Русалка в академии
Шрифт:
Я шокировано смотрела на этого молодого сноба, еще более напыщенного, чем его дядюшка. И как он умел скрывать это прежде за маской балагура и дамского угодника? Вот она, аристократическая спесь, как нужно воспитывать мальчишку, чтобы он вырос в такого... человека, делящего остальных на высший и низший сорт. И с низшим сортом можно играть, можно общаться, но не сближаться по-настоящему. Не принимать, несмотря на закон.
Мне как-то резко расхотелось получать его прощение и налаживать дружеские отношения.
— Я поняла
Он кивнул резко, будто отдал честь и развернулся к двери, но замер, не доходя:
— Я надеюсь, мое поведение не повлияет на ваше решение относительно будущего брачного предложения моего дяди? Я бы не хотел, чтобы он узнал обо всем, что случилось. Как бы там ни было, я не буду против видеть его счастливо женатым.
— Не волнуйтесь, наш конфликт остался в прошлом и на мое решение это совсем не повлияет, — кивнула я. Ну, да, мое решение не изменилось — как я не собиралась замуж за ректора, так и не собираюсь. — Так значит лорд-ректор не знает о случившемся?
Акриду хватило совести покраснеть:
— Нет... мне бы этого не хотелось... — еще и трус. Мальчишка, который боится родителей. Как я могла прежде этого не замечать? Образ прЫнца глаза застил, не иначе.
— Вот и хорошо, — кивнула я.
И вскоре, после короткого прощания, Акрид покинул мой кабинет.
Вновь послышался тихий стук в дверь, когда я пила воду — разговор на удивление вымотал меня. Тяжело расставаться не только со своими иллюзиями относительно отношений с человеком, но и с самим представлением о том, каков он на самом деле.
— Да? — крикнула я, на миг оторвавшись от питья.
— Здравствуйте, Арина, — Ярис прошел в кабинет и закрыл за собой дверь.
Я посмотрела на него растерянно:
— А где Бэрас? Кто позволил вам пройти?
Он спокойно устроился в кресле для посетителей, закинув ногу на ногу:
— У меня есть свои методы, чтобы добраться до прогульщиков.
Я покраснела от смеси стыда и злости, но промолчала.
— Кстати, если вам интересно, ваша подруга госпожа Барабура Тукмист не приедет домой на выходные.
— Почему? — напряглась я.
— За прогул в пятницу ей предстоит отработка. В выходные она должна явиться в Академию и заниматься созданием амулетов. В принципе, это не будет отличаться от времен практики для нее, даже тестирование на стихии проведут заново. Наверное, поэтому наши выпускники, не отличающиеся прилежным поведением, обычно оказываются сильнее магически, чем отличники. Думаю, Академии стоит задуматься о компенсации такого неравенства...
Я моргнула, сбрасывая преподавательский транс. Как хороший учитель, Ярис умудрялся рассказывать интересно о самых разных вещах, плавно переходя с одного
— Спасибо, что сообщили. Это все? — спросила максимально строго.
— Вам тоже предстоит отработка ваших прогулов, — спокойно заметил Ярис.
— Я не собираюсь возвращаться в Академию, — ощетинилась я.
Глава 51
— Я надеялся, что вы уже остыли, особенно после разговора с лордом Бакенроув, — поморщился Ярис.
— Я холодна, как айсберг, — я уже почти рычала.
Взгляд Яриса стал озабоченным, он опустил ноги на пол и склонился ближе к моему столу:
— Арина, это неразумно. Вы взрослая женщина, а ведете себя, как нервная первокурсница...
— Ярис, прекратите! Вы сами не хотели, чтобы я была среди студентов, сами кричали, что я опасна для окружающих...
— Но я говорил это под действием момента! — возмутился он. — Вы тоже повели себя тогда не слишком разумно, но я надеялся, что мы оставим все это в прошлом...
— После того, как вы грозились совершить самоубийство, если я останусь среди ваших дорогих студентов?! — возмутилась я.
— Я говорил иначе, — он поморщился.
— Вы поклялись кровной клятвой не выдавать моей тайны, но грозились сделать это, раз я такая опасная тварь. Как еще я должна это понимать? Вы готовы были убить себя, лишь бы от меня избавиться. Что ж, я исполнила ваше желание.
— Женская логика... — поморщился он.
—Ну, «у женщин хотя бы женская логика есть, у мужчин вообще никакой»*, — ответила всплывшей в памяти цитатой.
Ярис глянул на меня удивленно, а потом вдруг расхохотался. Я удивленно смотрела на преподавателя, которого впервые видела проявляющим больше эмоций, чем легкая усмешка или досада. В голове мелькнуло понимание, что он не такой уж взрослый, как хочет казаться. Сколько ему? Лет тридцать пять, не больше, только строит из себя вечного зануду.
— Защищать студентов — это мой долг, — наконец, отсмеявшись, серьезно произнес Ярис.
— Можете считать, что справились — избавились от такой страшной и ужасной меня, — фыркнула я.
— Но вы тоже моя студентка, Арина, — он неожиданно положил ладонь на мои нервно сцепленные на столе руки. — Я хочу защитить и вас тоже.
— В прошлый раз вы говорили другое, — к моей досаде в голосе прозвучали жалобные нотки.
— Я должен был остановить вас, пока вы не натворили дел. Я не хотел бы, чтобы вы стали убийцей.
От его ладони вверх по рукам поползло тепло, в горле сжалось, губы задрожали, а на глаза навернулись слезы. Сама не поняла, почему он так на меня подействовал, но этот проникновенный взгляд и тон голоса, покровительственный жест... Прекрасно зная, что ужасно выгляжу, когда плачу, я поспешила закрыть лицо руками: