Руины
Шрифт:
Армин Дхурвасула. Отец Киры.
Девушке еще предстояло найти родство между РМ и «сроком годности», однако у нее был ориентир. Во-первых, от доктора Вейла она узнала, что целью РМ, по существу, было привязать человечество к его искусственно созданным детям. Партиалы являлись мыслящими, способными чувствовать личностями, и людям нельзя было позволить избавиться от них, как от ставшего ненужным инструмента. Вероятно, поместив лекарство от РМ в Партиалов, Доверие ясно давало понять, в чем заключалось решение проблемы: люди, которые откажутся от Партиалов, заболеют, но у тех, кто примет их, все будет хорошо. Партиалы будут выдыхать лекарство, люди — вдыхать его, и все останутся здоровы. Если бы Хищник
Если Кира была права, то где-то в жизненном цикле вируса РМ заключалось лекарство от «срока годности». Очевидно, оно не являлось Спорой, так как тогда Партиалы могли бы излечить сами себя. Также оно не было Хищником, потому что присутствие Партиалов извлекало эту частицу из кровяного потока. Нет, судя по всему, лекарства задумывались так, чтобы действовать только при непосредственной близости видов. Значит, то, что искала Кира, могло быть скрыто только в Сфере.
Партиалы снабжали бы людей Наблюдателем, спасая их, а люди бы в ответ тоже давали Партиалам лекарство… но какое? Существует четвертая стадия вируса, с которой Кира еще не встречалась? Еще одно взаимодействие, которого она не видела? Возможно, некоторые Партиалы, которые провели много времени среди людей, уже получили дозу лекарства, но единственный способ проверить — это дождаться, пока не истечет их «срок годности», и посмотреть, умрут ли они.
Кира открыла на своем медикомпе новый файл и сделала заметку поискать в записях нечто вроде этого, но на многое она не надеялась: если бы кто-то из Партиалов пережил свой ожидаемый «срок годности», это стало бы сенсацией. В любом случае за почти одиннадцать лет очень мало Партиалов контактировало с людьми.
Партиалы, вовлеченные в оккупацию Ист-Мидоу, часто пересекались с людьми, но было ли этого достаточно? Сколько общения требовалось? Насколько быстро мог проявиться эффект? Неизвестных было слишком много, а время заканчивалось. Данных наблюдений не хватало. Кире придется испытать свою теорию на практике, а это означало непосредственные эксперименты: ей нужно будет заполучить образец Сферы и определить, какое воздействие частица будет иметь на физиологию Партиала.
Это был хороший план. Единственный, который она могла составить. Но шаги, которые ей придется предпринять, чтобы осуществить его, умертвили какую-то часть ее души.
— Нам нужно захватить в плен человека.
Доктор Вейл оторвал взгляд от экрана своего медикомпа, на котором отображалась все та же информация, которую столько дней изучала Кира. На мгновение мужчина уставился на девушку, поморгав, пока его глаза не сфокусировались на ее лице.
— Прошу прощения?
— Нам нужен подопытный-человек, — сказала Кира. — Мы должны изучить взаимодействие между третьей стадией вируса и живым Партиалом, а получить образец этой стадии можно только от человека. Я не человек, а вы, чтобы выработался иммунитет, использовали генные модули. Единственный способ получить то, что нам нужно, — выделить из организма человека. Мне такое не нравится, но это медицинская необходимость. То, что мы узнаем в ходе этого опыта, может спасти мир.
Вейл еще некоторое время не отрывал от нее глаз. Его лицо ничего не выражало. Затем он нахмурился и полностью повернулся к Кире.
— Прости мне мое неверие, но неужели это та же девушка, которая назвала меня монстром за то, что я из медицинской необходимости держал в плену Партиалов?
— Я сказала вам, что мне это не нравится. И я говорю только об анализе крови, а не введении подопытного в непрерывную кому на много лет…
— Неужели это та же девушка, — продолжил Вейл, — которая сама была захвачена в плен и стала объектом изучения? В этой самой лаборатории?
Кира
— Что вы хотите, чтобы я сказала?
— Не знаю, — устало и растерянно ответил Вейл. — Я не ожидаю определенного ответа, просто я… удивлен. И, наверное, опечален.
— Вы опечалены из-за того, что это единственный оставшийся вариант?
— Мне грустно потому, что я, возможно, только что стал свидетелем смерти последнего в мире идеалиста.
Кира сжала кулаки, пытаясь успокоиться. Она находилась на грани слез.
— Если мы найдем взаимодействие между видами и РМ окажется катализатором для обоих лекарств, мы сможем спасти мир. Сможем спасти всех. Разве не стоит это любой жертвы, на которую нам придется пойти?
— Когда ты отдала себя на исследования, это было жертвой, — произнес Вейл. — Мне это не понравилось, но я восхищался тобой. А сейчас…
— Сейчас у нас еще меньше времени рассуждать об этичности…
— Сейчас ты говоришь о ком-то другом, — перебил ее Вейл, повысив голос. — Теперь я вижу, что ошибался в тебе: ты не жертвовала собой ради дела, ты была одержима, как и Морган, и отдала себя только потому, что больше никого не было.
Теперь слезы на самом деле горячими потоками потекли по лицу Киры. Она выкрикнула в ответ Вейлу:
— Почему вы так сопротивляетесь?
— Потому что знаю, каково это! — проорал доктор. Он яростно смотрел на Киру, его грудь вздымалась от эмоций. Кира ответила ошеломленным взглядом. Вейл еще несколько раз отрывисто вдохнул и проговорил уже тише:
— Я знаю, каково это — расстаться с этичностью, со своей человечностью, со своим естеством. И я не хочу, чтобы тебе пришлось через это пройти. В заповеднике я уничтожил десять жизней. Я не просто взял в плен десятерых Партиалов, я мучил их. Я любил их так сильно, что предал весь мир, чтобы подарить им жизнь, которую они заслуживали. Когда план полностью сорвался, в ответ я предал их, лишь для того чтобы спасти скольких, тысячу человек? Две тысячи? Две тысячи человек, которые все равно умрут, когда у единственного источника лекарства выйдет срок годности.
— Не выйдет, если эксперимент сработает.
— И если он сработает? — спросил Вейл. — Что тогда? Скажем, люди не могут выжить без Партиалов, а Партиалы — без людей. Каким может быть исход этого? Ты ожидаешь, что случится великое культурное единение двух видов? Потому что, если этого не произошло раньше, не произойдет никогда. Те, у кого есть власть, всегда угнетали тех, у кого ее нет. Сначала это делали люди, создав Партиалов и заставив их сражаться, умирать, а затем вернуться домой и жить в качестве второсортных. Далее Война с Партиалами. Потом моя работа в заповеднике. Эксперименты доктора Морган над живыми объектами. Даже ты захватывала Партиала для изучения и была захвачена сама. Сейчас Морган вторглась в Ист-Мидоу, и люди борются с ней изо всех сил, а Партиал Кира хочет захватить в плен человека. Разве ты не видишь бесполезность всего этого? Ты знаешь обе стороны лучше, чем кто бы то ни было. Если ты не можешь жить в мире, как на это могут надеяться другие?
Кира попыталась возразить, зная, что Вейл неправ — должен быть неправ, — но не могла подобрать доводы. Она хотела, чтобы он ошибался, но одного хотения оказалось недостаточно.
— Культурного единения не будет, — продолжил Вейл. — Никакой встречи на равных. Будущее, если у нас вообще оно есть, превратится в массовое культурное насилие. Скажи мне, не кривя душой, что этого достаточно, что это приемлемо на любом вообразимом уровне.
— Я…
Голос Киры сошел на нет.
Ей было нечего сказать.