Рубеж
Шрифт:
Вся обстановка на "Фарадее-14" стала напоминать его более старшего собрата по серии. Спенсер видел следы крови, и его сердце вздрагивало. Он быстро направился в сторону жилого сектора. Ему хотелось как можно быстрее проверить свою каюту. Чем ближе он подходил к ней, тем больше становилось кровавых стрелок, указывавших в её направлении. А на самой двустворчатой двери большими жирными буквами было написано: "Они здесь". Едва Спенсер нажал на кнопку открытия двери, как ему навстречу выскочил Михаил с автоматом.
– Стой, сынок, это я!
– закричал Спенсер, вскидывая руки.
– Папа!
– Как я рад,
– Я жив, но... Мам! Это папа!
– прокричал старший сын Спенсера.
– Алекс! Алекс!
– ему навстречу из выбежала Джулия.
Руки её были окровавлены, а лицо мокрое. Она плакала навзрыд. Казалось, что она вот-вот захлебнётся своими слезами. Ничего выговорить поверх этого плача она не могла.
– Алекс!
– Джулия лишь беспомощно обняла мужа и упёрлась лбом в его плечо.
– Что здесь случилось, Миша?
– Спенсер строго спросил сына. Тот тоже был сильно напуган, но старался держаться.
– Я не знаю. Всё сильно дрожало. Свет моргал. А потом мы потеряли сознание, потом очнулись и...
– Что "И"?
– переспросил Спенсер, ощущая, как глаза его увеличиваются в размерах, а сердце начинает биться тяжелее
– Мэлвин, Сьюзи, Саша и Ричард погибли.
– Как погибли?
– голос его дрожал, как и всё тело, но он старался держать себя в руках.
– Они погибли. Я не знаю как.
– Они там, - едва проговорила Джулия, - там...
– Успокойся, любимая, - Спенсер обнимал её, и старался чаще выдыхать, сердце его билось очень тяжело, а голова слегка кружилась.
– Остальные живы?
– встряхнув головой спросил Спенсер.
– Да, - коротко закивал Михаил.
– Где они?
– В моей комнате. Элис и Лианна приглядывают за ними.
– Хорошо, - всё так же тяжело выдыхая ответил Спенсер.
– Ты точно никого не видел?
– Нет, - Михаил быстро покачал головой.
– Хорошо. Собраться, - сказал себе Алекс, закрыв глаза, - Так. Миша!
– Да, пап.
– Мы должны запустить реактор как можно скорее. Возможно, Генри погиб, и это должен сделать я. Я скоро вернусь. Ты не знаешь, что на корабле? Они ещё здесь?
– Я не знаю, пап. Я не выходил отсюда.
– Хорошо. Хорошо, - Спенсер кивал сыну, крепко обнимая жену.
Он обдумывал, как кратчайшим путём пройти к реакторной. Их резервный генератор был в порядке, и двери, скорее всего работали в аварийном режиме, но без сбоев. Он надеялся на это.
– Так, - скомандовал он, собравшись с мыслями, - пригляди за мамой и остальными. Пока меня нет, ты здесь главный. Дверь не открывать никому. Я перед приходом сообщу. Понятно?
– Понятно, - закивал Михаил.
– Хорошо. Джулия, я должен идти, но я скоро вернусь.
Спенсер осторожно усадил её на диван в гостиной и наказал Михаилу принести маме воды и оставаться с ней. Сам же уверенно вышел в коридор, вскинув автомат, и убедился, что дверь за ним закрылась.
Он боялся, что встретит врагов в этих коридорах, и что ничего не сможет им сделать. Но он преодолел несколько пролётов, в которых были следы крови, и никого не встретил. Ему думалось, что кто бы ни напал на корабль, они уже ушли. Он направился дальше, всё же держа автомат наготове. Реактор нужно было запустить в любом случае. Это вернёт "Фарадей-14" к жизни. Однако, если это не сделать
– Спенс, ты жив! Это хорошо!
– выдохнул Генри.
– Что там с остальными, не в курсе?
– Моя жена и все дети погибли, - он беспомощно опустил голову.
– Прости.
– А у тебя как? Ты был у себя?
– Да. Четверо детей.
– Соболезную, Спенс, - сглотнул инженер.
– Да тут, похоже, всем уже пора соболезновать.
– Сначала надо запустить реактор. Иначе мы можем так и остаться в темноте.
– Да. Идём.
Уже слишком громкий гул мощных систем охлаждения говорил о том, что реактор был отключен. Они услышали его ещё до того, как открыли двери. Сама же консоль управления пульсировала яркими огнями. Генри спешно снова запустил его, и включившийся свет стал первым признаком того, что "Фарадей-14" ожил.
– Всё в порядке?
– спросил Спенсер.
– Сейчас только изменю протокол питания с аварийного на штатный.
– Хорошо. Хорошо, - кивал Спенсер, закрыв глаза.
– Ты видел там что-то ещё?
– спросил Генри после того, как звуковой сигнал известил об успешной смене протокола питания.
– Немного, - устало сказал Спенсер, - но об этом потом. Ты можешь сказать, почему он отключился. Сам по себе?
– Вряд ли.
– Тогда нужно знать, кто или что это сделало?
– Я потом просмотрю данные. Сейчас у нас другие заботы.
– Да.
– Как они нас так обошли, а?
– Я не знаю. Не знаю, - беспомощно качал головой спенсер.
– Великий Создатель...
– Ладно. Иди домой. Скоро общее собрание всего экипажа. Мы слишком долго ничего не говорили нашим людям...
Джулия тихо сидела на кухне и плакала. Она прижимала к себе Томми. Все остальные дети сидели рядом с ней, и у всех лицо было мокрым от слёз. Один Михаил с автоматом наперевес дежурил около двери.
– Ну что там, Пап?
– Никого нет. Реактор заработал. Точно никто не видел, кто это был?
– Нет.
– Где они?
– тяжело выдохнул Спенсер, и Михаил понял, о ком он говорит.
– В своих спальнях.
– Ведь был же день. Что они там делали?
– Мы все были в школе. Как они там оказались, я не знаю.
– Понятно. Ладно, я пойду посмотрю. Оставайся здесь.
Михаил держался молодцом. Спенсер понимал, чего ему стоит такая выдержка и был горд за старшего сына. Первой по коридору была спальня Мэлвина. Ребёнок прямо в школьной форме лежал в кровати под одеялом. Через белое полотно с небольшим рисунком проступала кровь. Она же была и на подушке около рта мальчика. Алекс приподнял одеяло. Мэлвин был весь изрезан, как будто бы ножом. Один большой порез начинался в районе горла и уходил вниз. На его теле было видно и множество других ран. Форма была пропитана кровью насквозь, и сказать точно, что это за раны, было нельзя. Спенсер беспомощно закрыл глаза и сел на пол рядом с кроватью. Его начинало трясти. Он беспомощно закрывал глаза, а ведь предстояло зайти в ещё три спальни.