Рухнувшие небеса
Шрифт:
— Габриель? — я нервно сглотнула и поддалась вперед, чтобы заглянуть в пророчество. — Что… что там такое?
Чем дольше он молчал, тем сильнее страх загребал меня в свои объятия. Не вытерпев продолжительной тишины и его безжизненного взгляда, направленного в текст, я с легкостью вытянула пророчество из его рук — они были ослаблены — и лихорадочно заскользила глазами по нему.
«В самое темное время, когда мир Человеческий охватит зло в лице жестокого врага ангелов, и всякая надежда на светлый день перестанет существовать, родится нефилим — дитя ангела и человека. Душа его будет светлой, словно утреннее небо,
В первые секунды его восемнадцатого года существования, силы, дремлющие глубоко в нем, пробудятся. Они помогут Избранному нефилиму положить конец тьме и — наступить свету. Демонов — созданий Ада — нефилим запрет там, где им место, а любые способы вернуться им в Мир Человеческий он сделает недопустимыми.
Его свет дарует людям жизнь — спокойную, светлую, нетронутую злом. И когда придет время величайшим способностям Избранного пробудиться, все изменится. Он будет готов на все ради спасения мира человеческого, даже - пожертвовать своей жизнью».
XXII
Знать, что тебя, возможно, скоро не станет — паршиво. Информация про то, что при надобности я должна отдать себя в жертву, чтобы избавить этот мир от демонов, тогда не на шутку напугала Габриеля. Чего он хотел? Что и моя участь закончится хэппи-эндом? Нет. Мне надо было изначально догадаться, что плохой конец для меня — вполне возможен.
Не скажу, словно я не забоялась, когда прочла пророчество полностью. Всем знали о первой его части, но никто не знал о второй (до вчерашнего дня — теперь мы с Габриелем были в курсе этого). Зачем вот только Бог запрятал остальную половину пророчества в Чистилище — было для нас загадкой. Но предположения не покидали мою голову. Возможно, Господь, который, черт подери куда свалил, пошел на такое, чтобы я заранее не знала и не пугалась, какое у меня великое, но в то же время — дерьмовое предназначение. Неужто он волновался за то, что, прочитав пророчество полностью, я могу передумать его исполнять? Хотя… что вообще несу? Разве я сама на это подписывалась? Не-а. Я должна сделать это, так как типа родилась для этого, а не для того, чтобы жить, как все нормальные лю…
Я вздохнула, опуская голову на стол.
Да я почти не человек.
Я — нефилим. Тот самый нефилим, который обязан «спасти мир». И тот, кто наверняка отбросит коньки, исполнив великое предназначение.
Я посмотрела на свою правую руку, где красовался темный знак. Не перестаю размышлять: почему именно мне досталась метка Каина? Почему я появилась на свет под «счастливой звездой»?
Наверное, я должна гордиться тем, что мне выпала такая честь — исполнить пророчество, но вовсе что-то не чувствовалось гордости, когда я углублялась в свои мысли и осознавала страшную истину — а меня на самом деле может не стать. Что говорил Габриель про способности нефилимов? Что они — ограничены? Учитывая это и то, какие необыкновенные силы во мне «проснуться», делаю вывод — я не смогу выдержать их. Быть может, их хватит на исполнения моего предназначения, а потом — они окончательно убьют меня.
Нефилимы, которые только-только зарождались в утробе матери с какими-то превышающими лимит способностями — погибали. Силы, которые появятся у
Ох…
Я нервно постукивала пальцами по книге Теней, одолженной у Габриеля — она была открыта на середине — именно там, где рассказывалось о разновидностях демонов. Мне было интересно побольше узнать о тех, от кого мне придется избавить этот мир.
Итак, ничего, кроме шока от этого занятия я не получила. Создания Низшего мира не отличались никакими хорошими качествами. Они все без исключения были уродливы как внутри, так и снаружи — иллюстрации и приличным объемом информации прекрасно доказывали это. Когда я наткнулась на изображения с Искусителями, то закрыла глаза. Неприятные воспоминания набросились на меня. Тогда возле кафе я наблюдала за «работой» этих тварей — они подталкивали людей на грехи и губили их. В тот раз невинная девушка чуть ли не стала жертвой одного из этих существ, а тот старичок… Интересно, что с ним? Живой ли он?..
Впрочем, этого никогда не узнаю.
Я захлопнула книгу. Если не исполнить пророчество, демоны завладеют миром людей полностью. Их потом никто не сможет остановить. Но, кстати, где гарантия, что я сумею это сделать? Вдруг они планируют что-то, чтобы помешать мне? А они наверняка планируют… Стали бы демоны сидеть на месте, зная, что кое-кто скоро загонит их в «родной дом».
— Скай?
Я подпрыгнула в кресле и схватилась за сердце, услышав низкий голос сзади. Повернувшись, увидела Габриеля, облокотившегося о стену. Красный свет исчезал вокруг него.
Ненавижу его ангельские штучки!
— Может, перестанешь меня так пугать? — вкрадчиво попросила я, спокойно вздыхая.
— Иногда не могу удержаться.
Он выглядел не совсем веселым. Обычно на его лице болталась глупая улыбка, но сейчас ее не было. Габриель источал напряжение, и я понимала почему. Вторая часть пророчества подвергла его в чуть больший шок, чем меня. Вчера он по несколько раз перечитывал последние предложения, вновь и вновь убеждаясь, что ему это не померещилось. Он волновался за меня?
Очевидно.
Очевидно по той же причине, что и раньше.
Ничего нового.
Ничего особенного.
— Что ты тут делаешь? — спросила я в полголоса, вставая. Папа внизу смотрел телевизор, и было бы не желательно говорить громко во избежание его странных вопросов и визитов в комнату.
— Пришел поговорить, — Габриель направился ко мне. — Я думаю, тебе это необходимо.
Я ухмыльнулась.
— Я похоже на того, кто отчаянно нуждается в общении?
Он оглядел меня и пришел к выводу:
— Да.
— Нет. Я ни с кем не хочу говорить сейчас.
Это было не правда. Мне требовалось обсудить все это с кем-нибудь, точнее — с ним.
— Я знаю, когда ты врешь, поэтому не обманывай меня, — выдал Габриель и плюхнулся в кресло. — Хм, а годы «подглядываний» за мной не прошли даром. — Оу, — он постучал пальцем по подбородку. — И твой видок говорит обратное.
Я выглядела по-настоящему напуганной. Стерев с лица выражение полного ужаса, которое было вызвано не появлением Габриеля, а — раздумьями о моем предназначении, я сложила руки на груди.