Руна
Шрифт:
— Ты специально! Да!?
— Первый раз, да. Второй нет. Второй все пошло наперекосяк. Я не знал, что ты умеешь прыгать через воспоминания. В этом смысле ты уникальна. И Явалу пришлось искать тебя очень долго из-за внутренних разборок Рода. А нам ждать века, пока ты появилась в будущем.
— Нам? Кто вы?
— Мы ангелы, — отвечаю просто, как если бы это было все, так и в самом деле.
Она не понимает, даже не верит.
— В смысле, ангелы? С крыльями, как в Библии? Из Рая?
Я киваю, с большим трудом соглашаясь с подобной трактовкой, но сейчас нагружать деталями ее не стоит.
— И есть Дьявол и демоны?
Все-таки
— В индийской мифологии существует шесть каст. В общеизвестном профаническом понятии принято считать, что их четыре. Но на самом деле их всегда было шесть. Четыре только для людей. Еще есть каста Хамсы, то есть моя. Иногда ее называют кастой Лебедя. И была низшая карта, ниже касты неприкасаемых, каста Чандалов или Парии, или «Выпадающих вниз». Их даже не относили к человеческому роду, считалось, что у них подчеловеческие состояния сознания. Так родились ваши мифы об ангелах и демонах. Мы их называем демонами или оборотнями.
— То есть ты тоже, — она смотрит на меня внимательно, изучает. — Человек?
— Только живу вне времени, впрочем, как и Чандалы.
— В смысле, как бессмертные?
Мне трудно объяснить ей, что нет и да одновременно. Лика думает, затем вспоминает:
— А проводник куда?
Еще один сложный вопрос, настолько, что я не решаюсь объяснять ей сам. Вместо этого, я валю ее на спину и целую со всем жаром и страстью, на какую только способен. Ощущается, как Лика обескуражена, но затем поддается моему напору. В конце концов, она уже больше не Руна и не Лиза, она все еще Лика. Уверен, спустя некоторое время она станет чем-то средним. Но пока, она та, кто она есть. И я хочу ее до одури.
Эпилог Зона 81
Глава 29
Спустя 100 лет с момента последнего поцелуя Лики и Ильи.
День запуска «Мечты» прошел по графику. Все системы давно уже были протестированы, отрегулированы и готовы к полету. Клод смотрел, как дождь барабанит по поверхности стекла медицинского блока космопорта Байконур и думал о том, как ненавидел криосон.
Ученые утверждают, что человек в анабиозе подобен мертвецу или амебе. Мозг погружен в питательную среду, в ней нет никакой интеллектуальной деятельности. Из четырех мозговых волн пульсирует только одна. Та, что отвечает за медленную фазу сна. В которой типа никогда не бывает видений или снов. Клод, как никто другой знал, это не совсем так. Словно спящая красавица, он ждал свою ведьму с яблоком, и та явилась в образе доктора Гуарова.
— Все в норме, — сообщил тот деловито, начиная подготовку к погружению. — Ваша команда уже в криокапсулах. Остались только вы. Значит, типовой лайт. В этот раз летите в базовом составе? Видимо ненадолго, наверное?
Клод кивнул, ничего не стал говорить. Он и его пилоты подписали документы о не разглашении, а еще стандартные процедуры подписи завещания, распоряжение по имуществу и прочие бумажки. Плюс три пассажира. Личности засекречены. Криокапсулы имеют дисплей прямо над грудной клеткой и лицом пассажира. Они нужны для отслеживания биохарактеристик и визуального контроля. У этих трех таинственных пассажиров мониторов не было. Что свидетельствовало либо о суперзаморозке и весьма длительной, либо о том,
По правилам, как капитан корабля, отвечающий за жизнь всего экипажа и пассажиров, он имел право сделать запрос и получить сведения о личностях, что вез. И Клод сделал его, но получил только данные о медицинском состоянии пассажиров и о том, что он везет живых людей. Не клонов, не биомассу, не животных или бог знает кого, а людей. В остальной информации последовал отказ. Так что Клод не был в восторге.
— Груз у вас сложный, — заметил Гуаров, и Клод с удивлением бросил на него взгляд.
Тот пожал плечами.
— Три пассажира, все разной категории криосна, — объяснил он. — Супер, Обычная и Лайт. Редкое разнообразие.
Он, в общем, не выдавал какую-нибудь секретную информацию, но Клод узнал бы об этом, только в момент разгрузки, а не старта корабля. Не трудно догадаться, кто Лайт. Тот, кто полчаса назад жил обычной жизнью. Стандарт или Обычный, люди летающие на большие расстояния, но могли быть и заключенные сроком криосна на 3–5 лет. Супер режим указывал на срок сна от пяти лет и больше. Тут тоже всегда имелись варианты. Либо богач на пороге смерти, либо заключенный с большим сроком, либо бегун. Последние хоть и считались феноменальной экзотикой, но все же встречались.
— Готовы, — спросил Гуаров, собираясь ввести лекарство в вену.
Клод кивнул.
Корабль стартует, как и положено, строго по расписанию. Команда техников космопорта выведет «Мечту» на орбиту. Такое случалось раз в два с половиной года. Обычно обходились челночными ботами, но по стандартам Космической ассоциации АУКП (Ассоциации участников космических полетов), все требовалось проверять и диагностировать, частично обновлять. Клоду кровь из носа нужно было выводить Мечту на орбиту. Когда корабль на дальней орбите, он считается в работе, когда стоит в ангаре на Земле не получишь ни одного заказа.
Все, что оставалось команде делать, спать, в ожидании пробуждения в зоне прибытия, где потребуется человеческий фактор. И если конечно все шло по плану, то повторное погружение в криосон в локальном режиме на месте. В их случае медицинский техник предоставлялся по оферте и договору Заказчиком.
— Счастливого полета, мистер Горцев.
В густую кровь влилась химия, разжижая ее, и Клода подхватила размытая волна забвения. Она унесла сознание в мир между бытьем и не бытьем. Туда, где как на реке Стикс существовал у каждого выпестованный свой личный Харон. Там тишина смешивалась с тенями. Он никогда не говорил с ним. Не спрашивал и не задавал вопросов. Он просто пребывал рядом. Будто ждал, когда Клод соберется переправиться на другую сторону реки. Клод ненавидел за это криосон.
Мечта неслась сквозь космические пространства. Бортовой компьютер высчитывал показатели и словно мозговая программа металлического организма, следила и следовала собственным генетическим установкам, магнитно-импульсных, радиолокационных и электрических сигналов, программам пути, бесконечно со измеряясь с внешним гравитационным путем, обходя преграды и препятствия. Проходя положенные отметки, тут же отправлялись на Землю отчеты, по которым долгий сигнал сообщал там дома: корабль все еще движется к заданной цели.