Рпг (си)
Шрифт:
Белознежка, выполнив четко все указания ударила кулаком в воздух громко крикнув — "Хей!".
— А кричать зачем?
— А я в Трубе видела, что когда каратисты бьют, то всегда кричат...
— А в Мире, ты только мобов криком привлечешь. Мана обнулилась?
— Нет.
— Тогда попробуй снова, только без криков. Кстати, если наметишь заранее цель, куда должен ударить порыв ветра, то будет легче.
Девушка начала пробовать молча, сидя за мной на широкой Щекотуновой спине. В какой—то момент я почувствовал как порыв ветра проехался по моему уху.
— У меня мана обнулилась, — радостно завопила Белознежка.
— Я почувствовал. А другую цель не могла выбрать?
— Так ведь все остальные подвижные, а ты так удобно, спереди сидишь. Тем более я не была уверена,
— Хорошо еще, что мы магию огня учить не начали. А то лечить ожег первой степени просто, но неприятно. И знаешь что, будешь тренироваться на привалах, пока Кусака отдыхать будет и желательно вначале на неживых предметах...
Так мы потихоньку продвигались в сторону Долины Каменных Зайцев, как ее резонно прозвала Белознежка, когда встретились с первым непреодолимым препятствием.
— Ух ты, цветочки, — радостно закричала девушка на очередном привале.
Все ущелье перед нами покрывали тысячи огромных голубых тюльпанов, словно перенесенных сюда из сказочного Диснеевского мультфильма.
— Стой! Куда? — Попытался я остановить ее и опоздал. Белознежка умерла.
Хуже всего оказалось не то, что безобидные с виду тюльпаны оказались окончанием щупалец какой—то подземной твари, и даже не то, что они наносили довольно чувствительный удар током, а то, что круг возрождения находился посредине зарослей тюльпанов и от него до безопасного края было примерно триста метров. Бяка—Кусака решила самоотверженно вытащить хозяйку и тоже погибла, успев только влететь на голубую поляну. Ярко—алое щупальце, украшенное голубым цветком, резко взметнулось вверх и поразило на лету пета молнией. Операция по спасению виверны добавило несколько седых волосков на моей груди. Резкий рывок вперед с кастованием Кольца Огня под прикрытием тяжелой артиллерии в лице Щекотуна с Лучом Света и параллельным воскрешением Бяки чуть не стоили мне жизни. Ущелье мгновенно опустело, а все цветы спрятались под землю, обнажив голый камень, покрытый словно голландский сыр множеством отверстий. "Цветочки" прятались недолго. Стоило мне только ступить на их территорию, как десятки щупалец взметнулось вверх стремясь проткнуть, опутать и ударить током. Кочерга, заклинания, помощь пета — все пошло в ход. В результате, те десять метров которые мы преодолели до тела Кусаки стоило нам почти всех очков здоровья и полностью обнуленной маны. Виверну спасти удалось, но вот ее хозяйка оставалась в плену Голубых Тюльпанов.
Немного отдохнув и восстановив здоровье и ману я принялся экспериментировать. При малейшей агрессии "цветочки" прятались с такой скоростью, что даже Луч Света успевал срезать максимум парочку, а все остальные мгновенно оказывались глубоко под землей, недостижимые для оружия и заклинаний. Не помогло ни закупоривание отверстий, ни длительное воздействие струи огня, направленной в одну из дырок. Отверстия в сплошной скале проколупывались прямо на глазах, а из дыры, в которую я честно слил с помощью струю огня больше половина резерва маны, через пару минут показался новый тюльпан. Удалось только выяснить, что максимум вверх, щупальца били метров на пять, так что теперь Бяка часто кружила над голубой поляной, поплевывая на цветы с высоты птичьего полета. Сразу после попадания Ядовитого Плевка, цветы прятались, но были готовы мгновенно атаковать любого вторгшегося на их территорию. Отчаявшись вытащить Белознежку, я предложил ей активировать свиток телепорта и возвращаться домой в Капитошкино.
— А свиток не работает, — порадовала меня девушка. Очевидно ущелье было антителепортационной зоной.
Последующие несколько дней прошли в поисках выхода из сложившейся ситуации. Было перепробовано все, вплоть до использования неприкосновенного запаса алхимических ядов и взрывчатки. Яд подействовал неплохо, но убил слишком мало тюльпанов, а взрывчатка, снесла небольшой кусок каменой корки обнажив переплетение сотен тысяч алых змей, постоянно извивающихся и находящихся в движении. Понять, это одна тварь или скопление многих было невозможно. Нашлись и свои плюсы. Щупальца, обжаренные на небольшом огне, были достаточно вкусны и питательны, а за пределами их ареала обитания свиток телепорта работал, чем я и воспользовался, отправив соратникам в Капитошкино небольшую посылку.
"Цветок Голубого Тюльпана представляет собой уникальный алхимический ингредиент. По возможности пришли побольше, буду его дальше изучать. Леди Смерть". — Прочитал я на клановом форуме и принялся собирать цветы.
Так прошло несколько дней. Белознежка прокачивала "Магию Воздуха", лупя от скуки Порывами Ветра по тюльпанам, Бяка—Кусака таскала ей передачки, сбрасывая куски жаренного мяса с шестиметровой высоты, а мы с Щекотуном собирали цветы, параллельно придумывая новые способы уничтожения этой напасти.
— Пофигуэль. Пофигуэль. Ты меня слышишь? — В очередной раз заорала Белознежка выводя меня из раздумий.
— Слышу, слышу. Можешь так не орать, у меня слух хороший. От твоего крика даже Бяка испугалась так, что от запашка все цветочки попрятались. Белознежка! Ты гений! Я придумал как тебя вытащить!
Пришедшая в голову мысль была одновременно проста и гениальна. Если тюльпаны прячутся при внешней агрессии, следовательно, нужно сделать так, что бы нападение на них было постоянным в течении того времени, как мы бежим к кругу возрождения. "Неприятный запах" бьет по площадям и создает длительный эффект. Нужно, что бы Бяка создало вонючее облако отсюда и до круга, а мы и потерпеть можем, благо "Сопротивление Ядам" и у меня, и у Щекотуна прокачаны неплохо, а Белознежку и вылечить можно. Следующие несколько дней прошли в виде активного кача Бяки—Кусаки. Как только ее мана поднималась до необходимого уровня, она летела на голубую поляну и выпускала отравленное облако. Кач облегчался еще и тем, что жаренная тюльпанятина неплохо повышала регенерацию маны, что активно использовалась всем пати для повышения Интеллекта. Навык "Скунс" активно рос и через несколько дней мы уже были готовы начать спасательную операцию.
Романтическое отступление.
По воздуху, медленно махая крыльями, летела виверна, за которой оседал на землю зеленоватый туман. Как только дымка касалась поверхности, голубые тюльпаны словно съеживались и прятались, превращая яркую, цветную поляну в гигантскую, серую губку, по поверхности которой ползла оседланная сколопендра с наездником в розовом фартуке. Посреди поляны, в круге возрождения, его дожидалась девушка, вскоре то ли от радости, то ли от вони, потерявшая сознание, но заботливо поднятая мужскими руками и положенная поперек скакуна. Как только девушка была спасена, сколопендра, резко развернувшись, покинула неуютную поляну.
Дальше, до края скальной гряды, мы добирались практически без приключений. Белознежка, вскоре пересела на своего маута, прокачанного до возможности летать с всадником с полным вооружением и принялась страховать меня с воздуха. По прежнему маршрут проходил короткими перебежками с предварительной разведкой и через пару дней мы увидели первого Зайца.
— Он же размером с небоскреб, — в ужасе завопила Белознежка, разглядывая серую гору.
— Не преувеличивай. Максимум этажа три—четыре. Еле до хрущевки дотягивает.
— А хрущовка — это что?
— Это такой пятиэтажный домик из двадцатого века. Они еще на некоторых окраинах сохранились.
— В минах что—ли? [13]
— Ага. И там тоже. Моя мама в таком жила. Ностальгия... Панельные квартиры, кнопочные телефоны...
— Круто. А ты наверно и динозавров видел?
— Я и сейчас одного такого вижу. Ушастый, каменный и скалу грызет. Давай, лучше окрестности разведаем.
Дальше пошли муторные дни картографирования, поиска кругов возрождения и наблюдения за зайцами. В конце—концов был найдено место для базы и я отправился портанулся к Попрыгунчику, оставив Белознежку за старшую. Через пару дней мы вернулись обратно, благо дорога в скалах была уже разведана и на разную ерунду, типа тюльпанов, можно было не отвлекаться. На месте девушки не оказалось...
13
МИН — мало имущее население. В жаргоне МИНами называли район трущоб