Роза прощальных ветров
Шрифт:
Смерила давление – сто шестьдесят на сто. «Никуда не годится...» – Она ужаснулась, выпила таблетку, посидела в кухне перед открытым окном, глядя, как бегут по земле золотые тени. Посмотрела на часы – начало шестого...
Сердце тоже было как-то не на месте. «Зря я так вчера с Сережкой... Надо бы зайти к нему».
Она накинула на себя халат, сбежала с крыльца.
У Козырева, как всегда, дверь была не заперта.
– Серенький, ты дома? Серенький, не пугайся, это я!
Деревянные серые половицы скрипели под ногами. Варвара зашла в комнату, когда-то
– Сережа... Ой, господи!
Он висел спиной к ней, а чуть в стороне, сбоку, стояли на полу остроносые пижонские штиблеты, которых прежде Варвара никогда не видела – наверное, именно поэтому она уставилась сначала на штиблеты, а потом уже на Сергея.
Она отказывалась верить.
– Сережа... – жалобно позвала она. Варвара никогда не думала, что может быть так больно. Так нестерпимо больно.
Она шагнула к нему. В полуметре от пола были его босые ноги – узкие, длинные, сухие ступни, желтовато-серого цвета, ледяные даже на вид.
Варвара перестала что-либо соображать. Она упала на колени и потянулась губами к этим ступням...
Палиндром – это текст, одинаково читающийся от начала к концу и наоборот. Классический пример палиндрома – «А роза упала на лапу Азора».
(Из популярной энциклопедии.)
Это были самые тяжелые три дня. Варвара находилась в таком состоянии, что все боялись за ее рассудок – она кричала, каталась по полу, рвала на себе волосы... Потом затихла. Только после похорон и поминок Роза – по сути, все эти дела лежали на ней, потому что перепуганная Анжела уехала к своему бойфренду, – наконец, освободилась, оставив Варвару на попечение мужа. Юра Аникеев, похоже, так и не понял ничего – почему на жену столь сильно повлияла смерть соседа.
Был уже поздний вечер, когда Роза вернулась к себе.
«Ничего, послезавтра Костя приедет... И все, все будет хорошо!» – в каком-то последнем, безнадежном отчаянии подумала Роза и упала на кровать.
Несмотря на все переживания, сон легко и спокойно овладел ею.
...Она была здесь, дома. На этой же кровати. Та же комната, только ставшая вдруг больше и шире... И мебели почти не было.
«Надо же, как тут просторно стало! – удивилась во сне Роза. – С чего бы это?» Она опустила ноги и вдруг обнаружила, что стоит по колено в воде.
В первый момент она удивилась и даже немного испугалась, но потом сознание подсказало ей, что так и должно быть. Ничего удивительного в том, что в комнатах стоит вода, нет.
Да и вообще, это не дом, а, похоже, какой-то замок. Роза прошла немного вперед, огляделась и обнаружила мраморные колонны, поддерживающие высокий потолок, а вместо окон – бойницы под потолком, из которых лился солнечный свет. Но из-за того, что бойницы были такими маленькими, света было мало, в помещении царил густой золотисто-коричневатый сумрак.
«Как же мне здесь жить? – все-таки
Она побрела вперед, чувствуя, как прохладная вода обтекает ноги, как льется на нее сверху, сквозь сумрак, свет, как гулко и глухо играют отзвуки эха под высоким каменным потолком... А потом что-то холодное, живое коснулось ее щиколоток.
Роза испугалась. Наклонилась вперед, вгляделась... У ее ног плавала довольно большая рыбина – килограмма на полтора-два, напоминающая карпа.
Как только Роза поняла, что это всего лишь рыба, страх моментально покинул ее. Подумаешь, это всего лишь обычная рыба! Оно и понятно – раз вода, значит, и рыба в ней водится. Заводят же люди дома кошек и собак! А вот у нее, у Розы, будет дома рыба плавать...
Рыба ткнулась в нее еще раз – Розе стало щекотно, она засмеялась, шевеля пальцами ног. В этом странном, ярком сне она чувствовала себя вполне комфортно.
«Нет, тут хорошо...»
Рыба, вильнув хвостом, медленно поплыла прочь. И тогда Роза пошла вслед за ней. Вода сделалась прозрачной, светлой – через нее хорошо был виден мраморный пол, чешуя на рыбе заиграла... «Наверное, это зеркальный карп!» – решила Роза.
Она попыталась поймать рыбу, но та скользнула между ее ладоней, оставив ощущение гладкой, плотной прохлады.
«Ах, вот ты как! Ну, держись...» – Роза вошла в азарт. Она брела в воде и пыталась схватить свою неожиданную соседку, а та, словно заигрывая с ней, ускользала. Постоит-постоит в воде, качая плавниками, но как только Роза подойдет ближе – плывет дальше.
Роза довольно долго ловила ее, но потом рыбе, видимо, надоела эта игра. Она остановилась, поглядела на Розу большим слюдянистым глазом и позволила себя схватить.
Роза подняла ее. «Ого, какая тяжелая!» Рыба – скользкая, живая, тяжелая – трепетала у нее возле живота, и это было очень странное, непривычное ощущение...
«Ладно, плыви себе...» – Роза осторожно опустила свою добычу в воду, и в этот момент сон ее закончился.
...Она открыла глаза и обнаружила, что уже утро.
– Ну и приснится же... – пробормотала Роза, отчетливо помня все те ощущения, которые охватили ее, когда она прижимала к себе рыбу.
В сны Роза не верила. Принципиально. Ни в вещие, ни в какие другие. Никогда не пыталась их толковать. Но этот сон был какой-то странный. Эта рыба упрямо хотела ей о чем-то напомнить. Или предупредить... Только вот о чем?
О чем могла Роза забыть, что такое важное она упустила из виду? Это странное трепетание в руках... Нет, это не рыбу она руками держала во сне, она ими словно обнимала свой собственный, ставший огромным живот, в котором билась новая жизнь. Именно таким было теперь ощущение...
Роза вскочила, охваченная каким-то мистическим ужасом, заметалась по комнате, словно ей не хватало воздуха.
Она вспомнила.
О том, о чем обычно вспоминают женщины в определенные моменты своей жизни. Спохватываются – и, напряженно морща лоб, принимаются считать...