Рожденные из пепла
Шрифт:
Коротышки на стенах поливали врагов стрелами и стреляли из небольших пушек, но это все не наносило особого вреда по стану неприятеля. Где-то справа громким зычным голосом отдавал приказы король Константин, его лицо было сосредоточенным, брови нахмурены, словно в его голове рождался хитроумный план. Наши маги взмахивали руками, направляя в сторону вражеского щита разрушающие заклинания, но почти все они гасли на подходе.
В какой-то момент вблизи нас вспыхнул огромный огненный язык, послышался сухой треск, перетекающий в глухой протяжный стон. Башню обхватило облако густого черного дыма, земля задрожала, покрылась трещинами — и вскоре, в центре двора земля стала приподниматься, как огромный пузырь, и вдруг с грохотом провалилась, образовав воронку метра два диаметром. По стенкам воронки начала подниматься кипящая лава. Люди, ничего не понимая, оглядывались друг на друга. Во дворе замка стал набирать силу мощный вулкан.
— Эти мерзавцы не смогли нас взять с воздуха, поэтому решили достать из-под земли, — прокричал сверху король.
Варлок, оторвавшись от щита, кинулся удерживать силу, рвущуюся из недр земли. Его братья уже вдвоем продолжали держать щит над нашими головами. Силы магов не хватало полноценно противостоять напору врага. В какой-то момент энергетический контур затрещал и в нем повсюду стали появляться огромные пробоины. С удвоенной силой противник стал поливать защитников замка огненными шарами и заклинаниями взрывов. Со всех сторон стояли крики и стоны раненых. Стрелы летели тучами, то тут, то там вспыхивали крыши строений словно факелы. Повсюду громоздились обломки и мертвые тела, однако толпы врагов продолжали лезть на стены крепости, словно одержимые.
Я начала пробираться к лестнице и на самом верху заметила Эмили. Она опустилась над распростертым на земле мужчиной. Это был Питер. В его груди торчала стрела, а вокруг нее расплывалось огромное уродливо красное пятно. Неистовый крик Хранительницы стал протяжным и долгим, ветер понес его с собой. Я всматривалась в темноту глазами, наполненными страхом и отчаяньем. Слезы слепили меня, как в тумане смотрела я на светлые волосы неподвижно сидящей Эмили. Страх и горе сделало ее безучастной ко всему.
В стену над моей головой с силой ударился огненный шар, раздался сильный взрыв и на меня посыпались искры. Прикрываясь, я вдруг услышала позади себя сильный крик Клауса и обернулась.
Под градом обломков к нему спешила София. Она опустилась возле Клауса, которого волна взрыва отбросила со стены. Его истошный крик долго стоял в ушах, а сам он катался по земле от боли. Небольшой деревянный обломок торчал из его живота.
Со всех ног я кинулась к нему. Мы с Софией, прикрываясь от летящих со всех сторон осколков, потащили кричащего Клауса к навесу. Отойдя на безопасное расстояние, мы промыли и перевязали его страшную рану, предварительно очистив ее от осколков. София сидела рядом, заливалась слезами и шептала целительные заклинания, пытаясь заглушить его боль и остановить кровотечение.
— Я скоро вернусь, — пробормотала я, выскакивая на улицу.
Я быстро пересекла двор в направлении каменной лестницы и стала быстро подниматься. Где-то там еще оставались Эмили и Питер. Пригибая голову от визжащих повсюду разрывающих и травмирующих заклинаний и огненных шаров, я добежала до верхних ступеней лестницы. Эмили лежала вниз лицом, в неестественной позе, а по плечам ее рассыпались светлые локоны. Ее руки были широко раскинуты, словно она пыталась обнять напоследок своего возлюбленного.
— Эмили! Эмили! — кричала я, пытаясь перевернуть ее.
Но она не шевелилась, и я поняла, что оба они мертвы. Став на колени перед их телами, я обняла Эмили и выкрикнула, глядя высоко в небо:
— О, Господи! За что ты так с нами?
Мой голос утонул в оглушительном грохоте. Я была напугана, бездыханные тела двух человек, ставших мне родными, лежали передо мной. Томас, стоящий на верхней галерее возле лучников, оглянулся и, заметив меня, кинулся в мою сторону.
— Алина, что с Эмили и Питером?
Я смотрела на него глазами полными боли, отчаянья и страха.
— Томас, они мертвы! Понимаешь, они оба мертвы? — кричала я, заливаясь слезами.
Все это не укладывалось в моей голове. Мне казалось, что это какой-то страшный сон, что я вот-вот проснусь, и все будет, как прежде. Нежная улыбка Эмили, все понимающий взгляд Питера.
— Алина, тебе нужно уйти отсюда. Милая моя, любимая, родная, уходи, прошу тебя. Я не хочу потерять и тебя тоже, — шептал он, прижимая меня к своей груди.
Я плакала почти беззвучно, содрогаясь всем телом. В какой-то момент отскочивший кусок каменной кладки рассек его бровь, из раны потекла тоненькая струйка алой крови. По инерции он стер кровь с лица рукавом куртки. Я поднесла руки к его лицу.
— Прошу тебя, уходи отсюда, — умоляюще прошептал Томас.
Перестав плакать, я попятилась назад к лестнице. Вернувшись во двор, я попыталась найти отца. Прячась за навесами, я время от времени останавливалась, чтобы дать передышку своему бешено стучащему сердцу. Несмотря на содранные ладони, мужество постепенно возвращалось ко мне. Мелкими перебежками, от одного укрытия к другому, я добралась до прохода, ведущего на противоположную стену.
Отец сидел у лестницы, опершись спиной о стену. Перепачканная кровью голова была откинута назад, а глаза закрыты.
— Папа! — крикнула я и кинулась к нему.
Страх за отца сковал горло болезненным спазмом. Он застонал, его лицо исказила гримаса нестерпимого страдания. Я попыталась его приподнять, но у меня ничего не получилось, моих сил на это не хватало. Окликнув пробегавшего мимо мужчину, я попросила его помочь донести отца до укрытия. Под взрывами огненных шаров и градом осколков мы понесли его через весь внутренний двор к месту, где лежал раненый Клаус. Увидев нас, София кинулась нам навстречу. Мы осторожно уложили отца на землю, прислонив его к стене. Я обмыла рану на его голове и как могла перевязала его. Отец был жив, но без сознания. Взрыв раздался совсем рядом, следом за ним сильный грохот поднял огромное облако пыли, часть стены напротив нас рухнула. Прокашлявшись, я крикнула:
— София, присмотри за ними, я скоро вернусь?
— Куда ты? Не оставляй меня, я боюсь оставаться здесь одна! — крикнула она в ответ.
— Трудности в жизни даются нам, чтобы мы осознавали все то хорошее, что нас окружает, а не для отчаяния и уныния, — ободряюще сказала я.
София всхлипнула, прижав руки ко рту, она не могла уже плакать, слишком страшным для нее был сегодняшний день.
— Будь сильной, хотя бы ради Клауса. Ему сейчас нужна вся твоя энергия, — продолжила я, прикасаясь к ее руке.