю.
— В последние три года магия начала истощаться очень быстро. Просто стремительно. Организация, которая следит за этим, забила тревогу. Что-то… кто-то высасывает магию из нашего мира и если этого не остановить, возможно, её не станет уже через десятилетие.
— Кто-то? — Еле выдавила Розалин. Они думают, что это делают дети Питомника, однозначно. Но это не так… А как доказать обратное?
— На самом деле это не наше с вами дело. — Вдруг отступил господин Браббер. — Это всё лишь теории. Да и искать причину истощения не имеет смысла, ведь она просто усугубляет то, что и без того происходит. Нужно найти принципиально другой выход. Именно этим я занимаюсь.
Господин Браббер устроился на соседнем стуле, положил ногу на ногу и скрестил руки на груди. Смотрел он строго вперёд, на эти свои странные приспособления. И, наверное, уже жалел, что затеял весь этот разговор.
Но Розалин не собиралась останавливаться и продолжала задавать вопросы.
— Значит, вы ищите новые виды магии?
— Источники иной магии. — Поправил господин Браббер.
— Источники? Как это? Разве в мире существуют ещё не изученные источники?
— Время от времени появляются новые источники. Странно, что вы не знаете даже этого.
Розалин сжала губы. Даже этого? Каков сноб! Да местные женщины до сих пор как в средние века по домам заперты! А он ещё чему-то удивляется?
— Появляются? Откуда? — Не моргнув глазом, продолжала Розалин.
— Возможно, дело в том, что наш мир не так уж безопасен… в него осуществляются проникновения извне… и эти проникновения оставляют многое… очень многое… в том числе магическое. В том числе источники.
— Проникновения? — Розалин не сдержалась, скомкала руками юбку и повернулась к нему. Как много он знает? Неужели и про их родной мир тоже?
— О, не волнуйтесь, прямой опасности нет. В данный момент. — Господин Браббер встрепенулся. Кажется, он уже не знал, что делать со своей чрезмерно любопытной помощницей.