Рубеж. Пентакль
Шрифт:
Плохо!
Да только не жалко!
– Они… Князь Сагор это знает. Вас считают Аспидовыми Пасынками, думают, что вы присланы Аспидом. А вас, госпожа Ирина, принимают, извините, за Глиняного Шакала. Но это ненадолго их сдержит. Есть способы… приемы…
И вновь переглянулись Ярина с Хведиром. И это ясно.
– Наместник Гоар вызвал какого-то сильного мага… волшебника.
– Так чего ваш кнеж желает-то? – прервал его пан бурсак. – То прошу вас ближе до дела, пан… переговорщик.
– Он… – Рио оглянулся, вздохнул. – Князь Сагор хочет получить голову… голову господина Мацапуры.
Не елось. Не пилось даже. Отставила Ярина в сторону миску серебряную, омочила губы в кубке.
– Ну, чисто змеи они, в мире этом! Эх, жаль, батька с его хлопцами не поспел. Веселее б хоть было!
Кивнул Мыкола. И Петро-молчун кивнул. Втроем за столом сидели. Хведир-Теодор на забороле сторожил. Хоть и ночь, хоть и дал им наместник срок до утра, а все одно – бережение требуется.
– То-то Сагор этот тебя к Мацапуре-ироду прислал, – проговорил Мыкола. – Видать, и он боится нелюдя! Хоть твоими руками, а прикончить все одно желает. Может, согласимся, а, Яринка?
Не ответила девушка. Вновь почудилось, будто голос дальний:
«Вызволи-и-и! Вызволи-и-и! А не вызволишь – сама погинешь, и батька твой погинет…»
Вздрогнула, крест сотворила. И снова вспомнила, куда Мыкола ключ от замка спрятал.
Фу ты, химерия!
– А я так думаю, – вздохнула она. – Друг нам кнеж Сагорский или ворог? Ворог, ясное дело! Так можно ли условия его сполнять? Если ему Мацапура мертвым нужен, то, выходит, нам…
Не договорила. Аж не по себе стало.
«Вызволи-и-и-и!»
– Нужен он нам, – хмыкнул Мыкола. – На пале нужен! Вот только пусть расскажет, что надо! Может, сейчас железо накалить да поговорить по душам с извергом этим?
Усмехнулся, на брата младшего взглянул. Кивнул Петро-молчун, соглашаясь, подмигнул Ярине.
Но не ответила девушка. Думала. И странные мысли в голове кружились.
Ой, странные!
– Понимаете, хлопцы, кнеж Сагорский – не просто чаклун. Камень у него имеется – красный. И у Мацапуры такой же – на цепи. Не знаю, чего это значит…
– Ска-ажет! – протянул Еноха-старший. – Все скажет!
– Погоди! Выходит, кнеж ведает, в чем тайна Мацапурина? Ведает – и жизни его лишить желает. Чтобы или он погиб, или… Или я! И чтобы вместе мы не…
Вместе – что? Растерялась панна сотникова. Но ведь так и выходит! Для чего кнеж ее в клетке к Мацапуре послал? Чтоб она его – в клочья, или он ее – со звонницы на плиты звонкие!..
И опять почудилось: «Вызволи-и-и!»
Качнул головой Мыкола, встал, из кубка прихлебнул.
– Пустое это, Яринка! Чего гадать-то? И Мацапура ворог, и кнеж ворог. Одно плохо – мало нас. И еще магия эта клятая… Ну, ничего, взял я с собой Спаса икону. Как из дому уходил, снял со стены да под рубаху спрятал. Завтра на забороле выставим, нехристям этим на страх!
Не ответила панна сотникова. Доброе дело – икона, да поможет ли? Небо рушится, мир в пропасть неведомую вот-вот вытечет…
Знать бы, чего кнеж задумал! Но только этого мало. Как помешать? Супротив одного колдуна-лиходея другой нужен. Если бы Денница…
Нет! Вздохнула Ярина, закусила губы. И вспоминать не станет. Все плохо выходит. Те двое, кнеж с Мацапурою, колдуны. А Денница кто таков? И подумать страшно!
Подошел к ней Мыкола, по плечу погладил.
– Я вот чего тебе, Яринка, скажу…
Да вот не сказал.
Грянул выстрел, эхом от стен отразился.
– Ворог! Ворог в замке!
Хведир! Его голос!
Взвился Мыкола, топнул ногой об пол, да так, что гул пошел.
– Ах ты, чорт с дьяволом и всех бесов клятых кагал! Хватай пистолю, Яринка!
Поймала на лету. Мыкола уже рушницу-фузею на плечо закинул, у Петра – гаковница в руках.
А в коридоре шаги. Ближе, ближе. Бежит кто-то.
– Ворог!
Так это же пан бурсак!
– Ты чего здесь, дурень безголовый? – гаркнул Мыкола. – Чего стражу покинул? На забороло беги!
– Так ведь… Внутри они! Наверху, где зала. Я шум услыхал, поднялся…
– Беги!!!
Сгинул Хведир. Чертыхнулся Мыкола от души, к панне сотниковой обернулся.
– Зала? Где это?
Задумалась Ярина. Не иначе, Зал Грамот, где они с Мацапурой на солнце смотрели.
– По лестнице. Той, что налево.
– Вперед, Петро! А ты, Яринка, не спеши – ногу береги. Кого чужого дорогой увидишь – лупи из пистоли! Ну, с богом!
Пока бежала, пока по ступенькам карабкалась, десять раз падала. Кривилась от боли, ругалась черно. Ах ты, калека безногая! Ведь хлопцев-то всего двое! Пока она доползет…
Остановилась на миг – дух перевести. Прислушалась. Не палят ли? Нет пока. А вот голоса…
– Не стреляйте! Не стреляйте! Свои мы!
Свои? Скривилась панна сотникова, дернула носом. Знаем, какие свои по ночам в фортецию забираются!
– Не стреляйте, панове!
А ведь знакомый голос!
– Это я… Я, Гринь чумак из Гонтова Яра!..
Что-о-о-о?!
Вначале не разобрала ничего. Не горели в зале свечи, а из окон стрельчатых только тьма сочилась. Енох-братьев, правда, разглядела. Вот они, у входа.
– Ты, Яринка? Ну, добре! А ну-ка ходите сюда, панове! Да смирно, не то свинцом накормим!
Панове? Всмотрелась панна сотникова в темноту. Точно – трое! У самых кресел собрались, которые для кнежа с кнежной выставлены. Да трое ли? Двоих – видно, а вот третий…
– Это я! Я! Не стреляйте!
Гринь!