Рождественский подарок

О'Райли Кэйтлин

– Я не знала эту историю. – Иветт пыталась представить Джеффри учеником, которого дразнят в школе за то, в чем он не повинен. Она почти могла вообразить красивого маленького мальчика с черными волосами, дерзкими синими глазами и светлой кожей, печального, но улыбавшегося, словно его ничего не волнует.

– Но моя дружба с Люсьеном, который был мне как брат, – продолжал Джеффри, – принесла пользу, которую я не мог предвидеть в детстве. Это через Люсьена я познакомился со всеми барышнями Гамильтон. Вы стали для меня

семьей, которой у меня никогда не было. Семьей, иметь которую в глубине души я всегда хотел.

Иветт вернулась мыслями в прошлое. Да, Джеффри присутствовал на всех их семейных собраниях и праздниках. Он покорил их всех. Даже Женевьева его обожала. Он действительно стал членом их семьи, но Иветт никогда не задумывалась о его родных. Конечно, она не раз встречала отца Джеффри, герцога Ратмора. Он был такой же, как Джеффри – красивый и обаятельный, вот почему все считали Джеффри его сыном. Но никто не упоминал о его матери. Иветт знала сплетни, но сообразила, что никогда не слышала, чтобы Джеффри говорил о своей матери.

– А как насчет твоей матери, Джеффри?

– А что насчет нее?

– Ну, ты часто с ней видишься? Какая она? Ты близок с ней?

– Она замечательная женщина, да, я часто с ней вижусь. Она живет в пригороде Лондона. – Помолчав, он спросил: – Ты хотела бы с ней познакомиться?

Иветт на миг оцепенела.

– Да, конечно, я была бы рада с ней познакомиться. – Она действительно хотела встретиться с женщиной, которая учинила такой скандал и родила Джеффри.

– Я ей многое о вас рассказал, – сказал он.

– Правда?

– Да, она немало наслышана о барышнях Гамильтон. И знает, как много вы значите для меня.

– Ты тоже очень много для нас значишь, Джеффри. – Иветт интонацией подчеркнула слово «нас», но на самом деле она хотела сказать ему, как важен он для нее в этот момент. Но ей вдруг стало неловко развивать эту мысль. Вместо этого она спросила: – Джеффри, я задавалась вопросом… Что привело тебя сегодня к нам? Мы тебя не ждали.

Он беспечно пожал плечами:

– Я не видел тебя несколько дней, поэтому решил зайти поздороваться, посмотреть, как вы с матерью поживаете. Вот и все.

Пока Люсьен и Колетт находились в Америке, Иветт видела Джеффри Эддингтона куда чаще, чем обычно. Он, похоже, появлялся везде, где бывала она. Ее подозрения наконец вырвались наружу.

– Люсьен или Колетт попросили тебя присмотреть за мной?

Он уклончиво улыбнулся:

– Ну как тебе сказать…

Этого ответа для нее было достаточно. Она особенно даже не удивилась.

– Им не нужно было беспокоиться и просить тебя. Спасибо, что нашел время в своем графике, чтобы изображать няньку. Уверяю тебя, в этом нет необходимости.

– Мне это только приятно, Иветт, – понизил он голос, – я сделал бы это, даже если бы Люсьен не просил меня. Так что не буду лукавить. Проводить

с тобой время мне доставляет удовольствие.

– Правда?

– Да. – Он заглянул в глубины ее глаз, и Иветт охватило странное ощущение.

Весь вечер оказался каким-то нереальным. Шли часы, они оставались вдвоем, уютно устроившись около огня. Никогда прежде она не была столь близка с мужчиной.

Было около полуночи, когда дверь спальни Женевьевы распахнулась, и в гостиную наконец-то вошел доктор Карлайл.

Увидев его, Иветт буквально взлетела с софы.

– Как она?

– Ваша мама сейчас спокойно отдыхает, мисс Гамильтон. Я дал ей настойку опия, чтобы она уснула. Похоже, у нее был приступ апоплексии. Последствия будут ясны только утром, когда она проснется. Не исключены частичный паралич правой стороны и невнятность речи. Трудно сказать наверняка. А пока ей нужно как следует отдохнуть.

– Но ведь она поправится? – едва слышно произнесла Иветт. – Она… не умрет?

Доктор с сочувствием покачал головой:

– Нет, дорогая, сомневаюсь, от того, что я сказал, обычно не умирают. Но до утра ничего нельзя сделать, пока она не проснется. Ее горничная с ней, я оставил инструкции. Поэтому предлагаю вам обоим поспать. Завтра будет трудный день. Сейчас я уйду, а вернусь завтра в полдень осмотреть миссис Гамильтон.

Иветт обратилась с просьбой:

– Можно мне ее увидеть?

– Да, конечно, но она сейчас под воздействием сильного лекарства и даже не поймет, что вы находитесь рядом.

– Мне просто нужно увидеть ее, убедиться, что с ней все в порядке. Спасибо, доктор Карлайл, – сказала Иветт.

– Доброй ночи, мисс Гамильтон. Лорд Эддингтон. – Доктор приподнял шляпу и вышел из комнаты.

Оглянувшись на Джеффри, который снова сел на софу и кивнул, Иветт поспешила в спальню матери. В комнате было темно, только на ночном столике горела маленькая лампа. Иветт неслышно прошла по ковру к большой кровати с балдахином. Женевьева казалась маленькой и хрупкой, ее седые волосы разметались по подушке, она была бледна как призрак.

Иветт нежно взяла вялую руку матери.

– Мама, я здесь. Если я понадоблюсь, я рядом. Все будет хорошо. Доктор сказал, что ты скоро поправишься. – Не зная, слышит ли ее мать, понимает ли ее слова, Иветт все же их произнесла.

– Ложитесь, мисс Иветт, – сказала Фанни, преданная помощница матери. – Уже поздно. Я буду спать здесь, на маленькой софе на всякий случай, так что не беспокойтесь. Вы понадобитесь ей завтра, когда она проснется.

– Да, я знаю, Фанни. Спасибо. Мне спокойнее, что вы с ней.

– Скоро миссис Гамильтон будет в полном здравии. Вот увидите.

– Спокойной ночи, мама. – Иветт поцеловала мать в щеку. Потом повернулась к сиделке: – Доброй ночи. Надеюсь, вы тоже сможете немного отдохнуть, Фанни.