Рождённый в зале скорби. (быстродействующая пьеса в двух актах).
Шрифт:
Системы безопасности тринадцатых состояли из роботизированных автоматизированных систем, которым поручалось сохранить объект в случае съезжания биополей у объектов исследования или у самих исследователей.
В тот момент, когда в тринадцатом НИИ где-то что-то куда-то почему-то поехало, Сидор Аполонович Птичкин выходил из здания НИИ. На выходе из здания находились, кроме огнемёта системы безопасности, двое вахтёров с лазерными винтовками. Пока огнемёт поливал напалмом вахтёров, рефлексы Сидора Аполоновича успели разобраться в ситуации, договориться с Сидором Аполоновичем о временной передаче управления телом
По мере опустошения фляжки нытьё сменялось сонным бормотанием, и Сидор Апполонович завершил свой рассказ очередным падением в траву. Скавчук, мрачневший от каждого усвоенного байта, махнул на него рукой и рыкнул:
– Климов, уволоки его ко мне в бункер. Проспится – будет, за невозможностью иметь другого, экспертом по объекту.
Двое телохранителей вылезли из отрытых за время рассказа окопчиков, и схватив Сидора Апполоновича за руки, поволокли его в сторону КП. Скавчук спрыгнул в освободившийся окоп, достал мобильный и набрал номер минобра.
– Товарищ первый, докладывает второй. Оцепил. Из объекта выполз один из работников и доложил мне ситуацию. Проведение штурма своими силами считаю невозможным. Прошу подкреплений и присутствия куратора для информацаонно-анальтической поддержки боевого духа моего штаба.
– Уточню задачу. Не выпускать никого из зоны оцепления. К объекту счас перебрасывается наша штурмовая группа. Штурмовать будут они. Куратор вылетел встречать группы из своих коробок… Ты там с куратором поосторожней, а то он сам тебе титьки намацает и поимеет. Всё… Нет, не всё. Матерь божья!!!…
Через несколько секунд Скавчук с ним согласился. Высоко в небе вспыхнули три маленьких шарика. Угасая, они в последние мгновения жизни потянулись к земле.
– Та-а-ак. – придавленно мыкнул минобр. – Из объекта взяли на контроль нольтрьетьего. И им сняли восемьдесят пятого. Так. Батарей им хватит выстрелов на десять. Потом сутки перезаряжать. Бэтр пушка достанет. Танк – нет, а голую технику достанет. Та-а-ак… Подбери хлопушки и отведи всю технику в леса. Я высылаю команду аналитиков. Конец связи.
Скавчук погладил кнопку “сброс” и набрал номер комполка-2.
– Пятьдесят второй? Здравствуй. Восемьдесят пятого сбили…
На обеих концах линии замокли, заслушавшись растущим как жрущий клещ свистом. Свист разродился бзяком и взлетанием пыли с крыши дернувшегося от удара объекта. Через несколько мгновений в окрестности объекта посыпались куски бомбардировщика.
– Вижу. – скрипнул чем-то комполка-2.
– Хорошо, что видишь. Отряди роту найти хлопушки и перекатить их к моему штабу. – Скавчук нанес взглядом тяжелый артудар по объекту и уточнил. – Одну пусть не ищут – она в объекте.
– Понял.
Скавчук как таракана задавил “питание”, и когда телефон, жалобно пискнув, затих, он состроил небу кислую мину и мечтанул:
– Вот бы солнышко отключить ненадолго…
В ответ долетел робкий далёкий гул. Высунув голову из окопа, генерал увидел картину, от которой на душе потеплело. Тая
– Ухгу. – буркнуло оно и резким ударом вмяло свой зад в кучку земли у окопа.
– Что – “угу”? – срикошетило от генерала.
– Страюсь. Чтб нихто со ною и ной ничо не телал. – охотно пояснило оно и протянуло генералу бывалую пачку “Беломора”.
Генерал секунду молчал как подбитый танк. Затем встряхнул голову, разгоняя неизвестного происхождения туман. Туман рассеялся и генерал обнаружил, что в зоне оцепления находится гражданский с вертолётом. Диафрагма сама собой потянулась к пяткам, выводя воздух на исходную позицию для рёва.
Оно обвило губами беломорину, отделило от намеченной жертвы пачку в карман и чиркнуло по обречённой папиросе огненным лезвием, выскочившим откуда-то из рукава. Скавчук, набравшийся воздуха, почувствовал себя папиросой, и застыл, не решаясь ни рявкнуть, ни выдохнуть. Оно навело чёрные стёкла очков на выкативший из-за ремня живот, перевело на наполняемое кровью лицо и сочувствующе кивнуло:
– Не время вам рожать, не время.
Из телоохранительских окопов вспорхнула пара сдавленных хрюков. Скавчук стремительно спустил воздух рёвом:
– Встать смирно, салага!!!
Оно проутюжило генерала укоризненным даже через очки взглядом и свернулось в лотос. Затем оно осмотрелось в поисках салаги, который имел несчастье, да ещё и генерала достал. Не найдя такого, оно буркнуло.
– Сли к мне – я не слага, а куратор. Очень ражданский куратор. Аже в арми не лужил.
– Та-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-к. – медленно вытек сосредоточенный для второго залпа воздух… – А вы, простите за любопытство, какого пола – сексуального или среднего?
– Ля ас – среднего.
– Ага. Значит, прямой потомок Колобка. Ну тогда прошу прокатится в мой штаб.
– Зачм?
– Для анализа с моим штабом. Сложившейся ситуации.
– Рано. Рфессинальны налитьки приедут – тгда лизьнём.
– Тогда снизойдите до сообщения, кого ждать от объекта – мальчиков или девочек?
– Малприятнстей. Схжу уда – кажу аких.
Куратор отщелкнул дымящий шарик, спрятал труп папиросы в карман и пластилинисто перетёк в идущее положение. Скавчук понаслаждался мимолетной мечтой пробить одиннадцатиметровый удаляющейся попой и молча ткнул в сторону окопов телохранителей и в черную спину. Из земли вылезли двое в разнозелёном и покрались за куратором. Генерал проводил их взглядом, затем нашёл дотлевающую голову папиросы, попробовал накрыть её одиночным плевком крупного калибра, не попал и пошел в штабы, на ходу доставая запищавший сотовый.