Розовая весна
Шрифт:
— Пап, все в порядке? — Милена немного испугалась. — Может, тебе налить водички?
— Здесь нужно что покрепче. — отец Олега плеснул Адрес Викторовичу виски в бокал.
— Стас! — Вера Алексеевна попыталась одернуть Станислава Денисовича. — Мы собрались праздновать полгодика Сашеньки. Не надо давать Кириллу повод снова уходить в запой.
Не переживайте. Не уйду. Так хотелось нахамить матери Олега в ответ, аж распирало. Челюсть сводит. Не могу, как тяжело проглатывать эти нелепые упреки и оскорбления.
— Надо будет ей позвонить. — тихо произнес Андрей Владимирович и более бодро продолжил. — Если Лера так решила, то ладно.
— Она ничего не говорила о разводе? —
— Нет, ничего. — Милена нахмурилась на мать, будто ей было неприятно, что она портит чужой разговор.
— Что она вообще говорит о Джейсоне? — Андрей Викторович прозвучал довольно растерянно.
— Ну, Лера говорит, что на её взгляд он настроен очень серьезно. Они были на свидание, и Джейсон признался, что он влюблен в нее еще с тех пор, как увидел её у нас дома. — хмыкнула Милена и поспешила закончить разговор явным намеком Андрею Викторовичу. — Папа, если ты не хочешь, чтобы Лера уезжала, ты можешь кое-что предпринять.
— Я подумаю. — кивнул Андрей Викторович.
Повисла тишина, которую развеял своим неожиданным появлением Олег:
— Что я пропустил?
Почти ничего. Для него ничего важного. Для меня же все обстояло намного сложнее. Лера уезжает. Опять. Снова. В очередной раз. Вчера она улетела в Лондон, сегодня — в Америку, а завтра куда? В Австралии её вылавливать? Боже правый, у меня уже голова кружиться т собственной жены. Неуловимая женщина. Ловишь её, ловишь, и ничего! Мне кажется, Лера на полставки секретным агентом подрабатывает. Серьезно. Это как же надо не хотеть меня видеть, чтобы жить настолько тихо, что на поиски ФСБ подключать надо. Я в шоке, друзья мои. Просто в шоке от всего. От Леры. От американца, которому кулаки уже давно чешутся морду набить. От этой жизни в целом. Вот и что мне теперь делать? Нужно подружиться с тестем. У него на лице написано, что он хочет, чтобы Лера уезжала в США еще меньше. Это недовольное, ошеломленное лицо. Эффект «неприятного удивления» заставил Андря Викторовича выронить столовый прибор из рук. Он никогда себе такого не позволял, а тут на тебе. Не вытерпел. Сорвался.
Весь вечер посиделок мы разговаривали о Шурике — сыне Олега и Милены. Бабушки и дедушки вместе с счастливым отцом пили за здоровье мальчишки. Я же думал о том, как бы мы с Лерой праздновали первый месяц, первые полгода и годик нашего ребенка. Радости было бы даже больше. Наверное, я просто завидую. Завидую, что даже у Олега, который раньше бегал от одной юбки к другой, теперь есть семья. В такие моменты думаешь, сколько на самом деле потерял. Все мои друзья устроились в этой жизни, а я своего будущего без Леры не представляю. Какая ирония. Раньше все завидовали мне, какая у меня красавица и умница жена, которая в скором времени подарит мне детей. Теперь я сижу и завидую им, потому что все потерял и не могу вернуть назад. Моя прекрасная Зайка сейчас с другим. Это невыносимо болезненные мысли о утерянном будущем, несбывшихся надеждах, неоправданных ожиданиях.
К девяти вечера застолье потихоньку переместилось в гостиную смотреть кадры со свадьбы Олега и Милены. Все довольны. На досуге посмотреть видео с нашей с Лерой свадьбы, что ли? Все равно делать нечего. Катюха скоро уедет к мужу. Наконец-то! При всем моем уважении я готов выкинуть её хоть сегодня. В печени уже её спартанский режим. Я наконец-то смогу выспаться и поесть что-то кроме вареной капусты-брокколи. Я мужик и хочу мяса! Борщ наваристый хочу! С пампушками! Да, такой едой меня давно не кормили. Мда, кажется, меня заморили голодом. Несмотря на всю мою тягу набить свое пузо
Пора уходить. Пора валить из этой семейной идиллии. Меньше всего мне хочется видеть довольную рожу Олега на свадьбе. Блин, я веду себя как обиженный ребенок. Кто-то должен меня выпустить. Пусть Олег оторвется немного от своих сладких посиделок. Я попрощался со всеми. Наконец я ухожу. Они все так подумали. Как в Тик Токе раньше было модно говорить, и пожалуйста. Мне от вас все равно ничего не нужно. Нас с Олегом подловил отец Леры у самой двери в гараж.
— Олег, ты мог бы оставить нас? Нужно поговорить. — процедил Андрей Викторович и махнул рукой на веранду.
Олег смылся, посмеиваясь. Класс, я ему это вспомню однажды. На веранде никого. Можно говорить. За закрытой дверью нас никто не услышит.
— О чем Вы хотели поговорить? — начал издалека я.
— Я наслышан о твоем намерении помириться с Лерой. Более того, Елена Александровна и Милена активно уговаривали меня дать тебе второй шанс. — отец Леры стоял ко мне спиной, но по его вздрагивающим плечам я понял, что ему очень непросто или неприятно продолжать.
— Что Вы решили? Я полагаю, Вы позвали меня сюда, чтобы сообщить мне лично. — не тяни, старик, иначе я за себя не ручаюсь.
— Тебе известно, что Лера едва не совершила самоубийство после разрыва с тобой? — Андрей Викторович звучал угрожающе. — Ты осознаешь, что она решила наложить на себя руки из-за тебя?
Осознаю ли я? Он серьезно? Как нужно было меня любит, чтобы решиться покончить с жизнью. Лера слишком сильно любила. Я запил частично по этой причине. Моя Зайка так страдала из-за меня, пока я сидел и винил весь мир в своих неудачах… За то, что произошло между нами, несу ответственность только я один. Это я сделал Леру несчастной, хотя хотел для нее другого. Стоя перед отцом Леры, я невольно прогнулся под его давлением. Раньше никогда бы, но в данный момент он безоговорочно прав. Мне стыдно говорить, поэтому подтвердил все медленным кивком.
— Молодец, что молчишь. По крайней мере я вижу, что ты признаешь себя виноватым. Твое безрассудное поведение чуть не забрало жизнь моей единственной родной дочери. Как отец, который всего однажды увидел стеклянные глаза своего ребенка, я не могу простить тебя. Тогда я чудом успел вытряхнуть из рук Леры таблетки. Она даже не плакала. Она просто хотела покончить с собой, потому что ты её бросил. Когда Лера немного оправилась, то сказала, что ты был для нее всем. Не дай Бог, тебе побывать однажды на моем месте. — Андрей Викторович обернулся, и его глаза были переполнены злостью. — Я не позволю тебе еще раз разрушить жизнь моей дочери.
Мои мысли хаотично бегали туда-сюда в голове. Я был под впечатлением. Что ж, возможно, Андрей Викторович в чем-то прав. У нас с Лерой так и не родилось детей, чтобы я понимал его чувства, как отца, но просто отступить сейчас… Человек передо мной пытается защитить Леру от меня. В свое время я пытался защитить её от него. Андрей Викторович боится потерять Леру. Из-за моих поступков в прошлом мы оба могли потерять её навсегда. Просить прощения у холодного памятника в сто раз хуже.
— Я дал Вам шанс помириться с Лерой. Мои намерения чисты так же, как и Ваши три года назад. Прошу Вас, войдите в мое положение и позвольте хотя бы извиниться перед ней. — мой голос звучал тихо и немного сдавлено. — Я знаю, Лера не хочет меня видеть, но она должна хотя бы знать, что я искренне раскаиваюсь в содеянном.