Рожденные ползать
Шрифт:
И тут Мише пришла в голову мысль:
– А ведь один из этих ключей может быть от того висячего замка на складе?
Немов согласно кивнул.
– Надо проверить. Вдруг и там что отыщется. Пренебрегать нельзя.
К складу шли в полном молчании – вниз по лестничному пролету, мимо столовой и продовольственной зоны. Каждый думал о своем. Вспоминали погибших товарищей, предательство Вильдера, удивительные испытания. «А ведь мы толком так и не отдохнули. Поспали каких-то пару часов», – думал Миша. Отяжелевшие от нагрузок ноги и ломившая поясница настроения не прибавляли. Вдобавок в голове
Отчего-то Данилов не сильно удивился, узнав о преступлениях Вильдера. Он с самого начала подозревал неладное, но думал, что дальше мести своему бывшему товарищу Сергей не зайдет. Другие-то здесь ни при чем, в стороне. И не с кем поделиться было подозрениями – для остальных они выглядели беспочвенными. И рассказывать о своем прошлом не особо хотелось. Ну случилось там что-то двадцать лет назад, подумаешь. Иван винил себя сейчас за то, что не доглядел за Вильдером и расплатой стала еще одна человеческая жизнь. Жизнь его друга. Не сказать, что близкого друга – кто знает, были бы они такими товарищами с Томилиным, если бы не объединяющее их дело. Да и Немов служил чем-то вроде цемента в их группе – надежно скреплял связи и взаимопонимание.
Сейчас, когда они направлялись к складу на втором уровне, Данилов злился и на себя, и на Вильдера. И это чувство даже перевешивало ощущение вины и горечи от потери. Вот только некуда было выпустить эту злость. Жаль, что он не добрался до Вильдера первым. В глубине души еще тлела слабая искорка надежды, что отношение Сергея к нему изменится. Взять хотя бы случай на мосту в Царицынском лесу. Но горбатого могила исправит. Непонимание возникало еще с первых лет дружбы, корни следовало искать там. Но рыться в прошлом Ивану не хотелось. Тем более Вильдер уже мертв.
Один из ключей действительно оказался от склада. Пришлось приложить немало усилий, чтобы отомкнуть непослушный заржавленный замок. Просторная комната за дверью была темной, пыльной и практически пустой. Лишь вдали у стены была навалена куча какого-то тряпья. Немов осветил фонариком стены и полки, по всему было видно – складом давно не пользовались.
Миша приблизился к бесформенной куче и всмотрелся. И тут же почувствовал тошноту. Сквозь тряпье кое-где обнажались кости, на парня тут и там смотрели пустые глазницы облезших черепов. Парня замутило, он отвернулся.
– Они все здесь, – тихо молвил он.
Подошли Немов с Даниловым. Постояли, молча взирая на мертвецов, которым не посчастливилось оказаться на пути у убийцы.
– Изверг, – проронил Данилов. – За что он их так?
Ответа на этот вопрос получить было не у кого. Все свидетели произошедшего более трех лет назад были мертвы.
– Пошли, надо подумать, что будем делать дальше, прикинуть планы, – сказал Немов, помолчав. – Подумаем о тех живых, которые еще остались на этом свете.
Проходя мимо стеллажа с полками и направляясь к выходу, Миша заметил запыленный лист бумаги с какой-то схемой и отчего-то решил прихватить его с собой.
Склад заперли на тот же замок – незачем беспокоить мертвых. А нужды в этом помещении нет. Протяжно заскрипела дверь – будто плач по погибшим.
– Миша, что это у тебя?
Парень с удивлением посмотрел на свою руку с зажатым в ней сложенным листом. Из головы уже выветрилось, как он подобрал его в складском помещении – как можно быстрее Миша постарался выкинуть те события из головы.
– Не знаю, схватил, не разобравшись.
Миша развернул сложенный в несколько раз лист. Он был испещрен какими-то пересекающимися линиями, кружочками и квадратиками, надписями и цифрами. Немов некоторое время вглядывался в схему, затем удивленно приподнял брови.
– Миша, ты, по-моему, и не представляешь, какую находку обнаружил. Настоящий артефакт!
Олег разложил схему на столе и принялся водить по ней пальцем.
– Очень любопытно, – задумчиво произнес он. – Башка, глянь.
Данилов подошел и тоже склонился над схемой.
С полминуты они изучали ее, шевеля губами. Миша стоял рядом и ничего не понимал. Что вызвало у сталкеров такой живой интерес?
– Что это? – решился задать вопрос он.
– Схема, Миша, – Немов почесал колючий подбородок. – То самое легендарное Метро-2. И коммуникации. Отсюда, оказывается, можно под землей топать до самого Орехово, если схема не врет. Но похоже на правду. Еще в довоенное время слыхал я, что строительная база одной из веток тайного метро, уходящих, по слухам, на юг, находилась где-то в районе Царицыно. Может быть, потом на ее месте и возникла эта войсковая часть. Поэтому она и связана коммуникациями с Метро-2.
– А вдруг опасно? – спросил Данилов.
– Опасней, чем наверху? Другое дело – все ли туннели и коммуникации в порядке. Ну это на месте выясним, у нас и вариантов сейчас немного. Живность наверху вон как взбесилась. Боюсь, поверху не доползем обратно. Мы и до забора войсковой части вряд ли успеем добраться. Кроме того, смотри, – его палец ткнул в лист, – здесь же наш ангар стоит, нам как раз туда надо.
Выяснили, что, согласно схеме, по ответвлениям коммуникаций можно попасть в Метро-2, а потом выбраться на поверхность недалеко от станции Орехово в заброшенном бомбоубежище в подвале дома. План был шит белыми нитками, но решили рискнуть. Все же когда есть стены и потолок, как-то спокойнее. Да и численность у отряда уже не та.
Глава 12
История Сергея Вильдера
Солнце припекало, но Сергей этого не замечал, несмотря на то, что рубашка уже прилипла к спине. Дорожка уводила его все дальше, в просветах зелени уже виднелась зеленоватая вода озера. Мысли его были далеко, в голове еще звучали недавние слова Наташи о том, что будущий ребенок не от него. Это был окончательный разрыв, ссора, которая поставила крест на дальнейших отношениях. Сергей шел и не верил случившемуся. Да, в последние месяцы их отношения с Наташей были далеки от идеала, они постоянно ссорились по пустякам, но Сергей Вильдер списывал такие перемены в настроении своей девушки на то, что она беременна. «Ничего, – думал он тогда, – вот поженимся, родится ребенок, все образуется». Как же далек от истины он был! Услышать, что ребенок от его лучшего друга Ивана, было нестерпимо больно. В тот момент Сергей будто умер.