Рубина. Непокорная герцогиня
Шрифт:
Дверь, неожиданно открылась, на пороге стоял отец с наполненными кровью глазами. Казалось от злости, из его ноздрей шел пар.
— Какого рожна ты тут лежишь?!
Проревел он как раненный медведь.
Вскочив с постели, я пыталась поправить короткое, рваное платье, стараясь закрыть коленки.
Папа опешил, замолчал и смотрел то на меня, то на рванину, что когда то была платьем.
— Это что еще такое? — вопрос прозвучал с потаенным страхом услышать ответ.
— В саду на
— Доченька.
Отец сел на стоящее рядом кресло, я бы даже сказала, упал.
На секунду я увидела, постаревшего и перепуганного мужчину, который чуть не лишился самого дорогого, что у него есть. Седая голова, казалось, становится еще более седой. А если бы со мной что-то случилось? А если бы я пропала? Стало безумно больно, думать о мужчине, сидящем в кресле и положившим руку на сердце. План побега уже не казался таким замечательным. Скорее он был похож на самый суровый удар, который я могла ему нанести.
Майколтон тяжело дышал, смотря, куда-то в стену. Минуту другую в комнате висела тишина. Потом мужчина вздрогнул и, посмотрев мне прямо в глаза, спросил:
— Где?
— В саду.
— Когда?
— И двадцати минут не прошло.
— Кто это был, видела?
— Нет, было темно. Знаю только что мужчина.
— Узнать сможешь?
— Только если по голосу.
— Свидетели были?
— Нет.
Мне не хотелось упоминать в разговоре графа, как и не хотелось рассказывать отцу, при каких обстоятельствах мы разошлись.
— Убью. — Прошептал отец. — Уничтожу!
Последнее уже было воинственным кличем.
— Сейчас же переодевайся, и пойдем со мной в бальный зал, найдем там Матильду, ты останешься с ней, а я кое-что проверю.
Спрятавшись за ширму, я скинула с себя остатки платья и, стянув с вешалки другое, начала его надевать.
— Пап, мне нужна твоя помощь. — Как можно тише сказала я, когда поняла, что не смогу самостоятельно справится с корсетом.
— Да будь оно не ладно.
Мужчина помог затянуть шнуровку и, повязав бант внизу, вынул шпильку из волос.
— Всю прическу тебе испортили.
Волосы чуть ниже спины рассыпались по плечам, легкими волнами. Ленту я сняла, все-таки не моя, надо будет вернуть.
Практически волоком отец донес меня до бального зала и втащил внутрь. Поставив меня возле своего кресла, папа наклонился к уху короля и зашептал.
Лицо старика менялось на глазах. Испуг, радость, злость, ярость. Под конец монолога, лицо короля украшали надвинутые густые брови, выражающее вселенскую злость и желание убивать все, что попадается под руку.
Король движением пальца подозвал меня к себе.
— Ваше Высочество.
— Подойди ближе.
Почти
— Все в порядке, дитя?
— Да, Ваше Высочество, я в порядке.
Ну не мог себе позволить король столь близкое отношение с придворными, хотя я, конечно, считала его дедушкой. Так вот и беспокоился он, на ушко, что б никто и ни куда. Встав туда, где я стояла, я поймала на себе заинтересованный взгляд Драттура.
Ну, поменяла я платье, и что? Подумаешь. Я же девушка.
Пошептавшись с королем еще пару минут, отец подошел ко мне, и сказал:
— Я сейчас пущу по толпе шепоток, что тебе без принца бал не мил, и ты ждешь его появления, отсиживаясь в покоях. — Отец ладонью позвал двух страж. — Провести до покоев графини Киртон, хоть волос… Уничтожу.
Вырвавшись из душного зала и оказавшись в прохладном коридоре, я чуть сбавила шаг. Здесь мне было не страшно, а вот сидеть в покоях Матильды и ждать чуда чудесного появления принца, желания совсем не было. И я шла как можно медленнее. Стража неторопливо шагала следом.
Навстречу нам вышел граф, и не прошел мимо, как я предположила, а остановился и дождался приветствия.
— Доброй ночи, десница Шано.
— Вы свободны. — Подхватив меня, удивленную под локоток, граф повел в ту сторону, из которой только что пришел.
— Десница?
Шано остановился и медленно повернул голову.
— Я же сказала, вы свободны.
— Но нам дали приказ сопроводить герцогиню до ее покоев.
— Я освобождаю вас от этого задания, и спешу заверить — я сам справлюсь со столь не легкой задачей.
— Но, десница?
— Вы смеете спорить господа? — спросил граф, в то время как глаза его начинали краснеть.
— У нас приказ от герцога Волонье.
— Вы подозреваете меня в государственной измене?! Здоровье и благополучие госпожи Рубины, сейчас находиться под моим контролем, и я вас уверяю, я справлюсь с этим лучше, чем вы. — Последнее он прошипел, и его начала окутывать серая дымка.
Видимо я не одна это заметила, так как охрана, переглянувшись, поклонились, и собрались, уже было выходить, как граф добавил:
— Что б до конца вечера на глаза ни мне, ни деснице не подались. Ясно?
— Так точно.
Я смотрела на то, как испуганная стража улепетывала, и подумал о том, как же быстро граф решает проблемы.
Вот если бы он и был наподдавшим, они сейчас собственноручно, почти не проявив сопротивления, отдали меня в лапы убийцы.
Я была более чем уверенна, что они в правду до конца солнца будут избегать встречи с отцом и самим графом. Я бы наверно тоже не отказалась убежать сейчас.