Роза песков
Шрифт:
Купец замялся, а потом аккуратно выбирая слова, ответил:
– - Он похож, пресветлая фаранда Нариз, но не совсем такой. Сам-то я в Гордеро не был ни разу, но жителей столицы встречал. Доводилось не раз даже в одном обозе идти с ними.
Он, как бы вспоминая, качнул головой и, с некоторой натугой, медленно произнес:
– - Да будет милостива к вам Эрина, да прольет она благоденствие на ваш дом!
Фразу Наталья поняла с трудом. То, что Эрина местное божество, она прекрасно знала. Имя этой богини бесконечно употребляли в разговорах женщины, но само произношение слов сильно отличалось от привычного
По другому звучали не только гласные, но часть окончаний слов показались Наталье искаженными.
«Мама дорогая, это ведь если быстро говорить будут, я, пожалуй, и не пойму! Впрочем, выбора все равно нет. А язык… Ну что язык? Выучила же я английский. А тут даже не нужно учить полностью – только поработать над произношением.»
Потом она одернула себя: «Господи, я думаю о всякой фигне! Нужно хоть примерно представлять, куда бежать, какие города находятся на пути, придется ли плыть морем и прочее. А я, дурында, отвлекаюсь на такую мелочь, как произношение!».
Не слишком довольная собой, она продолжила разговор:
– - Скажи, почтенный, а долог ли путь от Джандара до Гордеро?
Она улыбнулась купцу и нарочито глупо захихикала:
– - Скоро я выйду замуж, буду жить в Джандаре, муж будет покупать мне подарки из Гордеро! Самые лучшие подарки!
Купец приосанился и завел речь:
– - Прекрасная фаранда Нариз, путь до Гордеро очень-очень долог, труден и опасен. На караваны часто нападают. Нам, бедным купцам, даже чтобы доехать до Карта уходит пять, а то и шесть рундин.
Наталья растерялась, она понятия не имела, сколько это – рундина и как посчитать, а купец все продолжал жаловаться.
– - Все эти шесть рундин коней корми, запасных коней корми, ученика корми, охрану корми! Самим, опять же, что-то есть надо? – Почти сердито вопросил он.
– - В убыток себе ездим! Клянусь покровителем Герстэром, почти всегда – в убыток! Только от почтения к Барджан айнуру цену ставим самую низкую, а ведь у меня семья, прекрасная фаранда Нариз, мне жену и детей кормить надо.
Голос его стал почти жалобным, и Наталья, с некоторым сомнением, глянула – а не стоит ли обратиться к нему и просто проплатить свой побег золотыми украшениями? Однако, рассмотрев попристальнее хитроватое лицо купца, она почти мгновенно отказалась от этой идеи – ничто не помешает ему отобрать у нее все золото, да и прикопать в лесочке.
До мысли о том, что даже прикапывать не обязательно – гораздо выгоднее продать на невольничьем рынке, Наталья Леонидовна просто не додумалась.
Зато она внимательно изучала одежду и этого купца, и его соседа. Надо сказать, что костюмы отличались очень мало -- не взирая на жару, на обоих были плотные льняные рубахи с длинным рукавом. Рукав к кистям сильно сужался, ворот завязывался на алый шнурок.
Штаны из очень плотной коричневой ткани, на коленях и на пятой точке – кожаные нашлепки. Не для красоты – для сохранности одежды. Заправлены штаны в довольно короткие грубые сапоги. Одежда простая, даже примитивная. Да и помощники у купцов одеты почти так же.
Отличительной особенностью одежды торговцев были длинные пояса поверх рубах – некоторые шиты шелком, некоторые шерстью, поуже, пошире, но есть и кое-что общее – в вышивке использовано только два цвета – желтый и коричневый.
Наталья метнула взгляд в сторону развалившихся у одной из юрт охранников – пояса черные с красным. Похоже, эти пояса – некий цеховой знак. И прежде чем добывать себе подобное одеяние, стоит очень хорошо подумать, под видом кого она рванет в побег.
– - Скажи, почтенный, а почему твой помощник, -- Наталья кивнула на стоящего за спиной купца подростка, -- не носит такой пояс, как у тебя? Он же тоже торговец.
Пояс-то на мальчишке был – сложенная в несколько раз и прошитая неровными стежками льняная ткань. Только на концах было вышито две узких полоски – желтая и коричневая.
– - Потому, прекрасная фаранда Нариз, что он не купец, а просто подмастерье. Такая вышивка, -- он любовно пропустил между пальцами свисающий конец пояса, даже чуть развернув его яркой стороной, демонстрируя ей блеснувший на солнце шелк. – Вот когда научится всему, решат гильдейские старшины, что годится он в купцы, тогда и ему такой позволят носить.
– - Ты выбрала, что хотела, Нариз?
От неожиданности Наталья Леонидовна вздрогнула, но тут же заметила про себя, что Ай-Жама, кажется, специально подошла неслышно.
– - О чем вы говорили, почтенный?
– - строго спросила старшая жена кланяющегося купца.
Сердце Натальи Леонидовны бухнулось куда-то в пятки, но купец, похоже, оказался значительно умнее, чем она думала.
– - Прекрасная фаранга Нариз говорила, что выходит замуж, что будет жить в самом Джандаре и спрашивала только самый лучший товар! А вам, почтенная Ай-Жама, по случаю свадьбы единственной дочери вашего мужа, я хочу преподнести подарок!
По случаю ли свадьбы хотел преподнести он подарок или хитрован давным-давно заготовил его, желая задобрить жену местного царька, но торговец просто кивнул своему помощнику. Тот метнулся к телеге и подал купцу небольшой сверток холстины.
Ай-Жама насторожилась, но купец ловко тряхнул ткань, подхватив выпавший шелковый платок – легкий, полупрозрачный, блистающий алыми и желтыми оттенками. Раскинув руки, он держал платок перед собой, демонстрируя все великолепие ткани и расцветки.
Помягчавшая на глазах Ай-Жаме благосклонно кивнула, принимая дар и сложив его по косой, накинула на плечи. От тех платков, что вчера дарили танцующим девушкам, этот существенно отличался и большими размерами, и шелковой с золотом бахромой по краям, и сложностью рисунка на ткани – воистину, дорогой подарок.
Хуш, все это время молча стоявшая за спиной госпожи, с трудом удерживала плетеную конструкцию – пусть и не была та тяжела, но держать так долго руки на весу кто хочешь устанет.
Наталья Леонидовна заметила это, но все люди, которые ее окружали, включая и ласковую служанку, настолько не воспринимались ею равными, что она тут же отвернулась и думать забыла. Какая ей разница, что чувствуют и думают статисты этой пьесы абсурда?
Довольная Ай-Жама без звука, не торгуясь, оплатила все выбранные Натальей нитки, не забыв отобрать еще и некоторое количество для собственных нужд. Покопавшись в тканях, добавила к своим покупкам еще и большой отрез ядовито-желтого атласа.