Розы на стене
Шрифт:
– Дело в том, что я договаривался о месте для своей невесты. Как понимаешь, двух невест у меня быть не может, такое уж у нас неправильное законодательство.
– Когда это я стала твоей невестой? – возмутилась я.
– Я с расчетом на будущее.
– Он подмигнул.
– Будем ежедневно вместе ходить туда и оттуда, вот и придем в нужном направлении. Ага, в Храм. Слышали мы уже. Но если другой возможности попасть в Центральную лечебницу нет, можно недолго и побыть невестой Кристиана. Проблемы появились бы, проси он за жену, а так – невеста может оказаться временной, и ничего в этом страшного
– Тогда бы хоть договорился на пораньше, – вздохнула я.
– А то целых полтора месяца ждать…
И волноваться, что если за эти полтора месяца Кристиан вдруг решит, что я уже не его невеста, то придется срочно искать другое место практики. Это маловероятно, но все же…
– Не могу же я договариваться на то время, когда меня в Гаэрре не будет.
– Ему все- таки удалось меня обнять.
– Эвелина, золотце, не могла бы ты отвернуться, а еще лучше – выйти, а то Фридерика стесняется при тебе проявлять свои чувства. Эвелина выразительно фыркнула и не подумала отвернуться. Пришлось при ней звонко чмокнуть Кристиана в щеку. При свидетелях даже надежнее – не появится у некоторых соблазна сказать, что я свое обещание не выполнила или выполнила не полностью.
– И все? – трагически спросил он.
– Конечно, все, – уверенно ответила Эвелина.
– Если рассчитывал на что-то еще, то зря. Что я, Рику не знаю? – Все, – подтвердила я. Я поднырнула под его руку, чтобы получить наконец свободу, и в который раз подумала, что со мной что-то не то, если меня обнимает симпатичный инор, а я не испытываю ровным счетом ничего, кроме желания, чтобы эти объятия как можно скорее закончились. А уж при мысли, что они могут перейти в нечто большее, вообще становилось не по себе. Уверенность Кристиана в нашем совместном счастливом будущем скорее пугала, чем вдохновляла. Для меня он был другом, и только, и отсутствие обязательств перед ним меня полностью устраивало.
– Эх, а я-то надеялся, – вздохнул Кристиан, делая вид, что вовсе не обижен моей холодностью.
– Фридерика, приглашаю на ужин в честь практики. Отказывать просто так не хотелось. За помощь я ему очень признательна, а ужин – это не дополнительный поцелуй, на который Кристиан, кажется, и не претендует. Хотя это он сейчас не претендует, а что там будет после ужина – не скажет и он сам.
– У нас на завтра столько еще не сделано…
– неуверенно протянула я.
– А если не сдавать вовремя, то так и до практики не доучишься.
– И это говорит та, кто успевает учиться и за себя, и за Штрауб. Какой-то короткий ужин ни на что не повлияет, – он укоризненно посмотрел и, воспользовавшись моей нерешительностью, потянул на выход.
– Если ненадолго, – сдалась я окончательно. Кристиан заверил, что ненадолго, но ужин затянулся, и в общежитие мы возвращались, когда уже совсем стемнело. Возможно, мой поклонник на это и рассчитывал, попытавшись дополучить в темноте перед входом в общежитие еще один поцелуй, теперь уже настоящий. Я привычно увернулась и попыталась уйти, но Кристиан не дал.
– Фридерика, со смерти твоей сестры прошел год, – неожиданно сказал он.
– Пора оставить все это в прошлом.
– Что оставить в прошлом? – растерялась я.
– Память о сестре? – То, что не дает тебе нормально жить. Уверен, ты боишься, что все закончится так же.
– Глупости! – я ужасно разозлилась. Когда умерла сестра, Кристиан меня очень поддержал, но это не давало ему права на такие разговоры. Пожалуй, он единственный был в курсе мельчайших подробностей, поскольку вел почти все переговоры с Сыском и организовывал похороны. А теперь явно намекал на официальную версию смерти – покончила с собой из-за несчастной любви. «Временное умопомешательство, – заявил дознаватель.
– Бывает». Но я не верила ни тогда, ни сейчас. Слишком сильной была Марта, чтобы просто так расстаться с жизнью. Но чужой ауры не зафиксировали, магического воздействия тоже, посему решили, что из окна она вышла сама. Иногда я перечитывала ее письма, по ним было очень заметно, что что-то сестру сильно угнетало, и чем дальше – тем больше. Ее увольнение и отъезд из Траттена напоминали бегство. А ведь если бежишь, то не для того, чтобы снять номер в Гаэрре и умереть? Мои доводы в Сыске в расчет не приняли – в письмах не было ничего конкретного, а поговорить я с сестрой не успела. О том, что она в столице, узнала от Сыска.
– Конечно, глупости, – раздосадовано ответил Кристиан.
– Фридерика, я столько побегал ради твоей практики, а ты меня даже не поцелуешь? Центральная гаэррская лечебница стала намного менее привлекательной. Я не просила Кристиана о помощи, поэтому не собиралась оплачивать выставляемый счет, который уже вырос, а за время до практики мог увеличиться до невероятных размеров.
– Я тебя уже поцеловала, – холодно напомнила я.
– Если забыл, Эвелина напомнит.
– Ты такая красивая, когда злишься. Но меня комплимент не успокоил. Любой намек на смерть сестры выводил меня из равновесия, и надолго выводил.
– Спокойной ночи, Кристиан. Я была уверена, что он не пойдет провожать до комнаты. Так и получилось: Кристиан разочарованно бросил вслед слова прощания и ушел, по-видимому, решив, что Эвелины ему на сегодня предостаточно. Я было обрадовалась, но рано. В комнате ожидал сюрприз в лице Штрауб. Да еще и в компании военного мага, весьма довольного ее соседством. А вот Эвелина выглядела взвинченной до предела. И то сказать, Штрауб кого хочешь доведет за пять минут непрекращающейся болтовни, а они сидели здесь явно больше, на что указывала пустая коробка из кондитерской.
– Фридерика, наконец-то! – возопила Эвелина.
– А мы уже заждались, – вторила ей Штрауб.
– Сидим час, не меньше! Можно подумать, у меня других дел нет, как тебя ждать. Ее другое дело встало со стула, вежливо поздоровалось и уставилось на меня так, словно ничего прекраснее раньше не видело. Штрауб его представлять не стала. Думаю, не потому, что он – лицо временное в ее жизни, а потому, что мы с Эвелиной для нее были не слишком значимыми персонами.
– Могла бы не ждать. Неужели до завтра не терпело? Или даже до послезавтра? Я ответила куда более резко, чем обычно в разговоре со Штрауб. Очень уж меня разозлили намеки Кристиана. Одногруппница чуть возмущенно приподнялась на стуле, но потом плюхнулась назад. Видно, слова для ответа оказалось слишком сложно подобрать, а шпаргалки под рукой не было. Ее спутник продолжал смотреть на меня, не обращая внимания на затруднения своей дамы.