Руда. Возвращение. Скрижали о Четырех

Ожигина Надежда

– Сам знаешь. Только ответь на вопрос! – отстраняясь, велел Император. – Зачем ты вернулся, советник?

– Предчувствие, – дернул плечом Эрей, отходя к окну и любуясь пейзажем, хотя Император знал точно: за цветным витражом ничего интересного. – И потом…

Договорить он не успел. Со двора долетели крики, их сменил истошный, заходящийся ужасом вопль, радостно зазвенело оружие.

– Проклятье, что там за шум? – гневно дернулся Император. – Кто смеет шуметь во дворце? Эй, кто-нибудь, в чем дело?

На зов

государя примчался стражник, дико вылупился на Эрея, но справился, вытянулся стрункой и отчеканил, как полагается:

– Пожар и паника в конюшнях вашего императорского величества! Начальник стражи и дворцовый брандмейстер…

– Предупреждал же: не трогайте Дэйва! – не дослушав обстоятельный доклад вояки, чуть поморщился Эрей Темный.

Император с укором взглянул на советника:

– А мы ведь только отстроились. Сделай намордник своей тварюге!

Кратким жестом Эрей приоткрыл окно, так, что звякнули витражи, растер между пальцев камушек, кинул на ветер приказ-заклинание, и огонь стих, угас сам собой, а дождь во дворе усилился. Император потеснил мага в проеме. Из окна было видно, как мечется в лужах разъяренный целенский конь, норовя плюнуть пламенем и поднимая брызги кожистыми крыльями.

– Дэйв! – крикнул ему Эрей, легко перекрывая вопли гвардейцев. – Место, крылатая тварь!

Конь поднял морду, увидел хозяина и потрусил обратно в загон, изредка скаля зубы на особо назойливых стражников.

– Он голоден, не злите попусту, – посоветовал Эрей караульному. – Лучше пришлите с поварни побольше сырого мяса.

Тот продолжал таращить глаза, но Император лично пнул нерасторопного воина, искренне радуясь нежданной удаче; стражник звонко прищелкнул челюстью, сделал грудь колесом и помчался исполнять приказ.

– Может, твоей твари пожить за городом? – задумчиво предложил Император.

– Может, и мне пожить за городом? – привычно огрызнулся Эрей.

– У тебя слишком шумная свита, – игнорируя замечание, продолжил попреки Рад. – Только коня мне и не хватало для полноты ощущений.

– Свита? – удивился советник. – У меня?

– Твой побратим почтил Столицу присутствием, – пояснил ему Император. – Интересно, сколько продержится город?

– Сильно буянит?

– В пределах обычного.

– Попробую угомонить, – обрадовался новости Темный. – Кто еще?

– Из Венниссы прибыл Истерро.

– Что, Истерро тоже буянит? – не поверил ему советник, с приязнью вспоминая монаха.

– Нет, конечно! – расхохотался Рад. – Этот вечно спорит с лейб-медиком, чем развлекает двор и фрейлин.

– И как мне его урезонить?

Вопрос был полон неприкрытой иронии, и Император махнул рукой:

– Делай с ними что хочешь, советник, пристрой к затее какой-нибудь! Мне ни к чему сейчас лишний шум.

Эрей не ответил, и Рад догадался, что маг исподволь изучает дворец, раскрошив кусочек нефрита. Тот заметил взгляд Рада и подтвердил: ничего особо опасного, слегка подпорчена аура в трапезной, защиту выправить в десятке мест, в кладовых кто-то темный оставил знаки, ерунда, червоточина, но лучше почистить. И что-то еще, тревожное, какой-то пустяк в общем хоре, комар зудящий – нудно, тоненько, но так, что не поймать и не уснуть.

– Императрица в положении? – высказал маг догадку.

Рад согласно кивнул и дернул щекой, как от боли:

– Второй пояс. И уже осложнения. Белые бездельники утверждают, что не видят благого исхода родов. Один Истерро пророчит наследника, но он не силен в повивальном искусстве.

– Зато пророк неплохой, – утешил Эрей государя. – Если позволишь, я посмотрю…

– А если я не позволю? – усмехнулся Рад, не скрывая угрозы.

– Я не обижусь, – парировал маг. – Твоя жена. И твой наследник.

– У меня уже есть наследник, – в тон ему возразил Император.

– Мне жаль, что он жив, государь.

Император хватил кулаком по стене:

– Думай, о чем говоришь, советник! Я бы тебе не простил!

Напряженная тишина повисла, как разбойник с петлей на шее, зазмеилась трещина в разговоре, множа варианты грядущего. На пятом ударе сердца маг позволил себе смириться:

– Ты и так меня не простил, тут ничего не поделаешь.

Император долго молчал, испытующе глядя в глаза Эрею, не веря в его смирение, вслушиваясь в себя, тянул паузу, точно актер в балагане, вспоминая забытую реплику, потом горько вздохнул, признавая:

– Я простил. Тебя – я простил. Но тот, кто затмил сознание Сэнни…

– Тебе не сладить с ним, государь. И мне с ним не сладить, увы. Но продержаться попробую.

Дальше расспрашивать было бессмысленно, все равно, что в крепость долбиться тараном, в самую мощную стену. В тайны магов Камней хода не было, иногда Император не спал ночами, гадая, кто он такой, грозный противник Эрея, с которым советник сражался, но не надеялся сладить.

Рад провел рукой по лицу, точно стирал кошмар:

– Время к обеду, советник, тебе стоит поесть с дороги. Раздели со мной трапезу, а потом мы навестим Рандиру. Я верю тебе, Эрей Темный. По-прежнему.

– Ничему я тебя не выучил, – искренне огорчился советник, – верить нужно себе. И в себя. Остальное попросту неважно.

…

Вместе они прошли в малую залу, рассчитанную десятка на два гостей. Император приказал Эрею сесть одесную, как в былые времена, и наплевать на все церемонии. Поданные блюда были просты, но питательны; воспитанный магом монарх не привык к излишней роскоши, предпочитая баловать тело постом и физической нагрузкой. Неправильный маг воспитал неправильного государя, – советника не раз забавляла подобная мысль.