Руна
Шрифт:
Зоя втянула в себя воздух, опустила глаза на панель управления.
— Ты помнишь, функционала из-за которого ты загремел в криотюрьму?
Клод не смог его забыть даже спустя столько времени. Не хотел.
— Разве можно запамятовать того, кто отнял у тебя все. Чертов ублюдок, выжил. Выжил! А Лиза не выжила, — произнес он глухим голосом.
Клод тогда сорвался с катушек, со всех винтов и петель. Забил на все. Прыгал по планете, бродил по ее уголкам, и не мог справиться с горем. Как результат, его поймали. Всех ловят. Не сразу, но изловили. А что делать с таким как он? Кроме как не погружать в сон, не сохранять в бессознательном состоянии,
— Она выжила, Клод, — спокойно сообщила Зоя.
И Клод моргнул, скривился. Он застыл. Окаменел.
— Ты серьезно?
— Я сам кремировал тело. Она не выжила!
— Она прыгнула через воспоминания того функционала в будущее.
— Нет, это не возможно, — его слегка тряхнуло, выводя все движения тела в отрицательную неподвижность.
— Тот функционал, ходок во времени. Клод! Она сделала это. По этой причине, ты до сих пор жив.
Он нелепо и низко крякнул, точно большой раздраконенный селезень. Расхохотался, больной истерикой, как тот, кому смешно до шизофренического бреда. Да, он почти пятьсот лет оттарабанил по чье-то анекдотической ошибке. Вроде бы системной при перезагрузке, а выходит нет. Совсем нет!!!
Глаза у Клода налились кровью, пальцы сжались в кулаки, стало трудно дышать. Его тело сотрясала неконтролируемая дрожь и он долбанул по стене медицинского Хранилища.
— Можешь, конечно, убить меня, но тогда ты ничего не узнаешь.
А хотел ли он знать? Хотел ли что-то понимать, когда всему конец. И он замер, остановился в нелепой позе.
— Зачем ты мне все это говоришь сейчас? Зачем?
Зоя встала и подошла к нему. Она совершенно не боялась его. Не переживала о себе. Она заглянула в глаза человеку, который годы провел в криосне. Выжил, адаптировался в новой социальной реальности, нашел свое дело, и теперь стоит на пороге собственной смерти.
— У тебя есть выбор, Клод. Он не большой. В одной из этих криокапсул находится Лиза, а в другой он. Откроешь только ее, у вас не появится шанс выжить. У вас двоих. Откроешь обе, появится.
Он не поверил ей. Ни насколько не поверил. И все же, стоял и не мог сдвинутся, только сжимал и разжимал трясущиеся кулаки. По телу шли красные пятна, в уголках рта скопилась слюна, а он думал, пока не принял решение.
— В какой она?
— В супер. Мы почти сто лет не могли найти функционала с твоими способностями. А потом появился ты. Скажи, как не божье решение. Все остальное ты знаешь. Мы задействовали связи, и помоги тебе найти свой путь.
— Зачем вам проводник? Я помню тот допрос, как сейчас. Он говорил, что искал проводника, но куда? Кто вы такие?
— Давай начнем пробуждение и я все тебе расскажу.
Клод резко с ненавистью полоснул ее взглядом.
— А у меня есть выбор? Какой? Взять ее и сигануть отсюда в открытый Космос?
— Поверь мне, она этого не захочет. Так что нет, у тебя никакого выбора.
Глава 30
Просыпаться от криосна столетней длительности задача не приятная и приятная одновременно. Приятная потому, что приятно жить. Не приятная, потому что живой, как овощ и остаешься им некоторое время. Происходящее вокруг воспринимается не реально и это достает продолжительное время. Мозги встают на место, восстанавливая привычные электрохимические сигналы в синопсисах не сразу. А воспоминания
Первое лицо, что я вижу и узнаю Ольхи. Затем приходят в память воспоминания об Илье. И только несколько дней спустя, я вспоминаю Клода. Воспоминания о нем самые короткие и туманные.
Его корабль не большой, но места хватает. Клод знает меня. Видит. Сидит у кровати, оперившись на локти, и смотрит. Часами пялится, пока я сплю или бодрствую. В глазах у него стоит нечто счастливое, затуманенное, потрясенное. Ему нравится заниматься мной. Он почти не разговаривает с Ольхой и Ильей.
Мы не летим, мы падаем. Гравитация черной дыры захватила корабль, как соринку в крутой водоворот, и нас кружит по смертельному кругу. А я вспоминаю нас.
Четыре путника, встретившихся вместе. Там, где нас не должно быть ни в пространстве, ни во времени. Ольха все это задумала. Илья и Явал воплотили. А я и Клод всего лишь усмешка случайности.
Сто лет назад в Париже, я долго думала, выбирая одно имя из трех.
Кто я? Руна. Лиза. Может быть Лика?
Явал однажды назвал меня руной Судьбы. В древней мифологии в системе культа Предков, она связана с темой судьбы и перевоплощения души. Она и пустая и полная. Она непознанное, одновременно судьба и рок. Она фактор неопределённости. Это просто руна, или фишка без символа, или камень. Обычный камень, на котором нет ни трещин, ни знаков, ни символов. Так определилось мое имя.
В представлении первой касты, ангелы Хамса дети Бога. Ангелы породили все остальные касты. Но они сами не были рождены. Они дети света.
Эволюционирует ли свет? Все на свете подвержено эволюции и развитию. Все. И свет? Или он всегда остается только волной или частицей. А свет, который впитываем мы кожей, разве это не солнечный свет, который превращается в нас и наши души? Может быть, свет в каждом из нас это третье состояние света, одушевленное? Первые люди света были и волной и частицей, в этом симбиозе рождается душа. То, что делает нас и все вокруг нас живым. Во вселенной свет летит и удаляется от нас. Это наши Предки.
В это верят они.
Законы развития всего живого, циклы создания и разрушения не живого, распространяется на все. Что происходит с семенем жизни, когда оно проходит свой жизненный цикл? Они отцветают и дают новые семена. Мы все продолжаем свой род. Дети семена нашей Жизни. Предки уходят в не бытье… и вот тут зарыта собака.
Ангелы никуда не ушли. Они не делись. Остались среди нас. Существует три измерения. Микромир, тот в котором есть атомы и молекулы и бог знает что еще. Реальный мир, который мы видим вокруг каждый день. И макромир, мы его представляем в виде планет и космоса, полного света, газа и материи видимой и невидимой. Мир ангелов это мир макро, мир света. А вовсе не наш.
Но тогда почему они все еще здесь?
Потому, что что-то пошло не так. И поэтому, мы четверо сейчас летим к Черной дыре, в самую ее сердцевину. Чтобы выскочить через нее, и попасть в самый низ. В корни. Чтобы мир расцвел, человечество получило развитие, необходимо, чтобы случился апоптоз. Нужно, чтобы с нового бутона была сорвана шелуха кожуха, как с початка кукурузы нужно убрать все лишнее.
Иначе вселенная не зацветет.
Чей это сад, нам не известно. Ученые называют его мультиверсумом. И нам там всем четверым по большому счету не место. Но это единственный шанс для всех на развитие, на то, что жизнь и свет на планете перестанут мучатся в одиночестве. И закончится ангельская гантанта. Узел судьбы развяжется.