Рождение легенды
Шрифт:
Кролик не знал, смеяться ему или плакать.
– Но зачем он хотел меня увидеть?
– Он всегда думает о будущем. – Порой старый заяц совсем уже начинал говорить загадками. – И остерегайся Балаболки, сынок.
– Балаболки?! – удивился Кролик. – Почему?
В голове даже мелькнула шальная мысль: уж не сошёл ли старик с ума окончательно?!
– Слишком уж часто в нашем лесу вслед за Балаболкой появляется и сам Рыжий Лис. Сдаётся мне, это не простое совпадение.
Старец замолк. Над головой пролетело несколько встревоженных птиц, но призадумавшийся Старец их не заметил.
– Что случилось? – спросил Кролик, вскакивая.
– Внизу, в лощине появилась росомаха! – донеслось с высоты.
– Росомаха? – встрепенулся старик. – Вот и истинная причина появления Рыжего Лиса! Идём, сынок.
– Куда, дедушка?! – опешил зайчонок, но Старец с удивительной для него прытью выбрался вон из расщелины.
Следовать за сумасшедшим стариком было страшно, но ещё страшнее – оставаться одному. После некоторого замешательства, Кролик поспешил за учителем. Снаружи в ноздри ударил такой сильный лисий запах, что закружилась голова. Старец же, спокойно проковыляв к краю лужайки, откуда лощина была как на ладони, уселся на камень.
Зайчонок, весь дрожа, примостился у камня, не решаясь даже выглянуть из-за него. «Но зачем, зачем мы сюда вышли?!» Кролик порывался сказать, что нужно идти обратно, однако от страха у него попросту отнялся язык. Из головы никак не выходили оскал лиса и его огненно-рыжий хвост.
– Смотри, сынок, – сказал шёпотом мудрый заяц. – Смотри, если и вправду хочешь научиться думать.
Зайчонок, зажмурившись, собрал остатки смелости… Он не помнил, как это получилось, но открыв глаза, с ужасом обнаружил, что стоит рядом со стариком.
Проследив за взглядом Старца, державшегося за свой посох обеими руками, Кролик разглядел в низине четыре фигуры и замер, не решаясь даже пошевелиться. Запоздало понял, что даже не выяснил с подветренной или наветренной стороны они вышли наблюдать за хищниками…
– Росомаха не один, – шёпот старика лился спокойно, как ни в чём не бывало, – с ним трое его подручных-шакалов.
Шакалы внизу суетливо высматривали и вынюхивали следы, иногда даже опускаясь на четвереньки. Росомаха же, как и положено вожаку, стоял в плаще из шкур и лишь указывал.
– Даже если хищники учуют нас, они не пойдут в нашу сторону.
«Но почему?!» Но вслух Кролик не смог произнести ни звука и лишь смотрел. Он ждал, что вот-вот кто-нибудь из хищников поднимет голову в сторону холма и…
– Потому что самые свежие следы ведут прочь от всхолмья. Хищники настолько самонадеянны, что даже представить себе не могут, что за ними наблюдает их добыча.
Не в состоянии даже пошевелиться, Кролик словно в тумане наблюдал за серо-бурой четвёркой, рыскавшей в лощине, испещрённую заячьими следами. Один из шакалов вдруг повернул голову в сторону холма и принюхался. Зайчонок затрясся, словно лист на ветру.
Однако, немного покрутившись по лощине, росомаха и шакалы и, в самом деле, бросились бежать по берегу ручья прочь от холма. Кролика почувствовал, что ноги его больше не держат, и он медленно сполз по камню на землю.
– Страх не так велик, когда видишь своими глазами то, чего боишься, – повернувшись, сказал старик.
Что за ерунда? Пытаясь что-нибудь ответить, Кролик разжал зубы, но они так застучали, что он тотчас закрыл рот и просто кивнул в ответ.
– Хитрый лис нарочно распугал всех зверей с холма, чтобы пришлые хищники остались без добычи в лесу, где привык охотиться он сам.
Помолчав, старик неторопливо слез с камня и, опираясь на свой посох, заковылял обратно к расщелине. Зайчонок, изо всех сил стараясь унять дрожь, двинулся следом. Старец поворошил пучки трав, развешанные на верёвках, протянутых между валунами, и продолжил:
– Давай-ка, займёмся приготовлением снадобий. Травы высохли, а сегодня к нам всё равно уже никто не придёт…
Старик и в этот раз оказался прав. Больше в этот день на Заячье Всхолмье никто из зверей не показывался, все были напуганы хищниками. Кролик помогал старому зайцу толочь сушёные травы, но дрожь в руках у него так и не кончалась. Пребывание у Старца оказалась гораздо страшнее, чем он предполагал.
«Что же делать? Оставаться страшно, уходить стыдно…» Только к вечеру зайчонок наконец набрался храбрости, чтобы как можно невозмутимее произнести:
– Я пойду… погулять.
Старый Заяц, сидевший у костра, по своему обыкновению некоторое время помолчал.
– Должен признаться, – сказал он, не оборачиваясь, – что подлинная мудрость пришла ко мне только тогда, когда я уже не мог быстро бегать. Потому что только тогда, поневоле, я и начал по-настоящему думать.
Совсем сбитый с толку Кролик не нашёлся, что ответить.
– Прощай, сынок. – Старик так и не обернулся. – Возвращайся, когда будешь готов.
Кролику стало так стыдно, что из глаз брызнули слёзы, но он ничего не мог с собой поделать. Ноги сами понесли его прочь от Заячьего Всхолмья. Внизу, снова натолкнувшись на следы Рыжего Лиса, Кролик вдруг вспомнил, что уже однажды видел его хищный оскал и большой хвост. В ту самую злополучную ночь, при свете полной луны. Тогда лис тоже улыбался…
Глава 2. Обманутые надежды
Трусишка боязливо выглянул из кустов и посмотрел туда, куда ему указывал Длинноног. Лес отсюда не виден, но они почти дошли. Осталось только пересечь поле…
Длинноног, осторожно высунувшись из зарослей, внимательно осматривался. Трусишка терпеливо ждал своего друга: он старше, и с ним не так страшно. Затевать такое дальнее путешествие в одиночку зайчонок Трусишка ни за что не осмелился бы.
Наконец, Длинноног удобнее пристроил за плечом свою котомку и, сделав перед собой пару резких взмахов палкой, сказал: