# Розовым мелом
Шрифт:
– Я знаю, ты мне ничего не должен, но можешь забрать меня? Пожалуйста.
Глава пятая. Новый клиент
Зои
В машине звенящая тишина. Не смотрю на Илью, отвернувшись к окну и без особого восторга разглядываю подсвеченный Деловой центр "Москва-Сити". В ночных сумерках стеклянные башни выглядят действительно эффектно, но восхищаться ими нет настроения. Меня всё ещё потряхивает, хоть и потихоньку уже отпускает.
Восемнадцать минут.
Князеву понадобилось ровно восемнадцать минут, чтобы после томительного молчания в трубке на мою
Всё это время я продолжала подпирать раковину. На тот момент долбиться перестали. Наверное, поняли, что перегнули палку. Я слышала как вернулись обратно девчонки, но всё равно не выходила, сославшись на то, что меня тошнит. А меня и правда подташнивало. От отвращения за ситуацию. Больше никогда. Ни единого выезда. Ни за что на свете. Хоть стреляйте.
Даша с Леной тоже что-то пытались бормотать приглушённо через запертое препятствие в стиле: "да ты задрала, чё ты нас позоришь?", но я их не слушала. Даже воду в кране включила. Смотрела как она закручивается в сливе и ждала. Чего-то. Кого-то.
Телефон, который стискивался в побледневших пальцах, едва не плюхнулся в воду, когда в дверь долбанули с такой силой, что петли чудом не вырвались с корнем. Явно с ноги прилетело.
– Выходи, принцесса, – никогда в жизни бы не подумала, что буду до такой степени рада слышать его голос.
Ноги ватные, но лечу к Князеву, аж запинаюсь. Он ждёт меня за дверью. С моим пальто, взятым с вешалки в прихожей. Холодный, равнодушный, как и всегда, но сейчас невероятно желанный.
– Уходим из этого притона, – сухо бросают мне и направляются к выходу, не оборачиваясь. Семеню на дрожащих коленках за ним, стараясь не запутаться в высоких каблуках.
Успеваю мельком заметить через широкий арочный проём притихшую компашку. Именинник скулит на диване, зажимая окровавленное лицо. Девочки суетятся, протягивая ему салфетки и провожают меня взглядом: "ну ты конченая, конечно". Остальные несостоявшиеся донжуаны вообще головы в нашу сторону не поднимают. Их резко заинтересовали собственные носки.
– Ты его ударил? – спрашиваю я.
– Да не, – отмахиваются безразлично. – Это он с косяком поцеловался. Когда впускать не хотел.
Ага. Хороший косяк попался. Татуированный. Ещё повезло, что в сознании остался. Рядом с широкоплечим богатырём Ильей горе-именинник смотрится тощей тростинкой, которую двумя пальцами можно сломать.
– Плохо, – вздыхаю не то, чтобы с огорчением, но всё же. – Если нажалуется, мне влетит конкретно.
Выходим через распахнутый настежь выход и идём к калитке, за которой дожидается заведённый мерс. Передо мной открывают дверцу пассажирского.
– Ты сама позвонила, – резонно замечает Князев, нетерпеливо дёргая подбородком. Типа, садишься или чё? – Я могу уехать один.
Молча залезаю в салон и с этого момента вплоть до дома мы больше не произносим ни слова. Лучше бы говорили, потому что появляется ненужная возможность поразмыслить и прийти к выводу, что это, ребята, полный кабзец. Наверное, я погорячилась, вызвав подкрепление.
Сейчас, когда страх чуть улёгся, понимаю, что так дела не делаются. Не то, чтобы речь шла о профессионализме, просто так нельзя. Но сложно думать здраво, когда сидишь на панике. В такие моменты всё происходит интуитивно. По наитию. Ведь если бы не сегодняшнее "подвешенное" перемирие у меня бы и мысли позвонить Князеву не возникло. А если бы он до сих пор оставался в Штатах? Чтобы тогда? Как бы я выкручивалась?
Знаю, как. Попросила бы девчонок поменяться, доплатила бы им в конце концов самолично, чтоб они и эту троицу удовлетворили. И разошлись бы все тихо и мирно. А теперь вот придётся расхлёбывать.
Заезжаем во двор и паркуемся частично на тротуаре, потому что все остальные места заняты. Илья задерживается, что-то проверяя в бардачке, а я не жду его и понуро поднимаюсь в квартиру. Прямо в обуви прохожу в комнату, закрываюсь, стаскиваю пальто и с тихим скулением сползаю по стеночке. В ванной я не плакала, адреналин мешал, теперь же чувствую на коже первые слёзы. Слёзы жалости к себе.
Слышу, как копошатся в коридоре и звенят ключами. Вернулся. Сижу не двигаясь, прислушиваясь к тяжёлым шагам, но вздрагиваю, когда ко мне без стука заходят, застывая на пороге.
Стоит, смотрит. Согласна, жалкое зрелище.
– Ну и чего ревём? – пренебрежительно взлетает густая бровь.
Торопливо подтираю мокрые щеки.
– Не твоё дело.
– Выбрала работу шлюхой, пожинай плоды.
Злобно стаскиваю с себя и бросаю в него сапог, но промахиваюсь с неудобного положения. Впрочем, разве я рассчитывала на другое? Знала же, что яда не избежать.
– Отвали.
– Да. Отличный вариант вместо "спасибо". Всё в твоём духе, – Илья собирается уйти, но я тихо окликаю его, зарываясь пальцами в залаченные локоны.
– Ты прав. Спасибо.
Секундная тишина.
– Что-что? – уточняют самодовольно.
Наслаждается, зараза. Смакует.
– Спасибо, – повторяю громче. Удивительно, но благодарность не застревает в горле. Она искренняя. Когда в последний раз я говорила ему что-то подобное? Пытаюсь вспомнить, но не могу. Давно. Очень давно. Если вообще было.
Смешно, но Князев тоже удивляется такой смиренности.
– И как?
– Что: как?
– Как ощущения?
– Как ощущения: чего?
– Разговаривать по-человечески. Не дерзить.
– Нормально.
– Так чего раньше не практиковала?
– А ты? Я платила тебе той же монетой.
– А я тебе. Иронично, – хмыкает Илья и снова собирается уйти, но я повторно торможу его.
– За что ты меня ненавидишь?
На этот раз передо мной присаживаются на корточки. Светло-серые глаза оказываются совсем рядом. Впервые за долгие годы я могу вот так близко его рассмотреть. Тонкая футболка едва сдерживает мышечную мощь, совершенно не прикрывая забитые рукава и уходящие вверх по шее тату. На лбу назревает цветная шишка, но даже она его не портит. Эти резко очерченные скулы и мужественные черты ничего, наверное, не испортит.