Русь многоликая
Шрифт:
Только в столкновении двух железных волн успокоения не наступает, с этого момента начинается рубка на мечах. Волна с нашей стороны шла клином и при ударе смогла если не пробить противника насквозь, то врезаться в него на значительную глубину. Столкновение было страшным, раздавшийся грохот перекрыл все звуки, и шум идущего сражения стрелков показался шёпотом лёгкого ветерка, ласково треплющего листву деревьев.
Сколько всадников осталось лежать, выбитыми из сёдел, сколько было нанизано на копья - сказать невозможно, но это никак не повлияло на других. Началась рубка, страшная, яростная, не признающая никаких правил, именно так
Но сегодня сказались те многочисленные тренировки, в которых тело приучается действовать само по себе. Когда вместо сладкого куска или доброго глотка мёда приходится поднимать тяжёлый меч и ворочать неподъёмный щит. И пусть порой после таких учебных схваток не было даже сил пошевелить рукой, но зато сейчас эти долгие занятия позволяли выжить. И пусть медленно, пусть на первых порах незаметно, но противник начинал отступать, выбирая бегство для сохранения своей жизни.
Решающий перелом в столкновение внесли, с одной стороны, казалось бы безрассудные, а с другой, совершенно правильные действия сотни наших конных стрелков. Воспользовавшись тем, что вражеских кавалеристов согнали в кучу и сейчас просто добивали другие сотни, а эта, оттеснённая из первых рядов, оказалась не у дел, её сотник бросил своих воинов в сумасшедшую атаку на тяжёлую кавалерию. Нет, он не стал с ними рубиться, но сотня пролетела по тылам вражеских катафрактов и засыпала их сулицами.
А это в умелых руках страшное оружие. Бросок сулицы с малого расстояния, да если от него не защититься, может пробить всадника насквозь. У каждого легкоконного стрелка было по три сулицы, и никто из них не промахнулся. И вот только после этого стали стихать водовороты, образовавшиеся на месте столкновения двух железных волн, и они отхлынули обратно.
Мы ещё неделю оставались на месте, ожидая подкрепления и телег для перевозки раненых. Противник, точнее выжившие при столкновении, ушли назад. Пленные сказали, что они авары, встреченный нами отряд был их авангардом, идущим впереди основного войска. Это мы тоже сообщили воеводе. И где-то через неделю к нам на помощь пришли две тысячи катафрактов и три тысячи конных стрелков.
И почти одновременно с этим прибыли гонцы для переговоров. Оказывается, авары хотели пройти через наши земли, убегая от своих преследователей. Им отказали, предупредив, что при обнаружении их отрядов на нашей земле, все они будут уничтожены.
Глава 14
– Откуда вы прибыли, гости торговые, в наши края?
– спросил меня стражник, принимая оплату за стоянку ладьи.
– Город Рус.
– Доброе место, и купцы там славные, частенько в наших краях бывают. У нас много бывает гостей, в этот раз вы одни из первых, ещё мест на причале много, а позже порой и ладье приткнуться негде.
Правильно говорят, сам себя не похвалишь, другие не похвалят. Вот такие они, волховские. Любят нос задирать, хотя порой и помолчать можно. Я-то знаю, что здесь наши купцы дело торговое организовали.
Вот если после этого Волховск и останется таким, как сейчас, то и с купцами говорить можно будет. А в общем-то, что я из-за глупого стражника на город накинулся? Дорога наверное трудная, устал. Сюда действительно добираться тяжелее, чем в другие места. И дело даже не в том, что дорога длинная - сложная она и опасная, мелей и перекатов много. Да и от погоды многое зависит, ветер поднимется - через эти озёра трудно бывает пройти, почти невозможно.
Но прибыльная торговля отсюда начинается. Сейчас отдохнём и пойдём дальше на запад, с купцами тамошними торговать. Груз у нас непростой - царский, шёлк везём и пряности. Этим товаром только государь торгует. А мы при нём приказчики. Правда, царский приказчик такие дела ведёт, что и набольшим купцам не снились. Но наше дело маленькое, а самое главное, скрытное, молчать надо, дольше проживёшь.
Вот и ходят совсем неприметные ладьи по рекам и морям, везут груз дорогой, продают его купцам иноземным, и опять же незаметно возвращаются в родные места. И всё начинается дальше по-новой. А потом вдруг все узнают, что появился ещё один город, или армия взяла под свой контроль новые земли. Кто умный - промолчит, а дураки уже ничего сказать не могут. Так что наше дело торговое, приказчики мы, что сказали, то и делаем.
– Раз мы вовремя, ты уж, служивый, ещё место рядом с нами для двух ладей сохрани, на вот, во здравие примешь, - и мелкая монетка скрылась в широкой ладони стражника.
– Уж не сумлевайся, вот туточки и встанут твои ладьи. Только бы не попутать их.
– Не попутаешь, они прямо к моей подойдут, да вон они уже показались. А скажи мне ещё, служивый, кто из иноземных купцов в городе есть?
– и очередная монетка отправилась по проверенному маршруту.
– Как не быть, многие тут и зимуют, так что по мосту пройдёшь, поверни направо, там и увидишь их лавки.
– Ну будь здрав, служивый, присматривай за моими ладьями, не обижу. А вопросы будут - к моему кормщику обращайся. Он же и мыто заплатит.
– Долго гостить у нас будете?
– спросил стражник, подходя к ладье, несколько минут назад прижавшейся к причалу.
– Думаю, два дня, если задержусь - оплачу отдельно.
– Да, делают и так, так что отдыхайте спокойно, ладья и груз в сохранности будут.
– А что, служивый, купцов в городе много?
– Сейчас торговый сезон начался, все с товаром по разным местам разъехались. Ты-то вон тоже на месте не сидишь.
– Наши туда пошли, ихние сюда, вот и спрашиваю, кто и откуда пришёл.
– А на рынок иди, там тебе всё в подробностях расскажут.
– Какой же купец на рынок в городе не сходит. Конечно схожу.
Да, привыкли местные к тому, что купцов много, вот и не торопятся порой слова лишнего сказать. Ничего, нам не привыкать, мы, чать, не царские купцы, нас ноги кормят, приходится порой ногами и руками поработать, пока товар подходящий найдёшь и продать сумеешь. И хоть государь лихих людишек хорошо проредил, но иногда и мечом татей встречать приходится.