Розеттский ключ
Шрифт:
Разок я решил задержаться для проверки и, пропустив всех вперед, смотрел, как они уходят, оставляя меня в сгущающейся темноте. Словно эхо, по туннелю прокатился легкий шум. Может, лязгнул сбитый замок? Однако на таком расстоянии громкость этого звука скорее напоминала падение булавки. Наконец я опомнился и поспешил догнать остальных.
Вскоре вода зажурчала громче, поскольку свод туннеля постепенно понизился. В итоге нам пришлось передвигаться едва не ползком.
— Мы приближаемся к подземному источнику, — предупредил Фархи. — Согласно легенде, где-то над ним находится центр Иерусалима.
— А я думаю, что мы попали в ослиную задницу, — проворчал Малыш Том.
Поднимая и опуская фонари, мы старательно осмотрели все стены и действительно обнаружили под сводом какой-то темный и узкий лаз, не шире, чем карман скряги. Я не мог даже представить, что он выведет нас куда-то, но когда, поддерживая друг друга, мы забрались наверх, то оказались в сухом на сей раз проходе, поворачивающем обратно к центру города. Мы продолжали двигаться вперед, переползая через упавшие с потолка камни, причем Мириам это удавалось лучше любого из нас. Она первой проверила вместимость очередной мышиной норы, Большой Нед вскоре начал ругаться, еле проталкиваясь по тесному подземному каналу с объемистым мешком раствора. Его физиономия поблескивала от пота. Затем стены туннеля стали более ровными, очевидно, тут их уже подтесывали древние мастера. Начался постепенный подъем, но потолок неизменно маячил в футе над нашими головами, и вдвоем в этом узком коридоре было бы не развернуться. То и дело слышались проклятия Неда, ударявшегося головой о своды.
— Легенда гласит, что этот коридор строили ровно на ширину щита, — сказал Фархи. — Один воин мог защитить его от целой вражеской армии. Мы пойдем направо.
По мере нашего продвижения воздух становился все более спертым, а свет фонарей слабел. Я потерял ощущение времени и не представлял, сколь далеко мы зашли. Меня бы не удивило, если бы мне сказали, что, бродя и ползая по этим туннелям, мы умудрились достичь Парижа. Но пока мы миновали лишь пещерные своды и добрались до каменной кладки из обтесанных камней.
— Стены Ирода, — пробормотал Иерихон. — Значит, мы уже под Храмовой горой, правда, значительно ниже ее основания.
Мы ускорили шаги, и вновь я услышал журчание воды. Коридор вывел нас в большую пещеру, очертания которой едва проступали в слабом фонарном свете. Иерихон дал мне подержать его фонарь, а сам осторожно спустился в водоем.
— С глубиной все в порядке, — заявил он, — самое большее по грудь, и вода чистая. Мы уже дошли до подземных резервуаров. Теперь надо вести себя как можно тише.
Первый резервуар вывел нас к следующему коридору. Точно так же мы прошли еще два резервуара, каждый примерно по десять ярдов от края до края.
— В более влажные сезоны, — сказал Иерихон, — все эти каналы заполняются водой.
Вскоре поднимающийся туннель привел нас в сухую пещеру, и наконец наш путь резко оборвался. Потолок казался выше из-за обвалившихся камней, которые наполовину заполнили пространство зала, соответственно подняв и уровень пола. В дальнем конце виднелась верхняя часть каменного арочного свода. Проблема заключалась в том, что проход был полностью заложен обломками строительного мусора и кирпичами.
— Гром и молния, значит, мы зря тут корячились, — прохрипел Нед.
— Интересно! — удивленно бросил Иерихон. — Похоже, те, кто забил этот проход, не желали, чтобы мы увидели то что спрятано за ним.
— Или не хотели, чтобы мы выбрались отсюда, — добавила Мириам.
— Лучше бы мы захватили бочонок пороха, — с досадой произнес матрос, сбросив с плеча тяжелый мешок с раствором.
— Нет, главное сохранить тишину, — сказал Фархи. — Нам надо расчистить этот проход до утреннего богослужения.
— И заложить его вновь, — вставила Мириам.
— Полный бред, — презрительно буркнул Нед.
— Старина Бен сказал бы: «Утраченного времени не воротишь», — попытался я воззвать к разуму этого дубоватого верзилы.
— А Большой Нед сказал бы, что настало время воротить деньжата, нечестно заграбастанные карточным мошенником, — заявил он, скосив на меня взгляд. — Лучше бы, мистер, за этим завалом оказалось что-нибудь ценное, иначе я вытрясу из тебя не только содержимое твоих дырявых карманов, но и твою жалкую душонку.
Но, несмотря на угрозы, они с Малышом Томом все-таки энергично взялись за дело, мы образовали цепочку из восьми человек и передавали друг другу камни, чтобы быстрее освободить проход к основанию заложенного арочного пролета. Через два часа каторжного труда нам удалось расчистить завал. Широкий подземный проход был закупорен, как бутылка, разномастными известняковыми блоками.
— Вполне понятно, почему его заложили, — задумчиво произнес Тентуистл. — Чтобы в город не могла проникнуть вражеская армия.
— Этот арочный проход соорудили древние евреи, — уверенно заявил Фархи, — но арабы, крестоносцы или тамплиеры замуровали его. Землетрясения обрушили часть сводчатого потолка, и с тех пор про него забыли, он упоминается разве что в легендах.
— Так давайте размуруем его, — устало сказал Иерихон, поднимая железный прут.
Первый камень обычно труднее всего высвободить. Мы боялись стучать и грохотать, поэтому осторожно вычистили раствор, а потом наши силачи, Нед и Иерихон, попытались извлечь массивный камень. Их мускулы вздулись, известняковый блок еле двигался, скрежеща, как тяжеленный сундук, но в итоге они выдрали его из кладки и, подхватив на руки, тихо, точно домашние тапочки, опустили на пол. Фархи упорно поглядывал в потолок, словно мог как-то увидеть реакцию мусульманской стражи, дежурившей за каменной толщей.
Нагнувшись к отверстию, я вдохнул выходящий из него спертый воздух. Темнота. Выскребая раствор, скрепляющий соседние блоки, мы по очереди извлекли их и сложили у стены. Наконец отверстие стало достаточно большим, чтобы в него мог пролезть человек.
— Мы с Иерихоном пойдем на разведку, — сказал я. — А вы, моряки, оставайтесь на страже. Если там обнаружатся сокровища, то мы передадим их вам сюда.
— Вот еще, дьявол тебя разрази! — запротестовал Большой Нед.
— Я согласен, — решительно сказал Тентуистл. — Мы выполняем задание нашего морского командования, господа, и, нравится вам это или нет, все мы служим Британской короне. Кроме того, все изъятое достояние принадлежит государству и будет распределено позднее согласно призовым правам. Ваш вклад несомненно будет принят во внимание.