Рубеж
Шрифт:
Но чем громче делался его голос, тем меньше Эмми и Мелани отзывались на его реплики.
– Тогда я уничтожу вас, - гневно сказал Спенсер, - идём на мостик, Дубов.
Он поднял с пола лазер и взял его наизготовку.
– Спенсер, я не думаю, что нужно делать это так.
– Я ненавижу их. Вы убили Томми, а теперь вы хотите, чтобы я верил вам?
– Мы никого не убивали.
– А теперь делаете так, чтобы он был с вами заодно.
– Мы не убивали его.
– А кто же это сделал?
– Она.
– Кто "она"?
– не на шутку удивился Спенсер, и даже сделал голос тише.
– Та, что всегда мечтала о семье, но никогда сама не могла её иметь.
Спенсер и Дубов переглянулись.
– О чём вы говорите? О чём вы говорите?!
– после недолгого молчания снова поднял голос Спенсер.
– Мы боимся вас. Мы боимся тебя, - спокойно сказала Мелани, - вы должны уходить.
– Я теперь точно уйду, пока вы мне всё не расскажете. Что произошло здесь?
– Здесь все погибли, - тихо сказала Мелани.
– Я это уже слышал. Вы можете сказать, что-нибудь ещё?
Но ответом была тишина. Разгневанный Спенсер уверенным движением перевесил лазер за спину, и быстрыми шагами направился в сторону мостика. На этот раз Эмми и Мелани не пытались его оттолкнуть. Он немного нервничал перед столкновением с ними, но последним, что он запомнил, как раз было то, что он ничего не ощутил. Он как будто бы начал проходить сквозь них. Именно начал, потому что едва он с ними соприкоснулся, как снова всё потемнело. Ноги его подкосились, и он упал. А потом вокруг снова вспыхнул свет, и сценарий повторился снова. На этот раз кошмар был страшнее. Он как будто бы слышал несколько криков, объединённых в один. Потом к ним добавился шум, похожий на какую-то кошмарную непонятную музыку. Этот шум то становился громче криков, то наоборот, затихал на их фоне. И так продолжалось, казалось целую вечность, пока кто-то, наконец, не шлёпнул его по щеке.
– Эй, Спенс, вставай. Спенс, Вставай, - Алекс не сразу, но узнал голос Дубова.
– Сколько мы здесь пробыли?
– Пять с половиной часов.
Алекс поднялся и направился к двери, ведущей в навигационную.
– Нам вообще в другую сторону, - тихо сказал Дубов.
– Сначала глянем здесь. Мы ещё не подходили так близко.
Спенсер открыл сервисный лючок около двери, и подключил батарейку к разъёму. Бесполезно. Терминал не оживал. Думать о том, что сейчас происходит на "Фарадее-14", ему не хотелось. Он понимал, что это помутнение не стало исключением, и по возвращении их ждёт новый траур. Но сейчас, когда лишь несколько шагов отделяло его от заветной цели, он хотел попасть в навигационную.
– Бесполезно. Это всё не может быть так, - Алекс бросил попытки пробудить дверь и беспомощно сел на пол рядом с ней.
– Нам нужно возвращаться, Спенс. Я чую неладное.
– Да тут и чуять не надо, - тихо сказал капитан, - ничего хорошего нас там не ждёт.
Глава седьмая
Последний рубеж
Четырнадцатый встречал их такой же темнотой, к которой они привыкли на двадцать первом.
– Нужно срочно запустить реактор, - тихо сказал Спенсер Дубову.
Хотя больше всего ему сейчас хотелось попасть к себе домой. Однако он понимал, что если они не запустят реактор вовремя, эта темнота воцарится здесь навсегда. Он надеялся встретить по пути хоть одну живую душу, чтобы убедиться, что ещё хоть кто-то остался жив. Но чем дальше они продвигались вглубь своего звездолёта, тем меньше шансов на это оставалось.
Реактор на этот раз решил уподобиться реактору двадцать первого. Он ни под каким предлогом не желал оживать. Автоматика выдавала сообщение о том, что пуск невозможен. Системы охлаждения стихали одна за другой, свидетельствуя о том, что повышенная теплоотдача окончания реакции скомпенсирована. Теперь хитроумное устройство, созданное предками и не давшее ни одного сбоя за весь полёт было полностью заглушено. Спенсер не имел достаточного инженерного опыта, чтобы восстановить все системы и запустить его. Он лишь смог перевести энергосистему на аварийный режим. Так как запасным генератором никогда не пользовались, его ресурс был велик. После вступления в действие нового протокола, всё вокруг осветилось приглушённым светом. На данный момент это было самое лучшее из того, что было возможно.
– Что, пойдём по домам?
– посмотрев на Дубова, сказал Алекс.
– Да. Хорошо, - ответил врач.
– Встречаемся в навигационной через час. Если что-то изменится, я позвоню.
– Да. Хорошо, я тоже позвоню, если что.
Они молча дошли до развилки в жилом секторе, где их пути расходились.
– Удачи, Дубов.
– Тебе тоже, Спенс.
Подходя ближе к своей каюте, Спенсер испытывал страх. И первый кошмар ожидал его уже на входе. В прихожей, прямо перед дверью валялась автоматическая винтовка. От неё влево тянулись кровавые следы. Повернувшись туда, Спенсер увидел Михаила, валяющегося на полу. Алекс тяжело выдохнул и склонился над телом сына, под которым натекла большая лужа крови. В его теле было не менее десяти отверстий от пуль. Кто-то выстрелил в него очередью из этой самой винтовки, сейчас валяющейся рядом. Мальчик оборонялся, но они пришли и скорее всего сломили его волю так, что он отдал им винтовку и позволил убить себя. На лице Спенсера выступили слезы. Михаил, хоть и был ещё мальчиком, но оборонялся до последнего, как настоящий капитан. И что если бы всё это пошло не так, как случилось, у Спенсера были бы достойные наследники.
Чтобы проверить, сколько выживших осталось на их звездолёте, отойдя от тела сына, Спенсер активировал сеть и оставил в ней сообщение с просьбой откликнуться. Каждый, кто его увидит, отметится, и это даст представление о том, какая часть экипажа всё ещё здесь. Но самое страшное для него было ещё впереди. Спенсер это понимал. Он встал и осмотрел кухню и гостиную. Там было пусто. Он подумал, что если Джулия была бы жива, то наверняка находилась бы где-нибудь здесь.
Больше всего Спенсер боялся заходить в спальню. Его пронизывала дрожь даже тогда, когда он представлял, что его может там ждать. Но откладывать это было бессмысленно - ему всё равно придётся туда войти и этого никак не избежать. Собравшись с силами, он снял с себя лазер, поставил его в угол, взял с пола автоматическую винтовку, которой был вооружён его сын и перезарядил её. Он держал её наготове, хоть и понимал, что стрелять здесь не в кого. Сначала он уверенно направился вперёд, а уже перед самыми дверьми спальни снова остановился.
Кровать была в беспорядке, и Спенсер в первое мгновение не понял, что Джулия находится в ней. Его жена лежала распластавшись среди перепутанного постельного белья. Часть её головы была укрыта подушкой. На ней была её самая лучшая чёрная сорочка. Спенсер вспомнил, как один специалист инженерной службы по его заказу создал модель для текстильного синтезатора. Это изделие он подарил Джулии на день свадьбы. Она надевала её редко, но сам факт того, что она так одета, уже говорил о том, что у них со Спенсером намечается бурная ночь. И даже сейчас она в ней была бы очень красива, если бы не была мертва. На первый взгляд на её теле не было никаких следов.
Спенсер беспомощно опустил винтовку и сел рядом с кроватью. Слёзы наворачивались на его глазах. Тяжёлый ком стоял в горле, а он ничего не мог с этим поделать. Здесь, меньше чем в метре за его спиной, лежит его жена. В той кровати, в которой они зачали большую часть детей.
Задумавшись, Спенсер просидел так некоторое время. Откликов на его сообщение не было, поэтому ничто не могло вырвать его из этого небольшого забытья. Когда он опомнился, то первым делом вызвал каюту Дубова. Отвечали не сразу. А потом голос Дмитрия - относительно спокойный - всего лишь ответил "Да, Спенс". Конечно, Дубов тоже уже понял, что все, кто был на четырнадцатом, погибли. Он сам сейчас в таком же положении, как и Алекс - оплакивает погибшую жену. В трубке повисла тишина.