Руны на клинках
Шрифт:
– В обход дороги узкие, – объяснил Игорь. – С одной стороны лес, с другой речка, а в середине высота. Всё простреливается и заминировано. Тут только через горушку, а на обратном склоне оборона, и танки меняют позицию, – он вздохнул. – Берегли их, прятали, да при таких делах всё заканчивается.
– Выходит, что мы вас ещё и спасли, – хмыкнул я.
– Выходит, – согласился боярин и сказал. – Вам на танки десант не нужен? А то ж мы сейчас третью состава и без своих танков.
– Это надо с комбатом говорить, – развёл я руками. – Я же Корпус не закончил, наводчиком тут.
Игорь
– Ну, скоро звёзды дадут, обстреляют только. Я ведь тоже сержантом начал, это высота у нас вторая. После первой стал заместителем у своего капитана.
– Первый мой бой, – признался я.
– Хорошее начало, – одобрительно сказал боярин и весело добавил. – Ну, пара спокойных дней у нас есть, ещё потолкуем. Бывай.
– Пока, – сказал я.
Пехотинец пошёл на позиции, а я вернулся к машине помогать своим осматривать технику и чистить ствол. Работаем себе банником, а над нами в сторону противника пролетели три биплана с триколором на крыльях. Мы проводили их круглыми глазами с раскрытыми варежками.
– Так вот что это был за рокот! – сказал Паша. – А я всё думаю, думаю!
– Продолжаем работать! – скомандовал Сергей.
Потом пришёл лично комбат старший лейтенант Дёмин. Боярин с боярином договаривался о трофеях, так потребовалось, чтоб я сам занялся или уполномочил командира. Я серьёзно его уполномочил и вернулся к своему занятию.
Мне боец притащил трофеи: Мешок вещевой, заплечный и комбез почти новый, а постираю сам. Две пары ботинок. Зеркальце, расчёску, флягу, котелок, опасную бритву, коробку зубного порошка и зубную щётку. Ручка перьевая, заправленная, пузырёк чернил и пачка чистой бумаги. «Парабеллум» в кобуре, две полные обоймы и большой нож в ножнах.
Посыльный перед боярином отчитался, что карты с голыми девками и порно-открытки сожгли, мундштуки и сигареты просто выкинули, шнапс передали лекарям. На взвод приходится по компасу, часам, биноклю и губной гармошке, уже осваивают. Пехота забрала радиоприёмник, они его перенастроят, а нам в штаб достался патефон с немецкими пластинками. Есть прикольные, только поют непонятно. Карты и документы забрал мой особый отдел, но изучают пока совместно.
Я принял трофеи с докладом и отпустил воина. По очереди сходили с пехотинцами на речку искупаться и постирать шмотки, развесили на пушке и разложили на броне. В полдень добрались до нас полевые кухни, да приехало автохозяйство.
А к вечерней кормёжке прибыли машины от дорогого Совета обороны, и нам выдали пакеты индивидуальные гигиенические, санитарные и коробки сухпая на двое суток. Отчего ж сразу с танками не дали? Чтоб были злее в первом бою?! Ох, чувствую, оно не к добру.
Или тогда командование не было в нас уверенно? Устроили построение, и командирам на всех стопками выдали нагрудные знаки на парадку, чтоб пришили сами. Такие вертикальные овалы с изображением танков. Дают танкистам за настоящий бой! Наверное, мы должны что-то почувствовать…
Блин! К знакам положены две серые полоски – первые степени. Провёл до 10-ти боёв и уничтожил до 10-ти танков противника. Пацаны знаки пока пришивать не
Зато пехоте привезли из дома почту, а у танкистов принимали первые письма с фронта. Под уже узнаваемый рокот наших бипланов опробовал трофейную ручку и бумагу:
«Здравствуйте, мои дорогие и любимые! Привет, Катя! Привет, Светочка! Привет, Миланья! Привет, Надя! Привет, Клава!
Доехал я хорошо. На месте устроили нормально. Напишите мне на адрес дружины, как у вас дела, как самочувствие.
Ваш Артём».
Сразу после гигиены остро встал вопрос досуга. Вроде бы, какие на войне с досугом трудности? Если ещё живой, спи впрок или стреляй. Увы, спать круглосуточно не могут даже все маги, а я тут летаргию ещё не освоил. Просто знаю, что должно быть заклинание, да не пробовал. Всё как-то недосуг.
И одолевают разные мысли. Вот сам прекрасно знаю, что думать вредно, однако иные мысли настырно лезут в голову, преодолевая все барьеры. Взять, к примеру, боярина Касатку. Он не соврал, я бы это определил сразу.
Его дружина первым приказом защищала некую высоту. Как оно вписывается в ситуацию! Совет бросает дружины в оборону, даже кадетские корпуса едут на фронт!
Значит, дружина Игоря защищает горушку, и боярин за это время из сержантов становится лейтенантом. Причём, с начала войны прошло три недели. Можно за это время стать офицером? Ну… если он изначально занимал офицерскую должность… и боярину кинули лейтенанта…
И не завидую я совсем, не в том суть. Какое-то столкновение с врагом точно было, иначе бы Игорь высоту не упомянул. И дружина отошла. Ушла по приказу, за бегство даже боярам званий не дают. Сколько оставила народу, Касатка не сказал, но тогда танки оставались – я насчитал на втором склоне пять обгоревших остовов.
Что имеем в результате? Неприятель наталкивается на ожесточённое сопротивление. Неожиданно наталкивается, знал бы заранее, обошёл. Или тоже слишком далеко обходить. Европа прикладывает усилия, тратит солдат и технику, но оборону пробивает. Даже привыкает к такому.
И тут появляемся мы на танках! А мы все должны сгинуть в пехоте, кадетов же в панике бросили на фронт. Ладно, разведка европейцам про кадетов ещё не доложила, просто неожиданно атакуют танки.
Внезапной атакой сожгли семнадцать «панцирей», порешили батальон пехоты и сколько-то гаубиц. Враг взамен кого-то из пехоты ранил и убил, да сбил гусеницы с трёх танков – их к вечеру починили.
А сорок машин ушли в европейский тыл чего-то делать. Это точно диверсия, хотя напакостят неприятелю братцы на хороший прорыв. Что ещё могут сорок танков без пехоты и артиллерии? У них в баках всего на пятьсот километров, сто из которых потратили в тылу…
Правда, я ж не видел, может, их долили перед делом. Всё равно пятьсот километров хода немного, это точно диверсия в тылах. Только европейцы не знают, и будут реагировать на всю катушку.
И, пожалуйста, не смейтесь, вечером в дружину Касатки пришло пополнение и семь «Ратник-28» от Совета обороны. Ребята займут позиции и будут ждать врага, как ничего не случилось.