Шрифт:
Р О Ж Д Е С Т В Е Н С К А Я Ш У Т К А.
– Ты не думаешь, что это маловато за груз такой стоимости.
– Не умничай, Тимми, тебе платят за тоннаж и за кубатуру, а груз застрахован
и не твоего ума дело сколько он стоит.
Тимми, а вернее Тимоти Ойстерхаузер, капитан-владелец лихтеровоза "Луженая глотка" (он же единственный член экипажа) и сам не понял, с чего это он начал возникать. Все эти проклятые рождественско-новогодние праздники. Долгожданные две недели каникул вместо заслуженной праздности обернулись тяжким трудом на ниве винопийства в компании Салли и Дика. Ладно, коллега Тимми, Салливан Доннелл, в его устах даже мерзкое слово "пьянка" звучало, как особо изысканный поэтический синоним слова "трапеза", но кой черт выдернул из заоблачных высей вице-президентского офиса их общего друга детства Ричарда Дигерна. Сейчас, на третий день после окончания этого безобразия, Тимми с облегчением почувствовал, что пароход "Здоровье", который уже две недели, дымя трубами сигар, по реке Виски неуклонно шел курсом на Вальгаллу, наконец-то бросил якорь у пристани провинциального
"Все нам шутки шутить, да виски пить". Ворча и переругиваясь сам с собой,
Тимми не спеша шел по чуть присыпанным снегом плитам стояночного сектора космопорта Хиллари к своей "Луженой глотке", помахивая дискетой с документами на груз и полетным заданием.
Поднявшись в рубку, он вогнал дискету в бортовой компьютер, присоединенный, на время стоянки, к внутренней сети космопорта. Теперь полчаса на формальности, потом выход на орбиту, часика три на загрузку болтающегося там грузового модуля, ну, а потом можно будет с полной уверенностью сказать, что рождественские каникулы кончились.
Пока диспетчер полетов готовил для него взлетный коридор, он лениво освобождал карманы от накопившегося за две недели безделья пластиково-бумажного мусора, в основном это были визитки и дисконтные карты всевозможных питейных заведений и огромное количество визитных карточек молодых (и не слишком) женщин, с которыми он за эти дни свел знакомство. Большая их часть вызывала стыдливо-брезгливые воспоминания, меньшая - напротив - весьма приятные (иногда даже незабываемые). Две карточки не вызвали у Тимми никаких воспоминаний вообще. Немного тревожила изображенная на одной из них Труда Улвьбак, девушка с лицом древнеримского легионера (в шлеме), которая, к тому же, судя по данным на карточке была патрульным капралом городской полиции. Вот и думай, как это ты в состоянии беспамятства умудрился завести эдакое знакомство. Встретить определенного патрульного полицейского, пусть даже в большом городе, не так уж невероятно, а чтобы знать, как вести себя с девушкой при второй встрече, нехудо бы помнить, что было во время первой.
Недолго погрустив над превратностями выхода из продолжительного запоя, Тимми твердой рукой определил почти все содержимое своих карманов в корабельный конвертор. Осталось лишь меньше полудюжины пластиковых прямоугольничков и солидного вида документ на гербовой бумаге, который капитан даже, аккуратно сложив, переместил в бумажник: "Рождественский подарок, только Дик умеет дарить такие необычные, дорогие и совершенно бесполезные штуки."
* * *
Теперь, когда грузовой модуль был пристыкован и бортовой компьютер «Луженой глотки» имел полные данные о распределении масс, можно было рассчитывать разгонную траекторию. С точки зрения новичка самым экономичным был курс перпендикулярный плоскости эклиптики. Безграничное, свободное от космических тел пространство, простая, как таблица умножения траектория, короткий экономичный разгон и вожделенный для астрогрузовика переход в сверхсвет, - все это выглядело весьма логично и заманчиво и почти все начинающие попадали впросак, поверив кажущейся простоте такого решения. Тимми был из тех немногих, кто никогда так не делал. Когда он начинал карьеру помощником на «Черной розе» у Мамаши Лилит, она заботливо посвятила его во все секреты космических грузоперевозок, о которых знала сама. От нее он и усвоил, что подразделения Пограничной стражи, отлавливающие в околосистемном пространстве контрабандистов и нелегалов, никогда без специальной «наводки» (это когда конкуренты любезно сообщают им о твоих не согласующихся с законом планах) не патрулируют периметр плоскости эклиптики. Добираться туда на их субсветовых патрульных кораблях дело муторное и не дешевое (а их умеренное финансирование не вырабатывает привычку швыряться деньгами), а добравшись до места вы обнаруживаете, что космический мусор и естественные объекты так загаживают экран вашего радара, что если вы не знаете кого и откуда вы ждете, то вам тут и делать-то особенно нечего. Так что рассчитав несколько более сложную и длинную траекторию разгона через систему, вы будете гарантированны от того, что какой-нибудь ретивый блюститель закона прервет ваш разгон, перелопатит содержимое бортового компьютера, перевернет жилой модуль вверх дном, вскроет пломбы грузового модуля (его не касается, что их целостность оговорена в вашем договоре с заказчиком отдельной суммой, в которой нулей куда больше, чем других цифр), возьмет у вас скромную сумму денег за то, что одна из световых панелей в рубке мигает или дверца шкафчика с аварийным скафандром на 30 мм уже, чем положено в этой системе, а затем, продержав 2-3 часа в дрейфе, милостиво отпустит, предоставив разгоняться заново, с соответствующей потерей топлива и нарушением, согласованного с клиентом графика полета.
* * *
Когда вы разгоняетесь через планетарную систему, вам обеспечена тяжеленная вахта продолжительностью часов пять (а то и все десять, это смотря в какую систему вас занесло). Не то чтобы человек мог выдерживать сложную, сшитую, как лоскутное одеяло, из кусков парабол, эллипсов и гипербол траекторию лучше, чем навигационный компьютер, но только он может адекватно отреагировать на неизбежно поступающие новые вводные, которые при расчете курса компьютер учитывать не мог.
В начале четвертого часа разгона, на границе первого внутрисистемного астероидного пояса, электронный навигатор в очередной раз начал паниковать. Тимми было подумал, что это очередная рутина, связанная с незапланированным появлением космического тела с траекторией теоретически опасной для разгоняющейся «Луженой глотки», но, увидев, в чем отличие, витиевато выругался.
«Луженая глотка» стала тормозить по широкой дуге, тратя больше половины вырабатываемой энергии на гравикомпенсацию, не позволяющую перегрузке превратить ее капитана в мешок фарша и костной муки.
Погрузка нежданной находки в багажный трюм жилого модуля еще не завершилась, когда радары сообщили о приближении какого-то корабля. Надежда на то, что это полицейский скутер угасла, когда бортовой навигатор показал первое приближение расчета траектории незнакомца. Полицейский не стал бы маневрировать на такой скорости в поясе астероидов чтобы задать Тимми стандартный вопрос: «У вас все в порядке, сэр?». Благодаря Бога за то, что не успел распорядиться о снижении мощности реакторов, Тимми стартовал, перебросив на ускорение почти всю энергию с гравикомпенсаторов. Налившимися свинцом руками он, тем не менее, уверенно управлял разгоняющимся грузовиком, от компьютера сейчас толку не было никакого. Даже если бы он успел рассчитать курс, то этот курс легко бы вычислил аналогичный компьютер преследователя. Тимми был чертовски хорошим пилотом, по праву этим гордился и то, что он вытворял на тяжело груженом звездолете в астероидном поясе, было достойно симфонии, но преимущество преследователя в маневренности и первоначальной скорости было слишком велико, да и управлял им явно не новичок. Расстояние неумолимо сокращалось, однако, Тимми был далек от паники. Если ему удастся хотя бы немного сократить темп, с которым преследователь его настигал, возможно, получится выскочить из астероидного пояса и дать сигнал бедствия. Преследователь явно не коп и не может знать как далеко находятся копы, а потому вряд ли станет связываться с ним, Тимми, в чистом пространстве.
От этих успокаивающих мыслей его отвлек истерический визг первого защитного контура (защита от крупнодисперсной космической пыли). Засранец начал стрелять! На поражение! В такой круговерти невозможно вести предупредительную стрельбу.
«Я-то думал, что он хочет меня ограбить, а сукин сын хочет зажарить мою печенку!» Когда Старуха с косой заглянула прямо в иллюминатор «Луженой глотки», решение пришло мгновенно. Очередной грациозный, как пируэт ледового танцора с утюгами вместо коньков, вираж на короткие секунды спрятал его за плавно кувыркающимся в пространстве километровым куском скалы. Ничего хитрого, по тому, как он заходил в такие виражи, преследующий его говнюк уже не раз точно рассчитывал невидимую ему часть траектории Тимми. Не ошибся он и в этот раз. Обогнув скалу он вырулил как раз туда, где секундами ранее, Тимми отстрелил свой грузовой модуль.
Мельком глянув, как коротко вспыхнул высвободившийся из обломков воздух, капитан «Луженой глотки» принялся отчаянно тормозить. Противная нервная дрожь распространялась от желудка по всему телу, к конечностям, через пару минут он не сможет удержать в трясущихся руках даже стакан с пивом. Успев сбросить скорость до безопасной, и передав управление автонавигатору, Тимми обмяк в кресле и невидяще уставился в потолок.
* * *
Конечно, компьютер был не виноват. Передавая ему управление, стремительно слабеющий после перенесенного адреналинового шока Тимми, никаких дополнительных распоряжений не сделал. Лишь стандартная прокладка курса. Курс и был проложен, с учетом полученных кораблем повреждений (не столько в результате стрельбы пирата, хотя и это имело место, сколько вследствие разухабистых пилотажных фигур, исполненных «Луженой глоткой» во время погони), плотности астероидного пояса, почти нулевой скорости на момент передачи управления автонавигатору и в соответствии со всеми рекомендациями и инструкциями, составленными для столь плачевных случаев. Граница астероидного пояса, которой во время погони Тимми собирался достичь за полчаса, согласно параметров проложенного компьютером курса, теперь находилась от него почти в трех днях пути. Первым порывом капитана было заблокировать в тупой железяке все ограничения и пересчитать траекторию и скорость, но успокоившись он рассудил, что находится не в лучшей форме, «Луженая глотка», судя по всему, чувствует себя и того хуже, а груз, превратившийся в маленькое облачко космического мусора, остался далеко за кормой. Так что он никуда не торопился.
Тимми заставил себя перекусить, затем поплелся в душевую кабину и стоя под бодрящими тугими струями прохладной воды, вдруг хлопнул себя ладонью по лбу. «Вот идиот! Капсула!» - во время всей этой катавасии, которая, видимо, из-за капсулы и возникла, он совершенно о ней забыл. На ходу натягивая одежду на мокрое тело, Тимми помчался в багажный трюм. С момента загрузки капсулы на борт «Луженой глотки» прошло не так мало времени и если его невольный пассажир до сих пор не появился, значит он просто не в состоянии это сделать сам и нуждается в помощи. В подавляющем большинстве спаскапсул была лишь примитивная автоаптечка, не рассчитанная на помощь при тяжелых повреждениях. Обычно человека в капсуле либо находят быстро, либо не находят никогда, поэтому их оснащают не дорогущими медикомпами, а дешевыми автоаптечками, в которых, между прочим, есть и доза мягкодействующего яда для эвтаназии.