Рука, сердце и кошелек
Шрифт:
– И Танька там бывала?
– Конечно! Уборку-то делать надо, презервативы использованные собирать, да и вообще.
Услышав про комнату, в которой уединялся со своими «племянниками» таинственный Пузан, объект Танькиного интереса, подруги почувствовали настоящий охотничий азарт.
– И что? И как там в этой комнате?
– Как? Красиво там. Ковры лежат, диван широкий стоит. Гостям соки, вино, фрукты, икру туда приносят. Ну а чем они промеж себя дальше заниматься станут, то никому не видно и не слышно. Стены толстые, окон в том помещении нет. Делай что хочешь.
Подруг передернуло от омерзения.
– Гадость какая! – фыркнула Леся. – И зачем те мальчишки позволяли этому Пузану с собой такое вытворять?
– Деньги, – пожала плечами тетя Паша. – Некоторые люди ради денег на что угодно готовы пойти. Ну а раз деньги у человека есть, значит, и власть имеется. Ну а деньги плюс власть – это такой убойный коктейль получается, который не одного человека с ног напрочь сбил.
И все же подруги пока что не видели, как этот Пузан мог стать Танькиным убийцей. Выглядел он, по словам уборщицы, хоть и противно, но ни горбом, ни длинными руками наделен не был. Обычный жирный дядька, избалованный вседозволенностью, которую давали ему его деньги.
– Мальчишек своих он не насиловал, это я вам точно скажу. Они с ним по доброй воле на тот диван ложились. Но это, конечно, ответственности с Пузана не снимает. Мальчишки совсем несмышленыши были. А он уже в летах. За полтинник ему перевалило, а выглядит из-за полноты и того старше. Ну а мальчишки все разные. Младшему, я думаю, и тринадцати не исполнилось. Получается, что он их развращал. А Танька по какой-то причине этим обстоятельством заинтересовалась.
Так-то оно так, вот только что-то не верилось подругам, что Танька занималась своим расследованием из чистого альтруизма. Она выполняла желание своего заказчика. Скорей всего, это он велел ей устроиться на работу в бар «Голубой Мотылек», а там проследить за Пузаном.
Но кто был таинственный заказчик, на которого работала Танька? И самое главное – кто же ее убил?
– Девчонки, вы чего задумались? – спросила тетя Паша. – Мальчишечек этих жалко стало? Не стоит, не жалейте. Они хоть и маленькие, но цепкие. Если бы мне кто-то в мое время сказал, что я старому потному толстяку продамся за деньги или другие какие жизненные блага, так я бы тому типу все глаза выцарапала. А эти мальчишки продаются и отлично при этом понимают, что они делают.
– Но они же совсем молоденькие.
– Молодые да ранние! Так-то вот. Не одни девки шлюхами бывают, что вы думаете? Иной раз и пацаны такими урождаются.
И все же подруги чувствовали, что в этом направлении нужно еще копать и копать.
– А этот ваш Пузан он каждый вечер приходит?
– Да, за редким исключением.
– И сегодня он тоже будет?
– Наверное. Думаю, что будет.
– А… А скажите, можно как-то устроить, чтобы мы на него посмотрели?
Тетя Паша задумалась. Кажется, она снова сомневалась, помогать подругам или нет.
И тут старушка Анна Георгиевна тихонько подсказала ей:
– Помоги девочкам, Павлуша. Видишь ведь, они за доброе дело ратуют.
– Сразу двоих на место уборщицы устроить не смогу! Одну – да. Одной место имеется, коли Танька больше на работу не выйдет. А вот двоих – нет!
Кира с Лесей обрадовались. Хотя бы одну! И то хлеб! И то дело!
– Ну, решайте между собой, за которую из вас просить перед начальством, – сказала тетя Паша.
И подруги принялись тянуть жребий. Кира взяла несколько бумажек и на одной из них поставила крестик. Потом подруги перемешали эти бумажки в старенькой белой панаме, которую предложила им Анна Георгиевна, и бумажку с крестиком вытащила Леся.
– Значит, тебе и идти, – произнесла Кира со вздохом, чувствуя себя не в своей тарелке.
Лучше бы уж жребий выпал ей самой! По крайней мере, если человек, который настаивал на слежке за Пузаном, объявится в баре «Голубой Мотылек» этой ночью, Кира могла бы… А что, собственно говоря, могла бы Кира? Девушка и сама этого не знала, просто почему-то ей казалось, что отправлять славную, но слабую и наивную Лесю на это опасное задание будет неправильно.
Но жребий есть жребий. И Леся ни за что не соглашалась переиграть.
– Как выпало, так и выпало. Я пойду с тетей Пашей, буду трудоустраиваться, чтобы уже сегодня ночью выйти на смену. А ты поезжай к Лере, попытайся найти парикмахершу.
Леся настаивала. Тетя Паша кивала. Анна Георгиевна лучилась энтузиазмом вычислить преступника. И даже пес неопределенной масти – Петр Ильич – проснулся и гавкнул что-то одобрительно-утвердительное. И Кира, поддавшись общему порыву, дала свое согласие на эту аферу. О чем впоследствии ей и пришлось очень горько пожалеть.
Но пока что Кира, хотя и томимая каким-то неясным предчувствием, оставила Лесю и отправилась по тому адресу, который дала ей подруга. Дома у парикмахерши снова никого не было. Но по крайней мере на сей раз ближайшие соседи вылезли из своих нор и приняли живейшее участие в обсуждении того, куда могла подеваться молодая женщина.
– Тут она, не могла она из города уехать, потому что назавтра к Лере моя приятельница записана. Стрижка, укладка, макияж, маникюр, педикюр, массаж рук и ступней.
– Массаж ступней? Зачем он вашей приятельнице?
– У ее сына юбилей, хочет выглядеть лучше всех на празднике!
– А Лера свою клиентку не предупреждала, что куда-то уедет?
– Нет!
– Тут она! – вмешалась другая женщина. – Я вчера поздно вечером ее видела возле дома!
– Она пришла или уходила?
– Не знаю! Крутилась возле дома. Вела себя только как-то странно.
– Странно?
– Под кустами пряталась. Я даже подумала, может, она кошку сбежавшую ищет, моя Мурка под кустами частенько скрывается, а потом вспомнила, что у Леркиной девочки аллергия на кошачью шерсть. Так что от своей Пуши они давно избавились. Передарили ее каким-то дальним родственникам из Нижнего Тагила.