Рождество на Ледяной Планете
Шрифт:
— Это еще одна человеческая традиция? Если это так, то просто удивительно, что ваши мужчины вообще когда-либо покидали ваши шкуры.
— У людей множество разных традиций, — говорю я ему, ловко протирая мокрой тряпкой его грудные мышцы и ребра. Похоже, сейчас, как никогда, самое удачное время, чтобы перейти непосредственно к тому, чтобы похлопотать о том, чего хотят другие. — Например, праздники.
— Праа-здны-ки? — Вэктал проговаривает это слово, а потом хмурится. — А что это такое?
— Это дни, которые мы выделяем, чтобы праздновать какие-то события, —
— Что это такое?
— Омела — это растение. Вешаешь ее в дверном проеме…
— Потому что хорошо пахнет? — спрашивает он.
— Ну…, нет, она совсем ничем не пахнет.
— Она, что… хороша на вкус? И вешаете вы ее, чтобы не давать себе о ней забывать?
— Вообще-то я думаю, что она ядовитая.
Он хмурится.
— По-моему, это нелепо.
— Все дело в том, что она олицетворяет, — заявляю я ему, шлёпнув его тряпкой по груди с чуть большим раздражением. — Суть в том, чтобы показать своей женщине, что она тебе очень дорога.
— Отравив ее?
— Да не травишь ты ее! — заявляю ему, хлопнув его тряпкой. — Держа омелу над ее головой, ты целуешь ее.
— Зачем мне нужен яд, если я запросто могу сделать это без него? — он наклоняется и прижимает свой рот к моему. Его язык касается моей верхней губы, и он нежно целует меня. Трудно поверить, что этот мужчина совсем недавно вообще не знал, что такое поцелуй. Теперь он очень даже хорош в этом. От него у меня слабеют коленки, и я напрочь забываю о его мытье. Когда он начинает отступать назад, я цепляюсь за него. Сейчас у него очень самодовольное выражение на лице. — Мне не нужно было отравлять тебя ради этого поцелуя.
Желание засунуть мокрую тряпку в его ухмыляющийся рот невыносимо сильное. Окинув его хмурым взглядом, я швыряю тряпку в таз.
— Знаешь что? Забудь, что я завела разговор об этом. Не бери в голову.
Я поворачиваюсь к нему спиной и скрещиваю на груди руки. Я бы, топая ногами, ушла в другой конец пещеры, но у нас она такая крошечная, и здесь не так уж сильно поманеврируешь. Понимаю, что веду себя неразумно, да и гормоны во мне зашкаливают, но я на грани истерики. Он посмеивается надо мной, а я всего лишь пытаюсь заставить его понять, что мы, люди, скучаем по некоторым особенностям нашей прежней жизни.
Мгновение спустя Вэктал кладет руки мне на плечи. Он наклоняется и целует меня в щеку.
— Это для тебя так важно, моя пара?
— Мы просто хотели, чтобы у нас был праздничный день, — отвечаю я, и меня бесит, что при этом всхлипываю. — Праздничное мероприятие. Чего-нибудь такое, что ждать с нетерпением, предвкушать.
— Именно поэтому ты хотела меня мыть? Чтобы убедить
Я прижимаюсь к нему.
— На самом деле, не совсем. Я просто люблю прикасаться к тебе.
Он издает довольный смешок, и я чувствую, как его рокот смеха сливается воедино с мурлыканьем его кхая. Его руки, огибая меня, скользят ко мне спереди, и он принимается ласкать мои груди.
— Пара моя, ты же знаешь, что получишь все, что только пожелаешь. Ты ведь понимаешь это, да? Ты можешь даже попросить, чтоб я отрезал свои рога, и я с великой радостью сделал бы это, если это сможет заставить тебя улыбнуться.
— Мне нравятся твои рога, — говорю ему и вдруг я ахаю, так как его пальцы начинают дразнить мои соски. — О, это мне тоже нравится.
Он прижимается бедрами к нижней части моей спины, и я чувствую сильный напор его члена к моей заднице.
— Тебе, Джорджи, моя пара, нравится все, что я с тобой вытворяю.
О да, нравится. Очень, очень нравится. В ожидании я задерживаю дыхание, пока он направляет меня к стене, которая сейчас стала нашим излюбленном местом. Быть на поздних сроках беременности и с огромным животом означает необходимость стать более творческими в сексе, и в нашей любимой с недавних пор позе я прислоняюсь к стене, прижимаясь к ней ладонями, а он входит в меня сзади. Я прикладываюсь руками к скалистой стене пещеры и немного выгибаю зад, поскольку мое тело неуклюжее и слишком округлилось, а красивая попка — это единственное мое преимущество, которое у меня сейчас есть.
И Вэктал любит мою попку. Он ласкает ее, поигрывая с округлыми формами ягодиц, прежде чем скользнуть рукой между моих ног. Его пальцы ласкают мою киску, и я испускаю стон. Я уже разгорячилась и промокла для него, а его пальцы продолжают скользить по моим складочкам, прежде чем двинуться, чтобы поиграть с моим клитором.
Я хныкаю, и мои пальчики на каменной скале загибаются.
— Вэктал, мне нужно, чтобы ты был внутри меня.
— Скоро, мой резонанс, — утверждает он своим глубоким сексуальным голосом.
Меня пробирает дрожь, когда его палец нажимает на мой клитор, а он целует меня в плечо. Вместо того, чтобы устроиться между моими раздвинутыми ногами, я чувствую, как он прокладывает дорожку из поцелуев вниз по моей спине, а затем снова ласкает мою задницу. Когда он приникает поцелуем к одной из ягодиц, я начинаю дрожать, потому что знаю, что последует дальше. И мне уже не терпится.
Он разводит мои ноги еще больше, и я покорно их для него раздвигаю, как раз перед тем, как его язык начинает скользить по влажным складочкам моей киски. О Боже, он же вылизывает меня сзади. Обожаю, когда моя пара становится развратным. Мои стоны становятся все громче и громче, когда его бугристый язык снова и снова проникает глубоко в мою сущность. Неужели я настолько мокрая, что могу слышать, как он с жадностью поглощает мои соки, чувствовать его там, тогда как его рога давят на мою задницу, пока он берет меня ртом сзади?