Рождение Юпитера
Шрифт:
Шелли опустился на колени. Если бы не копье, на которое можно было опереться, то лежать бы ему лицом вниз в полуобморочном состоянии… А так он напомнил самому себе сошедшего с барельефа утомленного битвой героя времен Империи Лун Юпитерекса.
Огр Мейда на четвереньках подполз к телу Козо.
– Эх, Алексис… – выдохнул он с неподдельной горечью. – Я все видел, Шелли! – Белые после пережитого ужаса губы Инспектора были перекошены, в глазах пылало полоумное пламя. – Имей в виду – я все видел!
– Как мы с Козо сбили флаер? – не понял Шелли. Он мысленно продолжал жать на активатор:
– Видел, как ты выстрелил Алексису в спину! – крикнул Мейда.
Шелли тряхнул головой. Он запутался в происходящем окончательно. Действительно ли нерадивый дед верит в свои слова или же попросту заигрался во врага семьи?
Сделав несколько сложных телодвижений, Мейда сумел подняться на ноги.
– Я сообщу, кому надо! – пообещал он, стыдливо прикрывая ладонью мокрое пятно внизу туники. – Негодный мальчишка! Грубиян и убийца!
Шелли опустил руки и огляделся. Солдаты из прайда Козо погибли. Брут лежал на ступенях, и было непонятно, жив он или увы… А вот массивная туша тирана Майи пришла в движение. Розовые глаза со снисходительным любопытством осмотрели Шелли.
– Ну и не повезло же тебе, благородный!
8
– Ты знаешь, что такое диюдарх?
Климентина не сразу поняла суть вопроса. Она глядела на остывающие в камине угли; угли были багровыми, как древние созвездия. Глаза застилала туманная поволока, продолжать беседу с дотошным дознавателем не было ни сил, ни желания.
– Не пей больше вина, Климентина.
Сабит Хенцели забрал кубок из ее вялой ладони.
– Диюдарх? – сонно пробормотала Климентина.
– Ты расслышала правильно.
В каминном зале не было никого, кроме них. Даже расторопные рабы Баттиста – и те покинули трапезную, после того как убрали со стола посуду.
– Я не знаю ничего о… диюдархе.
– Но ты уже слышала это слово?
Ничто не могло ускользнуть от внимания дознавателя Сопряжения. Ни слово, ни жест, ни даже взмах ресниц.
Диюдарх… Климентина провела по лицу ладонями, ощущая, как к онемевшим щекам возвращается чувствительность. Она помнила это отвратительное слово.
«Здесь… ночь… всегда… ночь… время диюдархов…»
Так сказал Ай-Оу во время последнего сеанса связи.
О, Ай-Оу! В какую историю ты угодил?
– Тебе, наверное, известно, – прайд Хенцели имеет сеть осведомителей. Были такие и в Пирамиде Тэгов.
– Мне ничего не известно… – повторила Климентина усталым голосом.
Хенцели вздохнул.
– Мы наблюдали за Ай-Оу. Мы, вообще-то, всегда присматриваем за… неординарными людьми. Вдвойне внимательно – за теми, кто ищет способ достичь звезд. А вдруг у кого-то действительно получится? А вдруг кому-то будет недоставать малого, и наша своевременная помощь придется к месту?
Дознаватель задумался; на четверть длины вытащил из ножен корд.
– Что-то было не так с этим достойным парнем, – проговорил он, любуясь отсветами на серо-голубом лезвии, – что-то отличало его от обычных… кгм… сумасшедших. Прости, Климентина. Кое-кто был склонен предположить, что энергия Солнца изменила работу мозга Ай-Оу. Случилось это во время полета, положившего начало вашей
– Если ты все о нас знаешь, зачем тогда расспрашивал?
Дознаватель усмехнулся:
– Традиции существуют и в моем деле.
– И о диюдархе, похоже, ты знаешь больше, чем я, – заключила Климентина.
– Ай-Оу выходил на связь?
– Да.
– Откуда? С Тифэнии?
– Не знаю. Мне показалось… он был ближе.
– Так-так, – Хенцели потер подбородок, – так-так. В пространстве людей появляется человек, который полагает, будто способен путешествовать к звездам телепатически. После первого зондирования одной из планет Ахернара…
– Первого? – переспросила Климентина.
– Да, твой друг был частым гостем в системе Ахернара. – Хенцели перелил вино, оставшееся в кубке Климентины, в свой бокал и сделал большой глоток. Посуровел и принялся рассказывать: – После первого зондирования изменилось поведение Ай-Оу. Он перестал быть молодым человеком, преисполненным благородными качествами. Он превратился в нервное создание со скверным характером, склонное к эксгибиционизму и в поведении которого наблюдались явные признаки деградации и раздвоения личности. Каждый следующий мысленный полет становился более продолжительным; вскоре у Ай-Оу проявились способности, не свойственные людям. Возникло предположение, что на определенном этапе произошло замещение личности Ай-Оу психоэмоциональной матрицей разумного или близкого к разумности инопланетного существа.
Хенцели замолчал, наблюдая реакцию бесфамильной. Климентина сидела молча, прижав к вискам ладони и взъерошив длинными пальцами волосы. Дознаватель понял, что она не скажет ни слова, и продолжил:
– Климентина, в Сопряжении появился индивидуум, который называет себя пришельцем с Ахернара и обладает нечеловеческими способностями. Мгновенно возникает вопрос: представляет ли он угрозу нашему многострадальному миру, который и так висит над пропастью? В какую сторону будут направлены непрогнозируемые действия пришельца? К тому же, – добавил Хенцели, – его окончательное осознание себя сопровождалось катастрофой, в результате которой погиб прайд.
– Ай-Оу ведь не мог… – прошептала Климентина, – Ай-Оу ведь… погиб? – спросила она неожиданно для себя.
– Я надеюсь, что именно ты поможешь нам развеять сомнения, – ответил Хенцели. Прочитав на лице Климентины недоумение, он пояснил: – Если Ай-Оу жив, он даст знать. В первую очередь – тебе.
– Ты вербуешь меня? – спросила Климентина с ноткой брезгливости в голосе. – Ты хочешь сделать из меня агента Хенцели?
Дознаватель постучал ножнами по паркету.
– В прайде Тэг действовали несколько внедренных агентов. Все они разбежались, когда на той стороне Тифэнии настали дурные времена. Все, кроме одного. Эх, и серьезную он потребовал услугу в плату за то, что останется рядом с Ай-Оу! Точнее, рядом с тем, во что превратился Ай-Оу. В последнем докладе агент сообщил, что молодой иерарх теперь и на людях появляется без одежды. По Пирамиде Ай-Оу перемещается исключительно наклонившись, отталкиваясь от пола ногами и правой рукой… левую он держит высоко поднятой, сложив пальцы в непонятный символ. Чудак, правда?