Рожки и длинные ножки
Шрифт:
И сейчас Алена невольно заинтересовалась. А кому достанется все это праведно или неправедно нажитое добро? Кто станет наследовать за самой теткой Жанной? И что конкретно будет наследовать этот человек?
С этой целью она даже позвонила маме, которая подтвердила ее догадку. Никто из родственников ничего не унаследовал за дядей Володей. Ни мать, ни братья, ни сестра или племянники. Все, что у дяди Володи было скоплено за долгую трудовую жизнь, досталось одной лишь тетке Жанне. И теперь Алена не могла не думать о том, кому же достанутся деньги покойницы.
Глава 7
Выйдя из
– Будет более продуктивно, если вы с Аленой пройдетесь по двору, побеседуете с людьми. А мы с Ингой пробежимся по подъезду. И тоже побеседуем с людьми.
– А что делать мне? – поинтересовался Ваня.
– А ты охраняй машину!
Залесный умел быть и злопамятным и язвительным. Вот только Ваня издевки не понял и уважительно кивнул:
– Это ты наконец дело говоришь. Машина не наша, ее поберечь и впрямь нужно.
Но Инге показалось, что Ване просто не хотелось идти ни с хозяевами, ни тем более с ними двумя. Ваня вообще не любил тратить силы попусту. А это дело лично его обожаемого Василия Петровича или его супруги никак не касалось. Убита была всего лишь дальняя родственница Алены, которую та ничуть не любила и по поводу ее смерти поэтому не огорчалась. Да, плохо, что обвинили в убийстве славного мужика, но в конце концов, у того и у самого язык и мозги есть, чтобы позаботиться о своем спасении. Совсем ни к чему Алене Игоревне путаться в это дело да еще и Василия Петровича к нему приплетать. Но если уж ей так хочется, то он любимой хозяйке перечить не станет. Что поручат, выполнит. Но геройствовать и вперед лезть тоже не будет.
Да добро бы еще Инга была одна, и они вчетвером вроде как пара на пару действовали бы, как в прежние времена, а так… Когда этот выскочка следователь, без году неделя знакомый с Ингой, крутится теперь постоянно возле нее, старым знакомым к ней уже и не подойти, и словечка ей просто так не сказать. И зачем такое расследование надо? Ване, например, оно точно ни к чему. Только глядеть на этих двоих и мучиться, вроде как третий тут лишний.
Разумеется, вслух Ваня ничего этого не сказал. Для этого он был слишком застенчив. Но его нежелание участвовать в расследовании и то равнодушие, с которыми он воспринял новое дело, говорили сами за себя.
И Алена не могла этого не отметить:
– На Ваню-то просто жалко глядеть, – сказала она мужу.
– А чего с ним?
– Из-за Инги переживает.
– С чего это? – удивился Василий Петрович, который, как все мужчины, был немного толстокож и нюансов поведения, как говорится, «с лета не рубил».
Пришлось Алене ему объяснить:
– Ну, что она с Залесным, об этом Ваня переживает.
– Так Инга с Залесным уже не первый день вместе.
– И что? Для Вани это все равно травма. Ты же помнишь, как он ее любил.
– Что мямлил чего-то и краснел, словно барышня, когда она появлялась, это точно помню, – подтвердил Василий Петрович. – Только сама-то Инга никогда на Ваньку особого внимания не обращала.
– На Ваню не обращала, а на Залесного обратила. Конечно, для самолюбия Вани – это обидно.
– Да не выдумывай ты, – отмахнулся от жены Василий Петрович. – Ванька выспался эту ночь худо, он мне сам жаловался, что глаз не сомкнул из-за меня, вот и мается теперь.
Но Алена все равно осталась при своем мнении, хотя, признаться, и ей сегодняшний день
– Вася, как думаешь, это ведь последнее место, куда мы сегодня поедем?
– Погоди загадывать, Аленушка, это как дела пойдут. Хотя, честно говоря, я тоже запарился.
– Вот бывают же такие люди, что при жизни всем гадят и после смерти уняться никак не могут.
К этому времени супруги добрались до прогулочной зоны, которая располагалась вдоль дома дяди Володи, а теперь тетки Жанны. С правой стороны была детская площадка, откуда слышались восторженные детские визги и голоса беспокойных мамаш. А с левой стороны находилась зона отдыха для более почтенных граждан. Дорожки тут были выложены красивой плиточкой, в центре красовалась ухоженная клумба, а по кругу были выставлены лавочки с ажурными чугунными ножками.
Стоял погожий майский вечер, так что лавочки были густо облеплены старушками. Что интересно, ни одного старичка среди них не было, что заставляло в очередной раз задуматься о превосходстве женского пола над мужским хотя бы по продолжительности жизни.
Тем не менее одна лавочка была почти пуста. Видимо, это было связано с тем, что на ней сидели двое молодых людей в не слишком опрятной одежде. В руках каждый из них держал по бутылке пива. И судя по выражению их раскрасневшихся лиц, это пивко было у них далеко не первым за вечер.
Чистенькие старушки жались друг к другу, брезгливо поглядывая на эту парочку, садиться к ним на скамейку бабушки не желали. Но Василий Петрович и особенно Алена, проходившая весь день на каблуках, испытывали мучительную потребность немного посидеть. Вот так вот взять и посидеть, ничего не делая, а просто греясь на солнышке.
– Глядишь, и разговоры какие подслушаем, – прошептал Василий Петрович жене и подвел ее к скамейке, наполовину занятой любителями пенного.
Парни неприязненно покосились на них, но вслух ничего не сказали и вообще возражать против их присутствия не стали. Василий Петрович ожидал, что разговоры про убийство тетки Жанны и сегодняшний визит полиции в дом не заставят себя долго ждать. Небось этим старухам уже все известно и они постараются как следует обсосать такую жирную сплетню. Но неожиданно для самого себя он получил информацию из совсем другого источника.
Бабушки, на которых возлагал надежды Василий Петрович, обсуждали некую Катерину, которая сначала «сделала, что сделала», а потом отправилась в церковь венчаться, а после еще и в загс.
– Хотя и странно, как это их без загса вдруг повенчали?
– Да еще с пузом.
– Ну, на это священники нынче не особенно смотрят. Времена-то какие…
И бабки переключились на распущенность нравов, но все как-то в узком семейном кругу. Одна сетовала на внучку, повадившуюся гулять с парнями до полуночи, а другая сетовала на дочь, которую муж бросил на пятом месяце беременности, даже не объяснив, по какой причине это делает. Все эти новости были ничтожно малыми по сравнению с убийством. И Василий Петрович не понимал, почему так происходит. То ли новость о смерти Жанны до них еще не дошла, то ли старушки убийство уже вдосталь обсудили и больше говорить о нем не хотели. А может, они считали, что противной соседке досталось поделом, только признаться в этом вслух стыдились.