Рубеж
Шрифт:
Перед выходом он лишь кратко объяснил главному врачу манеру их передвижений. Дубов всё усвоил с первого раза, и когда они вошли в тёмные коридоры двадцать первого, проблем не возникло.
Медпункт находился гораздо дальше и на уровень ниже жилого сектора. Учитывая это расстояние, им довольно быстро и безопасно удалось добраться до спуска на него. И вот уже через несколько минут они осторожно шли по коридору, изредка подсвечивая себе путь фонариком.
Медблок поражал своей чистотой. Везде и во всём здесь был полный порядок. Всё было так, как будто медики только что закончили рабочий день, провели здесь уборку и ушли на ночь домой. Но между тем этот порядок почему-то не создавал у Спенсера хорошего впечатления. Напротив, ему бы показался более логичным разгром, кровь, а
– Ну что, Дубов, где ты хранишь свои записи? Колись, - сказал Спенсер.
Несмотря на относительно гнетущую обстановку, его почему-то не преследовало то чувство опасности, которое было раньше.
– Сейчас.
В кабинете главного врача тоже был порядок. Дубов сел за стол и залез в самый нижний ящик, внутри него было что-то вроде тайника, из которого он вскоре достал бумажный дневник.
– Всё по инструкции, - сказал он, кладя перед Спенсером большую тетрадь.
– Тут не написано, как его звали.
– Секунду, - сказал Дубов, и полез в первый ящик стола.
– Кристофер Малк.
– Не Тёрнер.
– Нет.
– Понятно. Значит, он вряд ли что-то знал.
– Если здесь кто-то что-то и знал, то это был он. Надо только найти.
Дубов открыл дневник Малка и стал сам в нём разбираться.
– Вот. Похоже оно, - сказал он через минуту, - "Я пишу это только потому, что это может быть моей последней заметкой. В любом случае, если я умру, об этом должны узнать и преобразовать его. Произошедшее бросает тень на всю медицинскую службу. Но я ничего не могу с этим поделать. Тёрнер обещал разрушить мою семью, если я выдам его. Мне лично пришлось проводить вскрытие Эмми Вандер и писать полнейшую чушь о том, почему она умерла. Конечно, Тёрнер всё подстроил так, что это не выглядит, как врачебная ошибка, но кто привёл к такому? Это он сначала отравил её, а потом пытался вылечить. Ему нет прощения, но я боюсь. Ко мне несколько раз приходил Клайд. Он давит на меня. Он опасается за дочь, и это не напрасно. Мелани была лучшей подругой Эмми, и возможно та ей что-то рассказывала, но я не могу. Я не могу. Я ищу способ прижать Тёрнера, но у меня не получается. Но пока я ничего не могу найти. Сейчас единственное, что я могу, это слегка ограничить его деятельность. Это всё моя связь с его троюродной сестрой из пищеблока. Он всё знает об этом, и если что-то пойдёт не так, он обещал рассказать моей жене. Я обязан его покрывать", - Дубов недовольно покачал головой, - вот так вот работала у них медицинская служба, - он брезгливо поморщился, - и клятва Гиппократа здесь совсем не при чём. В космосе бы уже давно пора ввести другой ритуал посвящения в медики.
– Дальше что-нибудь есть?
– Сейчас. Вот. "Это переходит всяческие границы. Он не смог выждать даже несколько месяцев прежде чем убить её. Бедная девочка, мне искренне её жаль", - зачитывал Дубов, - Мерзавец, какое "жаль"? Завёл себе любовницу, и из-за него гибнут люди.
– Читай дальше, Дубов, - остановил его Спенсер, - эмоции будут потом.
– Да, да, конечно.
– "Яд на этот раз был другим. Ещё в крови есть следы противоядия. Но у него слишком малая концентрация, и оно было введено слишком поздно. Тёрнер как будто бы тестирует их на возможность выживать. А может быть, ему нравится наблюдать предсмертную агонию или он хочет узнать точный эффект, производимый ядом. Бедная девочка... Бедная девочка... Мне вдвойне жаль Клайда. Но я не могу пойти к нему и всё рассказать. Не могу! Не могу! Не могу! И зачем я только это сделал. Зачем? Нужно было держаться подальше от их гнилой семейки. Сейчас бы всё было хорошо. Я надеюсь, что после случая с Мелани он остановится. Это переходит всяческие границы. Уже сейчас даже несведущему человеку понятно, что это всё случайно. Но я не могу никому об этом сказать". Хорошо ещё, что он отважился всё это написать, - сказал Дубов, - хоть в чём-то совесть проявилась.
– Да.
– Теперь мне понятно, что заключения читать смысла нет. Они написаны от балды. Я бы предпочёл взглянуть на тело, но это, к сожалению, не возможно.
– Посмотри,
– прошептал Спенсер.
– Нет, - сказал Дубов, быстро пролистывая дневник, - тут больше ничего нет. Но мне и без этого всё предельно ясно - один из их врачей был маньяком и убивал. Причём, какая-то у него была идея фикс на маленьких девочек, раз он убивал именно их. Все остальные его покрывали. У главного врача была любовница из его семьи. Он знал о проделках подчинённого, но бездействовал. Как это всё паскудно.
– Да, - кивнул Спенсер, - но инопланетяне по-прежнему не вписываются.
– Тут и без них дерьма хватает, - ответил Дубов, небрежно бросив дневник обратно.
– Нам нужно идти к рециклеру, - уверенно сказал Спенсер.
– Ведь туда ведут все кровавые следы. Ты уверен?
– спросил Дмитрий, вставая из-за стола.
– Да. Абсолютно.
– Тогда хорошо, только сначала нужно бы посмотреть истории болезней. Вдруг, не успели оцифровать.
– Ладно.
– Они должны храниться там. В одном из шкафов.
Они осторожно прокрались в соседний кабинет, который представлял собой небольшой архив. Медицинские записи в основном были цифровыми и находились в ячейке памяти, которая сейчас была недоступна. Но данные текущего поколения хранились ещё и в твёрдой копии, которая уничтожалась после смерти человека. По крайней мере, так было на "Фарадее-14". Несмотря на то, что миссия существовала ещё два месяца после смерти Эмми, Дубов надеялся, что её история болезни ещё сохранилась. Но Мелани должна быть здесь в любом случае. Им повезло. После недолгой возни в полумраке Дубов нашёл небольшую медицинскую книжку.
– Вот оно. Эмми Вандер. Сейчас посмотрю ещё. Если уж книжку Эмми не засунули в цифровой банк, то Мелани тем более должна быть здесь.
После двух минут поисков, нашлась и вторая книжка. Дубов принялся их быстро просматривать, благо листов было немного.
– Ну что там написано?
– с нетерпением спросил Спенсер.
– То, что здесь написано, неважно. Просто профессиональный интерес. Историю писал не он, а тот, кто был им каким-то образом подчинён. Мне просто интересно, это было констатировано. Маленькие дети просто так ни с того ни с сего не умирают. Особенно на корабле, куда доступ чего-либо извне полностью перекрыт. Здесь вообще люди не могут умирать до срока просто так. Вот я и хочу посмотреть на предел их бессовестности. Вы посмотрите, - злобно усмехнулся Дубов, - "Ещё один случай неизвестной болезни, которая поражает дыхательную систему. Маленькие дети подвержены ей больше всего. Причины возникновения - неизвестны. Симптомы - высокая температура, ухудшение восприятия, сильные затруднения дыхания". Так. Результат вскрытия. Отказ диафрагмы, а затем сердца в результате инфекции. Просто и коротко, но лично для меня выглядит как "бла-бла-бла". Как всё очень-очень хитро. Как легко пудрить мозги тем, кто тебе доверяет, и не разбирается сам.
– Что это могло быть?
– Если причина описана верно, а наличие неизвестных инфекций исключено, то яд. Сильный нейротоксин. Какой конкретно, сказать затрудняюсь. Уж больно в общих чертах тут всё написано. Я что-то читал такое в молодости, но без особых анализов не сказать точно, а они, конечно же, не проводились по понятным причинам. Но в любом случае, это была очень жестокая смерть. К тому же, учитывая его нездоровую одержимость, можно предположить, что он мог и модифицировать формулу и испытывал её на живых людях. Необычное увлечение, правда? А ты ещё спрашиваешь, для чего нужно прятать некоторую литературу. Теперь я знаю, насколько дальновидным был поступок моего деда.
– А здесь никто об этом не позаботился.
– Да. Я только не знаю, что думал местный начальник охраны. Мне кажется, это любому должно показаться странным.
– Ну, представим, что я начальник охраны, - шёпотом сказал Спенсер, - я сам в этом не разбираюсь. Я обращусь к тебе, а ты марионетка этого маньяка. Что ты мне ответишь? Ты мне его сдашь?
– Я? Даже учитывая дерьмовую ситуацию, в которой был местный начальник медблока, я бы сдал, а потом передал бы дела либо своему наследнику, либо самому достойному из остальных и попросил бы рециклинг.