Рожденные в СССР. Часть Первая. Пришествие
Шрифт:
— Вы, дражайший, несете, полную ахинею, впрочем, как и ваши соратники, — живо откликнулся на каверзный спич рыжий. — Как «свободный» рынок в России работает, мы на собственной шкуре испытали. Рынок сам по себе ничего не решает.
— Что может хорошего выйти у потомков совка?
— Дело не в этом, а в непонимании сути постиндустриальной экономики. Она уже давно почти полностью плановая. В каждой крупной корпорации имеются собственные плановый и рекламные отделы. Их задача просчитать и далее стимулировать реальный спрос, а также вычислить потенциального потребителя. То есть сам спрос зачастую не угадывается, а создается на ровном месте. Выбираются конкретные тренды для раскручивания и продажи. Не было бы этого, мы постоянно
— Это почему к гибели? — вмешался в беседу Степан. Вроде бы бесполезный поначалу разговор навел его на неожиданные мысли.
— Это же так банально, сударь! Ресурсы, — веско ответил Анатолий. — Земля, к сожалению, имеет конечные ресурсы, и потребительская пирамида когда-нибудь должна была обязательно схлопнуться. Буржуазные правительства так и не сподобились сделать хоть что-нибудь для остановки общего бега в никуда. Вы в курсе, как обстоят дела с экологией в Китае? Что он по всему миру скупал все имеющиеся ресурсы? Африка, Латинская Америка, да и из нашей Сибири круглый лес вывозился эшелонами. При полном, кстати, непротивлении властей. Кому охота ругаться с первой фабрикой мира? Вот в ней, кстати, планирование производства точно имеется. Экономика регулируется и контролируется под чутким руководством партии. Огромный муравейник с четким распределением всего и вся.
— Итоги взявшейся ниоткуда пандемии также не в пользу «свободного мира», — пробормотал задумчиво Степан.
— Вы что-то знаете? Я провалился сюда в марте двадцать первого, — заинтересованно обернулся Анатолий.
— Видел не так давно одного занятного субъекта. Он из декабря двадцать первого. Похоже, дела там полный швах. Люди разбегаются из городов, государство начинает разваливаться.
— Интересно. Поэтому мы стали валиться сюда?
— Паша, а ты догадливый!
— Это не моя гипотеза, — блондинчик был серьезен. — Возможно, наш мир погиб, и нас прислали сюда, чтобы дать уже этому второй шанс.
— Да ладно! — бородач едко хихикнул. — И что мы можем здесь сделать? Давать умные советы Политбюро, как в тех глупых книжках о прогрессорах! Товарищ Брежнев, подвиньтесь! Здесь наверху, думаете, совсем дураки работают? Да клали они на ваши советы с большим прибором! Мне лично, вообще, совок ни разу неинтересен. За границу нас так и так не выпустят, так что поищу тепленькое местечко и отсвечивать не буду. Все равно рано или поздно совок развалится, тогда и потолкуем.
Холмогорцев с интересом глянул на Марка Васильевича, так он всем представлялся. Не этот ли тип был тем самым добровольным стукачом, что упоминал Полынин! Везде и всюду свой нос сует, но близко ни к кому не прислоняется, друзей не заводит. Наглый и беспринципный до невозможности. В том, будущем мире имел небольшой, но прибыльный бизнес, получив его самым банальным способом. Когда проходила всеобщая приватизация, то бывший рекламно-производственный центр «неожиданно» оказался в руках трех лиц. Одним из учредителей и стал Марк Васильевич. Что может быть проще, чем сдача в аренду помещений? Греби деньги лопатой, достраивай четвертый этаж и незаконно прихватизитируй муниципальную парковку.
И ведь этот гражданин открыто гордился своей бессовестной хитропопостью! Остальных людей за лохов держал. Вот они какие защитники «свободного предпринимательства». По существу, ему свобода и не нужна, ведь тогда сразу всплывет вся его мутная подноготная. Такие, как он завсегда за полицейское государство голосуют. Хм, а ведь в итоге они его там и построили. Один дебильный закон о том, чтобы больше трех не собираться чего стоит. Степан едко осведомился:
— Ты уверен, что тебя оставят в покое? И ты сможешь снова превратиться в тунеядца рантье?
— Но-но, попрошу без хамства!
— Другого ты недостоин.
— Это за гранью допустимого! — бородач густо покраснел.
— Степан, не трогай говно — вонять не будет, — поднял примирительно руки Анатолий.
— Да вы, да я!
— Вот и скатертью дорога.
Павел, глядящий вслед убегающему оппоненту, мягко пожурил Холмогорцева.
— И стоило так с ним?
— Только так и надо, Паша. Ты еще не понял, что это и есть наш самый настоящий враг. Главный противник СССР — заурядный мелкий буржуа, лавочник и подкулачник. Вы в принципе правильно тему разбираете, только не в одной экономике дело. Мы еще просто советского человека как новую общность создать не успели. Были потуги, попытки, но слишком много отступлений и провалов. Необходимо еще как минимум два поколения, чтобы ситуацию окончательно переломить в пользу социализма. Ну а для этого надобно хотя бы сохранить СССР, как единое государство и мир вокруг него. Без расщепления его на непримиримые друг к другу блоки.
— Ого, как широко шагаешь, смотри — штаны порвешь! — рыжий Анатолий ехидно кривил губы, но глаза у него были веселые.
— Ты мне лучше скажи, соображаешь в этой самой экономике?
— Ага, в восемьдесят восьмом ленинградский финансовый закончил. Как раз время кооперативов настало. Сначала с комсомольцами крутился, потом в банковскую сферу ушел.
— Капиталист?
— Альтруист! Ушел оттуда на вольные хлеба, как только широкополосный интернет появился.
— Фрилансер, что ли?
— Да, надоело на дядю работать, неблагодарное это занятие. Все равно тебя в дураках оставят. Так что помогал дистанционно кое-какие вести дела, да молодежь учил. Просто с бумажками работать скучно стало.
Холмогорцев уставился на моложаво выглядящего паренька. То ли ему случайно попадаются такие интересные личности, то ли неведомая «мельница» отбирает далеко не всех.
— Ну а местной власти есть что посоветовать?
— Конечно! С Пашей уже неделю сидим, простыню составляем, — Павел кивнул в сторону толстенной тетради. — Письмо турецкому султану.
— Кому-кому?
— Косыгину. Хотим представить свой взгляд на экономику Советского Союза.
— Так вы вроде же занимались капиталистической?
— Какая в жопу разница? — безапелляционно заявил Анатолий. В своей застегнутой наглухо курточке он выглядел сейчас завзятым гимназистом. — Экономика она везде экономика. Я по Косыгинским реформам в свое время реферат писал. Так что плюсы и минусы в ней отлично вижу.
— Подожди, Паш, Стёпа просто не в курсах. Мы же с Толей были заочно еще в том будущем знакомы, на одном закрытом форуме пересекались. Там как раз обсуждались альтернативные возможности экономики СССР. Такие поначалу баталии выстраивались. Мама не горюй! Ну ты же знаешь, в инете народ далеко не толерантный. Кто-то в итоге ушел, не выдержав накала дискуссии, затем отвалились «идейщики», кто ставил идеологию выше законов экономики. Зато в конце начался предметный разговор.
— И зачем? — недоуменно сдвинул брови Холмогорцев.
— Поначалу баловались для тренировки мозгов. Понимаешь, реалии текущего дня не были никому из нас по-настоящему интересны. В моей конторе весь так называемый успешный бизнес строился на откатах и госзаказах. Остальное — сплошная организационная суета и впаривание никому не нужных контрактов. И так жили буквально все. Чем ближе ты оказался к кормушке, тем выше по статусу. Неудачники жили за счет своих работников, некачественной продукции, созданной за гроши, и впариваемых клиентам в ходе откровенных махинаций. Вот их-то иногда и ловили за ручку. Надо же кого-то представить массовой публике как виновника?