Рождественские истории. Мама для Луны
Шрифт:
Ханна покачала головой и потянулась к марионетке. На мгновение ладонь девочки зависла над деревянной лапой, не решаясь коснуться её.
– Нет! Пожалуйста, не убирайте её. Она такая красивая… – Девочка дёрнула маму за рукав пальто и прошептала: – Она дорогая? Мне хватит денег?
Старик снова улыбнулся и приподнял ценник, прикреплённый к марионетке. Мама промычала что-то задумчиво-неопределённое, а папа покачал головой.
– Ханна, она стоит довольно дорого. Тебе даже не хватит денег, которые мы тебе выделили, нужно немного больше. И на потрясающие леденцы ничего не останется.
Он
– Можно купить леденец прямо сейчас?
– Особая цена, если возьмёте медведя и Санту, – вставил продавец.
Он нацарапал что-то в блокноте и показал маме.
– Пожалуй… Ты действительно хочешь марионетку, Ханна? Ты ведь ещё ничего толком не видела! Это твоя первая ярмарка и твой первый день в Дрездене!
– Очень-очень хочу! А медведь – особенный, мам, разве ты не видишь?
На этот раз Ханна дотронулась до деревянной лапы и на долю секунды ощутила под пальцами мех.
Глава вторая
– Зачем тебе понадобился этот уродец? – сморщив нос, допытывалась Оливия, когда они зашагали по шумной ярмарке дальше. – Пока вы расплачивались, мы с папой купили леденец – такой большой, каких ты в жизни не видела! И у меня ещё остались деньги!
– Он не уродец, – возразила Ханна, крепко прижимая к куртке золотистый бумажный пакет, в котором лежал медведь. – Он красивый. Сладости быстро заканчиваются. Я хотела нечто такое, что будет со мной всегда.
Она ни слова не сказала ни о музыке, ни о том, как изменилась мордочка медвежонка. Девочка не была уверена, не померещилось ли ей всё это. Одно Ханна знала точно: мишка – особенный. Она просто не могла не купить игрушку.
Оливия пожала плечами и вернулась к прерванному занятию: продолжила донимать отца расспросами, когда же они наконец покатаются на коньках.
– Ты не передумала? Не хочешь отдохнуть в номере гостиницы? – с беспокойством спросила мама.
Ханна улыбнулась ей.
– Нет. Мне здесь нравится. Может, посмотрим рождественскую пирамиду? У продавца игрушек была такая на прилавке. Но без свечек.
– Отличная идея, – кивнула мама.
Они шли по ярко освещённым дорожкам меж киосков, то и дело посматривая на высившуюся над площадью рождественскую пирамиду. Ханна решила, что у неё – шесть, а то и семь ярусов. Папа прав: всё должно выглядеть так, будто винт наверху запускал зажжённые свечи. Вот только свечи в огромной пирамиде были электрические – большие-пребольшие, выше Ханны!
Когда они очутились перед пирамидой, даже Оливия притихла. Было в этом что-то завораживающее: стоять и наблюдать, как мимо проплывают солдаты в красных мундирах, танцующие феи и человечки на коньках, наряженные в средневековые одежды. Ханне очень понравился верхний ряд, где ангелы, развернувшись к толпе, трубили в длинные трубы. Был тут и ярус с животными, где оказался медведь, похожий на её марионетку. Девочка ласково погладила золотистый пакет и привалилась к маминому плечу.
– Опять снег повалил! – заметила мама. – Может, вернёмся в отель и поужинаем? День у нас получился длинный! Мы ведь рано встали, чтобы успеть на рейс…
– Но как же каток… – забормотала было Оливия, но закончить ей помешал широчайший зевок. – Наверное, и завтра можно сходить…
– Обещаю, – отозвался папа. – Завтра будет просто великолепный день!
Они возвратились в гостиницу и поужинали. Тут-то и сказалась усталость Оливии: девочка была докучливее и бестолковее, чем обычно. Она танцевала, врезалась во что попало и прыгала на кровати Ханны, пока сестра пыталась читать книгу.
– Убирайся! – бормотала Ханна. – Мы вроде спать укладываемся. Ты ведь говорила, что устала!
– А я отдохнула! – распевала Оливия: уже переодевшись в пижаму, девочка всё кружилась и кружилась. – Я – на рождественской пирамиде!
– Хватит! – рявкнула Ханна. – Я иду чистить зубы. А ты ложись!
– Девочки! Вы должны быть в постелях! – крикнула мама из смежной комнаты.
Ханна сердито взглянула на сестрёнку.
– Вот видишь!
Оливия плюхнулась на кровать и показала Ханне язык. Та удалилась в ванную, с силой захлопнув за собой дверь.
В ванной Оливии почти не было слышно. Похоже, она наконец угомонилась. «Может, заснула?» – с надеждой подумала Ханна, тихонько приоткрывая дверь.
Но Оливия не спала. Девочка сидела на кровати старшей сестры, на коленях у неё лежал пакет из лавки с марионетками, и она пускала медвежонка в пляс по покрывалу. Все верёвочки перепутались.
– Ты что делаешь?! – ахнула Ханна, в ужасе уставившись на сестру. – Ты вытащила мою игрушку из пакета? А ну, отдай! Я не разрешала тебе с ней играть!
Она бросилась к марионетке, пытаясь вырвать её из рук Оливии.
– Я просто смотрю! – завопила та, не выпуская фигурку.
– Отдай! – Ханна дёрнула сильнее.
Что-то треснуло, хрустнуло… и у медведя отлетела верхняя лапка.
– Ты её сломала! – прошептала Оливия.
– Мой мишка! – воскликнула Ханна.
Девочка уронила марионетку на скомканное покрывало и смотрела на неё, не веря своим глазам. Такая волшебная, такая особенная!.. Вот и всё… Теперь медвежонок был просто сломанной, треснувшей игрушкой.