Рожденная второй
Шрифт:
– И что вы предприняли, чтобы защитить нас от Импульсного глушителя, Просветленная Сен-Сисмод?
Меня пожирает яростный страх. Я только что соврала Верховной Добродетели и Верховному Мечу – двум самым могущественным людям в мире. Зачем?! Руки так сильно трясутся, что я крепко прижимаю их к бедрам.
Отсутствие решительных действий со стороны Оталы не впечатлило Просветленного Боуи – необходимо было оградить Уделы от нового оружия.
– Наш
– Ударим по базам ренегатов, когда их обнаружим, – увещевает Отала, – но атаковать Уделы Звезд и Солнца больше нельзя. Мы срываем работу. Звезды должны бесперебойно производить энергию, а Солнце – поставлять продовольствие. Их перворожденные граждане верны нам. Бунтари-второрожденные – вот кого следует уничтожить.
– Как вы собираетесь противостоять угрозе нашим источникам энергии, Долтри? – интересуется Просветленный Боуи.
– Можно построить вокруг источников питания специальные корпуса, не пропускающие импульс. Но это нужно проделать сразу повсеместно. Инженеры-Звезды должны будут работать круглосуточно. Нам могут помочь Атомы. Потребуется предоставить доступ в каждый Удел и особенно к столице. Мы должны начать с ваших дворцов.
– Просветленная Джоуэлл, проследите, чтобы Долтри и его люди получили от Ценза необходимый доступ.
– Это будет непросто, Просветленный Боуи, – отвечает политик Удела Лун. – Ценз не любит делиться полномочиями. Это мешает им выслеживать третьерожденных.
– Предпочитаете сидеть в своем дворце в потемках, Просветленная?
– Нет. Я позабочусь, чтобы все было сделано. Перворожденный Леон, мне нужен список рабочих как можно скорее.
– Вы получите его в течение недели.
Гришолм трет обеими руками лицо и стонет.
– Это очень любопытно, отец, но все это мы уже слышали от твоего гвардейца, как там его, Бархан?
– Дюна, – поправляет его Просветленный Боуи.
При звуках имени ментора у меня учащается сердцебиение. Он в безопасности!
– Точно! – Гришолм наставляет палец на отца, словно они в комнате одни. Может, так и есть. – Ты уж позаботься обо всем, о чем следует, Долтри, а мне пора на Церемонию открытия Состязаний второрожденных. Я сделал верную ставку – на Звезду Линуса. Хочу успеть перемолвиться с ним словом до начала испытаний.
Снисходительная улыбка Оталы полна фальши.
– Не стоит ставить против Удела Мечей. Мы выигрываем почти каждый год.
– Шансы бойца Мечей резко упали. Из-за нападения, вы же в курсе.
Лицо у матери такое, словно Гришолм влепил ей пощечину. Она старается не подавать вида и принужденно улыбается.
– Победитель состязаний никогда не возвращается в свой Удел, верно? – поддразнивает ее Гришолм.
Стиснув зубы, Отала заставляет себя улыбнуться еще раз.
– Полагаю, вы правы. После победы в прошлом году Бальтазар решил покинуть Мечи и остаться в Добродетели.
– Посетив Добродетель, они уже не согласны на меньшее, – язвит Гришолм. – К тому же у наших женщин… – свысока оглядывает он меня, – чувство стиля намного развитее.
Хочется перелезть через перила платформы и разбиться насмерть – лишь бы оказаться подальше от его ухмылки.
– Прости моего сына, Розель. Едва научившись ползать, он начал избегать обязанностей перворожденного.
– Мне нечего прощать. Как всегда, я к вашим услугам, – отвечаю я, выдавливая улыбку.
– Твой ментор хорошо о тебе отзывался. Или лучше сказать, бывший ментор?
– Я всегда буду считать коммандера Кодалина своим наставником, даже если мы больше никогда не увидимся.
– Он говорит, ты станешь превосходным лидером.
С лица матери сбегают все краски.
– Надеюсь когда-нибудь возглавить свой собственный второрожденный полк. Буду изо всех сил тренироваться ради достижения цели.
– У рожденного вторым есть и другие способы отличиться. Ты искусно владеешь мечом, по крайней мере так говорит Дюна.
– Я упражнялась с ним с детства.
– Ты можешь оказаться полезной. У Республики много врагов. – И Просветленный Боуи бросает взгляд на адмирала. – Не так ли, Дрезден?
Адмирал внимательно меня рассматривает:
– Она может пригодиться на спецоперациях.
– Отец, – шипит Гришолм, – хочешь, чтобы мы опоздали на праздник? Мать выйдет из себя, если ей придется в одиночестве торчать с второрожденными бойцами.
– Ничего с ней не случится. Ей нравятся участники состязаний. Иди, если так надо, – Просветленный жестом отсылает сына прочь.
Гришолму не нужно повторять дважды. Его изображение немедленно гаснет.
На протяжении следующего часа с оставшимися членами совета я репетирую тщательно продуманные ответы на вопросы, которые прессе позволят задать.
Наконец власть предержащие решают, что я готова, и отключаются, – все, кроме Фабиана и Оталы.
Просветленный Добродетели одобрительно кивает:
Конец ознакомительного фрагмента.