Руна
Шрифт:
— Почему?
Мне как то не пришло в голову спросить про второго. Да и спрашивать, я тоже бы не решился.
— Адам, Ной, Сорен, я, Явал, — она подняла на меня глаза. — Мертва красная мать, поэтому мир вырождается. Судить по твоим спутанным воспоминаниям, ты живешь с представлениями о великой войне, произошедшей 12 тысяч лет назад. Дьявол, то есть Явал сброшен в преисподнюю. А ты борешься с его последователями. Демонами-оборотнями, игнорируя законы природы и баланса. Ужасно! Вы убиваете братьев и сестер. Кто начал эту ужасную войну?
Мне нечего было сказать, мне вспомнилась легенда о трех матерях. Красной, белой и черной. Многочисленные сказки, повторяющиеся у человеческих народов. О трех конях, о трех реках, о трех цветах. Больше я ничего не знал, Ольха долго спала, а мои воспоминания начинаются с момента окончания войны.
— Явал.
— Есть доказательства?
— Все знают это, как истину.
— Легенды и сказки, на которых вы строите жизнь?- кажется, она была впечатлена.
— Ну, все произошло так давно…
— Именно поэтому должен был соблюдаться неугасимо ритуал пробуждения. Обряд был нарушен и ни один из здравствующих и пробужденных не забил тревогу? У вас нет необходимых навыков, сохранять знаний! Им обладают только Хранители Рода. Поэтому вы и не помните даже своей собственной истории!
— Явал враг!
Она зашипела и выпучила глаза, казалось, она готова была меня убить.
— Явал всех нас спас! Штфу. Голимая несусветная болтовня о врагах! Кто бы не нарушил правила, он ответит за это! Нельзя нарушать правила, это приводит к гибели всего живого. Ты не будешь наказан, только потому, что оказал мне личную услугу. А теперь оставь меня. Мне нужно собрать еще много света, но так, чтобы не испепелить твою плоть. И жди, я тебя позову, Илия. Призову, как мать сына.
Я не понял о чем она, но все-таки хотел узнать, поэтому спросил:
— Личную услугу?
— Ты не помнишь?
Я отрицательно мотнул головой.
— На память вроде бы не жалуюсь, но вот подобного хоть убейте, не припомню.
— Ты привез мой Образ из России, — она несколько секунд вглядывалась в меня, а затем слегка повела плечами. — Видимо, Явал стер у тебя воспоминания. Расспроси его потом.
Глава 28
Я покинул Хранилище впечатленным и до конца не верящим в случившееся. И рад бы переварить все в тишине и покое, но не тут то было. Меня тут же схватил Ксавье, набрасываясь с кулаками. Бороться нам не дали. Меня быстро скрутили и зафиксировали.
— Если бы я только знал, если бы видел, кого пригрел!
Он сыпал гневными фразами, не замечая, откуда я вышел, и что происходит у самого за спиной. Там стоял Сорен. Он прислушивался, а потом резко гаркнул:
— Тихо! — все замерли мгновенно, пока он смотрел на меня. — Кого ты пробудил?
— Войди, да узнай, — отфыркнулся я, ощущая странную смесь злобы и удовольствия.
Сорен выглядел молодо, как и Ольха, но в глазах у них стояли века. Тысячелетия жизни. И за этим течением вечности кипели страсти. Они смотрели на людей, как те на мух или бабочек. Длинная жизнь и суперкороткая, несмотря на разность во временном интервале, обе имеют много общих страстей. Порой человек проживает жизнь, как за три дня и бабочка три минуты, как целую жизнь. У ангелов тоже самое.
А затем произошло то, что вышла за грань понимания. Двери в Хранилище распахнулись и в его центре все увидели Ольху. Та светилась, как и положено древнему ангелу светом, собирая его прямо из солнечных лучей. Мы так теперь не умеем. Единственный уцелевший образ с Адамом был перевернут вертикально и подставлен под лучи света. А на нем гуляла белая дымка. Она пробуждала его. Ее взгляд встретился со взглядом Сорена и она провозгласила:
— Пригласи Явала, Сорен. Я объявляю сбор старейшин. А детей попроси подождать внизу.
Тот кивнул. Двери в Хранилище захлопнулись с огромной силой.
— Явала, — крикнул Ксавье, но ему никто не удосужился ответить даже взглядом. — Хранитель!? Кто-нибудь мне что-нибудь объяснит. А? Что здесь творится?
Сорен бросил взгляд на парней скрутивших меня.
— Отпустите его. Ты победил Илия. Хотя сам не постигаешь, что сделал. Поздравляю.
Ксавье тут же обратился ко мне, ничего не понимая и явно ощущая себя не в своей тарелке. Больше никто его не слушал и не обращал внимания. Больше Ксавье не был главой Рода.
— Неприятно чувствовать себя ничтожеством, верно братец? — оскалился я. — Считай, папа с мамой вернулись домой. И судя по всему, теперь у нас есть дядя.
Я не успела доехать до Октана. Поместье из которого, я так здорово улепетывала находилось за городом. К счастью навигатор отлично выполнял свою задачу. На подъезде к пригороду Парижа, пришлось остановиться. Дорогу заблокировали дорожники, намереваясь работать даже ночью, видимо у них горели сроки и как только окончился дождь…
Почему мне не пришло в голову никаких подозрений. Ведь не было дублирующего, объездного пути. Обычно его предоставляют рядом. Ни навигатор, ни знаков в свете фонарей не было видно. Не было других машин возвращающихся в город.
Я вышла из машины. И как только дверь хлопнулась, подъехал черный внедорожник. Выскочили два здоровых мужика, и ни говоря не слова, схватили меня и затащили в салон.
Обычно в таких ситуациях люди реагируют. У меня лимит криков и страха на сегодня был исчерпан. Я отреагировала с каким-то ненормальным опозданием. Дернулась, заскулила, а затем, беспомощно ощущая, как жало иглы колит руку, вырубилась.
Проснулась все в той же комнате, откуда ушла до этого. Открыв глаза, несколько минут я разглядывала потолок. Сон пошел на пользу, но вместе с ним пришла новая порция воспоминаний. И, кажется, медленно и верно я сходила с ума, так как они были вовсе не мои эти архивы памяти.
— Здравствуй.
Голос принадлежал Илье.
— Сколько времени? — вопрос был весьма резонным, так как во рту дико пересохло и организм вопил об обезвоживании и нужде.
— Полдень.
Он сидел в кресле рядом с кроватью, упираясь локтями в подлокотники и соединив ладони вместе, смотрел на меня.