Рубаи

Хайям Омар

181

Когда от жизненных освобожусь я пут И люди образ мой забвенью предадут, О, если бы тогда – сказать ли вам? – для пьяниц Из праха моего был вылеплен сосуд!

182

Когда б ты жизнь постиг, тогда б из темноты И смерть открыла бы тебе свои черты. Теперь ты сам в себе, а ничего не знаешь,- Что ж будешь знать, когда себя покинешь ты?

183

Вплоть до Сатурна я

обрыскал божий свет. На все загадки в нем сумел найти ответ, Сумел преодолеть все узы и преграды, Лишь узел твой, о смерть, мной не распутан, нет!

184

Ученью не один мы посвятили год, Потом других учить пришел и нам черед. Какие ж выводы из этой всей науки? Из праха мы пришли, нас ветер унесет.

185

Умом ощупал я все мирозданья звенья, Постиг высокие людской души паренья, И, несмотря на то, уверенно скажу: Нет состояния блаженней опьяненья.

186

Джемшида чашу я искал, не зная сна, Когда же мной земля была обойдена, От мужа мудрого узнал я, что напрасно Так далеко ходил, – в моей душе она.

187

Пришел он, моего жизнекрушенья час; Из темных волн, увы, я ничего не спас! Джемшида кубок я, но миг – и он разбился; Я факел радости, но миг – и он погас.

188

3

Джемшид – легендарный царь древнего иранского эпоса, обладавший чашей, в которой отражался весь мир.

Палаток мудрости нашивший без числа, В горнило мук упав, сгорел Хайям дотла. Пресеклась жизни нить, и пепел за бесценок Надежда, старая торговка, продала.

189

Когда вы за столом, как тесная семья, Опять усядетесь, – прошу вас, о друзья, О друге вспомянуть и опрокинуть чашу На месте, где сидел средь вас, бывало, я.

190

Когда вселенную настигнет день конечный, И рухнут небеса, и Путь померкнет Млечный, Я, за полу схватив создателя, спрошу: «За что же ты меня убил, владыка вечный?»

191

От веры к бунту – легкий миг один. От правды к тайне – легкий миг один. Испей полнее молодость и радость! Дыханье жизни – легкий миг один.

192

Хотя стройнее тополя мой стан, Хотя и щеки – огненный тюльпан, Но для чего художник своенравный Ввел тень мою в свой пестрый балаган?!

193

Подвижники изнемогли от дум. А тайны те же душат мудрый ум. Нам, неучам, – сок винограда свежий; А

им, великим, – высохший изюм.

194

«Вино пить – грех». Подумай, не спеши! Сам против жизни явно не греши. В ад посылать из-за вина и женщин? Тогда в раю, наверно, ни души.

195

Сегодня – оргия. С моей женой, Бесплодной дочкой Мудрости пустой, Я развожусь! Друзья, и я в восторге. И я женюсь – на дочке лоз простой.

196

Где вы, друзья! Где вольный ваш припев? Еще вчера, за столик наш присев, Беспечные, вы бражничали с нами… И прилегли, от жизни охмелев!

197

Сияли зори людям – и до нас! Текли дутою звезды – и до нас! В комочке праха сером, под ногою, Ты раздавил сиявший юный глаз.

198

Ловушки, ямы на моем пути – Их бог расставил и велел идти. И все предвидел. И меня оставил. И судит! Тот, кто не хотел спасти!

199

Наполнив жизнь соблазном ярких дней, Наполнив душу пламенем страстей, Бог отреченья требует? Вот чаша, Она полна. Нагни – и не пролей!

200

В полях – межа. Ручей. Весна кругом. И девушка идет ко мне с вином. Прекрасен миг! А стань о вечном думать, И кончено: поджал бы хвост щенком!

201

Вчера на кровлю шахского дворца Сел ворон. Череп шаха-гордеца Держал в когтях и спрашивал: «Где трубы? Трубите шаху славу без конца!»

202

Жизнь отцветает, горестно легка, Осыплется от первого толчка. Пей! Хмурый плащ – луной разорван в небе. Пей! После нас – луне сиять века.

203

Где теперь эти люди мудрейшие нашей земли? Тайной нити в основе творенья они не нашли. Как они суесловили много о сущности бога,- Весь свой век бородами трясли – и бесследно ушли.

204

За мгновеньем мгновенье – и жизнь промелькнет… Пусть весельем мгновение это блеснет! Берегись, ибо жизнь – это сущность творенья, Как ее проведешь, так она и пройдет.

205

Беспечно не пил никогда я чистого вина, Пока мне чаша горьких бед была не подана. И хлеб в солонку не макал, пока не насыщался Я сердцем собственным своим, сожженным дочерна.

206