Рубеж
Шрифт:
Но вскоре Спенсер убедился в том, что эта комната точно не принадлежала Мелани. У неё была сестра. Судя по тому, что он в комнате обнаружил - старшая. Элизабет Клайд. Долго не задерживаясь, Спенсер прошёл ещё несколько комнат, задерживаясь ровно на столько, сколько требовалось для того, чтобы понять, что комнату занимала не Мелани. Если бы он знал, что его ждёт в её комнате, он бы точно мог отличить её заранее. Комната Мелани не просто была противоположностью всем комнатам детей Клайда, которые он видел до этого. Она была просто ужасна. В ней был полнейший разгром.
– Ты следи за входом, а я тут покопаюсь, - сказал он Генри.
– Хорошо. Заодно показания проверю.
У Мелани тоже были награды за отличную учёбу, но они валялись на полу. Именно по ним Спенсер окончательно идентифицировал её. "Мелани Клайд за отличное окончание первого класса школы". Это была пластиковая медаль, покрашенная краской золотого цвета. Конечно, подобная вещь хранилась бы до окончания миссии. И если постоянно делать медали из металла, то всем не хватило бы металлического материала, к тому же, устройство, способное делать эти металлические предметы, имело много куда более важной работы. А так - обычный трёхмерный принтер небольшого размера с функцией покраски. К тому же при желании подобное изделие можно было подвергнуть рециклингу без особых затруднений.
Переведя взгляд на кровать, Спенсер остолбенел. И не потому, что на ней царил беспорядок, она была вся смята и чуть ли не перевёрнута. Нет, не поэтому. Сверху на ней лежал тот самый белый плюшевый мишка, которого девочка, встреченная Спенсером, держала в руке. Это было очередным доказательством, пожалуй, даже ненужным, того факта, что та Мелани была не настоящей. Очевидно, это была её любимая игрушка, поэтому инопланетяне, так или иначе создавшие образ Мелани, включили в него её.
Ещё среди всего хаоса Спенсер увидел фотографию, где Мелани, которую он знал в лицо, была запечатлена сидящей на руках у мужчины. Спенсер понял, что это и есть её отец. Клайд вполне соответствовал тому образу, который его условно присвоил Спенсер. Больше того, он вполне соответствовал своим предкам, изображённым на самой первой фотографии в том альбоме ежегодных фото. Хотя, это было вполне логично - на двадцать первом ведь сменилось гораздо меньше поколений.
А потом Спенсер увидел небольшую розовую книжку. Это был детский бумажный дневник. У него самого был когда-то такой же, только оформленный в мальчишеском стиле. Он понимал причины, по которым дети вели подобные дневники. Информация на цифровых носителях легко могла стать достоянием других, а такой дневник можно было спрятать под кровать, среди бумаг, да и вообще куда угодно, где он будет в сохранности, и не попадёт ни к кому в руки.
Спенсер чувствовал, что это очень личная вещь - от книжечки как будто исходила особая аура. В отличие от альбомов с фотохроникой, у него не было дурного предчувствия, когда он заглядывал внутрь. Быть может потому, что мысли восьмилетней девочки были чисты, как звёздная рябь на обзорном стекле.
Несмотря на строгость воспитания, она не вела каждодневные заметки с точным описанием событий. Напротив, это было что-то вроде личной тетради, где заметки заносились по случаю, и их содержание зависело от пережитых важных событий или просто от настроения. На первой странице была фотография Мелани, на которой она была ещё совсем маленькой.
Дальше в основном шли описания разных событий из её жизни: школа, семья, друзья. Она часто упоминала отца, и, несмотря на строгость, Клайд в её заметках всегда вспоминался с хорошей стороны. Он был строгим отцом, но уделял своей младшей дочери достаточно внимания.
Так же в её заметках почти с самого начала часто фигурировала Эмми Вандер, дочь работника инженерной службы. Это была очень большая династия, покрывавшая практически все инженерные нужды корабля. Именно поэтому на плане этого жилого сектора было несколько кают, помеченных фамилией Вандер.
Но потом, уже ближе к концу дневника, один лист был раскрашен в чёрных тонах. Эмми Умерла. Мелани переносила это очень тяжело. На этих заметках были размытые места. Спенсер понял, что это следы слёз, которые девочка роняла на страницы своего дневника. Эмми умерла глупо. Точной причины смерти не было. Мелани в основном описывала панихиду, на которую ходила вместе с классом. Там даже был небольшой, но очень мрачный рисунок, на котором был изображён рециклер, ложе которого уже было задвинуто. Это усилило чувство скорби, возникшее у Спенсера.
А дальше была совсем другая заметка, отчасти обличительная. В ней Мелани говорила о том, что смерть Эмми не была случайной. Что во всём виноват работник медицинской службы по фамилии Тёрнер. Их семейка заправляет в медблоке, и восьмилетняя Мелани утверждала, что Тёрнер намеренно сгубил её подругу. Конечно, мысли ребёнка были во многом предвзятыми. Мелани настолько была близка со своей лучшей подругой, что не могла свыкнуться с мыслью о её смерти.
Дальше заметки стали ещё более мрачными, и если вырвать их отдельно из дневника и сравнить с теми, с которых он начинался, то Мелани сложно было бы узнать. Не было той прилежной девочки, дочери руководителя службы безопасности. Была девочка, которой срочно требовалась помощь психолога, потому что она не могла пережить утрату. Даже не родственника, но близкой подруги. Она во всём винила Тёрнера и почти в каждой заметке желала ему смерти. Порой Спенсеру эти обвинения казались необоснованными, но следующая заметка вызвала у него интерес.
Мелани описывала, как она простудилась, и её осматривал именно Тёрнер. Он проявлял излишнее любопытство к девочке, пытался её расспросить об аспектах здоровья, не относившихся к её нынешнему состоянию. Это при том, что Тёрнер был простым терапевтом, и даже не ведущим медиком. Их семья хоть и составляла определённую долю от работников медблока, всё же не являлась главенствующей, как семья Дубовых на "Фарадее-14".
Успокаивало Спенсера то, что раз Мелани описывала это, значит, она была жива после того, как этот осмотр состоялся и врач прописал ей лекарства. Он мысленно совместил это с тем письмом директора, где тот упоминал, что ему страшно посылать детей в медпункт. По крайней мере, в ту смену, где служит "он". Практически не оставалось сомнений, что под этим "он" руководитель имеет в виду Тёрнера.
Дальше в дневнике Мелани было отмечено то, что она рассказала обо всём родителям. Отец выслушал её серьёзно. Клайд был ответственным работником, и даже малейшее упоминание о том, что на корабле что-то идёт не так, вызывало у него тревогу. Но Тёрнеры, очевидно, бывшие в заговоре с кем-то из службы безопасности, спокойно прошли проверку, и Клайду ничего не оставалось, как довериться этим результатом. Хотя, как говорила Мелани, она не разуверилась в нём, потому что, судя по всему, бдительность он не терял.
Но Мелани всё равно сильно переживала по этому поводу. Она боялась заболеть и оказаться в медблоке, в руках Тёрнера.
А потом в заметках Мелани фигурировало отравление, в котором пострадала некоторая часть учеников школы. Причина была скорее всего в школьных обедах. Сама она в тот день не хотела есть, и именно поэтому осталась в порядке. Даже её старший брат Джон Клайд пострадал в тот день. Но у мальчика был сильный организм, и он довольно быстро оправился, в то время как некоторые дети испытывали значительные осложнения и ещё долго находились под присмотром врачей.