Рождественский подарок
Шрифт:
– Ч-что? – поперхнулся он. – Когда ты видел мою мать?
– Это взволновало тебя, верно? Я так и думал. – Отец усмехнулся. – Я навещал ее на прошлой неделе. У нас с ней был долгий и очень хороший разговор.
– Ты ездил к маме? К моей матери? – снова спросил Джеффри. Насколько он знал, его родители годами не общались.
– Да. Она так же хороша, как я помню. Она всегда была чудесной женщиной, твоя матушка. Ужасно, что все между нами так сложилось.
Ошеломленный услышанным, Джеффри покачал головой:
– Боюсь, не совсем понимаю.
– А
Джеффри уставился на отца.
– Я все-таки потрясен тем, что ты ездил повидаться с ней.
– Мы так и думали, что тебя это удивит.
– Мы? – переспросил Джеффри, с каждой минутой недоумевая все больше.
– Да, мы с твоей мамой подумали, что ты удивишься. Как я сказал, мы неплохо провели время вместе. Очень неплохо!
– Ну что ж… Я очень рад. – Что его родители могли обсуждать? Это смущало Джеффри.
Его родители учинили настоящий скандал, когда у них появился ребенок. Мать Джеффри, красивая и признанная балерина, завела роман с лихим герцогом Ратмором, который уже был женат на вполне респектабельной леди Джорджии Грант, дочери графа. Результатом адюльтера стало рождение Джеффри Максуэлла Эддингтона. Несчастная герцогиня отважно игнорировала многочисленные интрижки мужа, включая и приключение с Джанет Радерфорд. Но когда герцог публично признал Джеффри своим сыном, Джорджии не оставалось ничего другого, как снести это с врожденным стоицизмом и тихим достоинством.
Джеффри был хорошо обеспечен и прожил большую часть детства с обожающей его матерью, а каждое лето он проводил с отцом в Эддингтон-Гроув, небольшом поместье. Потом его отправили в Итон, и он учился там, как большинство детей аристократов, затем продолжил образование в Оксфорде. Его отец, счастливый иметь похожего на него здорового сына, добился для него «титула учтивости», и Джеффри именовали теперь «лорд Эддингтон», но сделать его наследником было совершенно невозможно. Незаконнорожденные сыновья не наследуют титулы отцов. Поэтому официальным наследником стал дальний родственник Джеймс Грейнджер Эддингтон. Когда Джеффри повзрослел, он большую часть времени проводил в Лондоне, с отцом, но часто навещал мать. Его отец купил для нее красивый дом в пригороде и следил, чтобы она ни в чем не нуждалась.
Когда герцогиня, которая всегда была очень добра к Джеффри, несмотря на неловкость ситуации, наконец скончалась, он был уверен, что отец снова женится и постарается произвести на свет законного наследника. Но этого не случилось. Вместо этого герцог завел череду роскошных любовниц.
– Почему бы тебе снова не жениться, отец? – в очередной раз задал вопрос Джеффри. – Я знаю, что множество хорошеньких молодых женщин мечтают стать твоей
Максуэлл покачал седой головой:
– Мой брак с Джорджией не был счастливым во всех отношениях. Фактически это с самого начала была катастрофа, и я не горю желанием ее повторить. Но я старею, и иметь жену, чьим обществом я бы наслаждался, возможно, было бы утешением. Кто знает? Кроме того, мне больше не нужны дети, у меня есть прекрасный сын, который в настоящий момент сидит передо мной.
– Отец, – сердито взглянул на него Джеффри. – Ты понимаешь, о чем я говорю. Ты мог иметь собственного наследника, а Джеймс бы ничего не получил, как того и заслуживает.
– Да, я понимаю, о чем ты говоришь, и только что тебе все объяснил. Я больше не женился, потому что в юности меня заставили вступить в заранее согласованный брак, который испортил не одну жизнь. Мы с Джорджией совершенно не подходили друг другу. Когда я гулял, она страдала от ревности и терзалась от бесплодия. Думаю, она умерла от душевных терзаний, это стало облегчением для меня, да и для нее, думаю, тоже. Мы наконец избавились друг от друга. Нет, после этого у меня нет ни малейшего желания вступать в новый брак. Как вдовец я совершенно свободен и более чем доволен своей жизнью.
– Тогда почему ты ездил к моей матери? – прищурился Джеффри.
Максуэлл застенчиво улыбнулся.
– Я не видел Джанет со смерти Джорджии, хотя мы постоянно переписывались, главным образом, вели разговор о тебе. Я возвращался из своего в поместья в Суссексе и остановился у нее на несколько дней.
– На несколько дней? – не веря своим ушам, переспросил Джеффри. – Ты задержался у моей матери на несколько дней?
Ему даже показалось, что отец порозовел.
– Да. Нам многое надо было уладить.
От этого разговора Джеффри делалось все более неловко. Он не желал думать, как его родители проводили время вместе. Что их теперь связывало?
– Понятно.
– Мы с ней много внимания уделили тебе, – многозначительно сказал герцог.
– Да? – Джеффри поднялся наполнить стакан, слегка позабавленный тем, что они обсуждали жизнь своего взрослого сына. Он поднял графин с виски. – Тебе налить?
– Да, пожалуйста. – Максуэлл подал Джеффри стакан. – Мы с твоей мамой думаем, что тебе пора жениться.
Подняв бровь, Джеффри налил виски и вернул стакан отцу.
– Значит, мне жениться в самый раз, а тебе – нет? Разве это справедливо?
– Ничья, – от души рассмеялся герцог. – Но, видишь ли, я уже один раз женился. Теперь твоя очередь.
– Полагаю, у вас обоих есть на уме подходящая кандидатура? – с немалым сарказмом поинтересовался Джеффри, возвращаясь к своему креслу.
– О нет. Конечно, нет, – с несколько смущенным видом запротестовал отец. – Я никогда не стал бы выбирать за тебя, Джеффри. Я сам был жертвой родительского выбора и обговоренного заранее брака, и знаю, как это ужасно. Но кое-какие идеи у меня, конечно, есть. – Он выжидательно молчал.