Русалка в черной перчатке
Шрифт:
Но Вика эту точку зрения не разделяла:
– У меня нет ни одной причины отказываться от такой работы. По сторонам не смотри, деньги Карье ничего не меняют. Во-первых, я ни черта не смыслю в моде, я не смогу и всерьез заниматься бизнесом Сильвии. Пусть им занимаются люди, которые в этом разбираются! Во-вторых, я серьезно собираюсь большую часть ее денег пустить на благотворительность. Думаю, ей бы это понравилось, да и мне спокойней: а то когда такие деньжищи на голову падают, как-то не по себе! А в-третьих, Эрик мне пообещал интересную работу, вот пусть и отвечает за свои слова!
–
– Не обязательно, – согласилась девушка. – Но ведь интересно же! Мне любопытно посмотреть, какой была эта база! Не всегда есть возможность походить по всяким там секретным лабораториям, знаешь ли!
– Да не была это секретная лаборатория! Не думай категориями американских фильмов! Это обычный грязный темный бункер, из которого люди убрались несколько лет назад!
– А все равно интересно! – гнула свою линию Вика. – Так что я еду! Тем более ты говорил, что места там красивые, природа… а что еще летом нужно? Не сидеть же в городе! И вообще, у меня медовый месяц! И я буду проводить его не на Мальдивах, а в русской провинции!
– Вообще-то, чтобы это был действительно медовый месяц, как-то должно быть задействовано мое присутствие, – усмехнулся Марк. – Но мы это исправим. Сейчас нужно срочно оформить и подписать контракт с американцами, это очень важный шаг для компании Лисицына. А потом я к тебе присоединюсь!
Максим понимал, что он прав. Переговоры с американской стороной велись давно, теперь вот вышли на последний этап, чему все были только рады. Надо завершать… Ему было даже неловко, что из-за него Марк вынужден разлучаться с молодой женой.
Но в то же время над этой неловкостью почти преобладало желание попросить Марка сделать все самостоятельно, чтобы Максим тоже мог отправиться с ними прямо сейчас. Чтобы быть постоянно с Евой… Так будет даже лучше! Ведь там, если верить Эрику, совсем глушь, даже в деревнях одни старики. Такое уединение может пойти им на пользу, создать наконец отношения, которые ему так нужны!
«Нельзя о таком просить, – напомнил себе он. – Это свинство. Что я, ребенок, который у родителей от школы отпрашивается? Это моя компания! Марк просто помогает мне, как раз он не обязан оставаться!»
Не важно, что ему хочется делать и с кем быть. Есть обязанности, увиливать от которых нельзя.
– Ты радоваться должен, что я еду, а не бурчать, что мне там нечего делать, – заметила Вика.
– Почему это? – изумился Эрик.
– Потому что ты как раз на стройке работать будешь! Следить, чтобы тебе вместо больницы аквапарк не построили! А кто все это время будет присматривать за Евой?
– «Присматривать за Евой» – не активный процесс, – вмешалась Ева. – Там лес. Ты будешь ходить за мной шаг в шаг? Нет. Все будет так, как я решу.
– Вот именно, – кивнул Эрик. – Хотя… может, и лучше, если ты будешь рядом. Но тебе-то самой не будет скучно?
– Нет. Скорее всего, со мной поедет Аманда. Ей нужно для начала адаптироваться, выучить русский. Это хорошая возможность для медленного старта.
Максим раздраженно закатил глаза, хотя надеялся, что этого никто не заметит. Отлично! Даже какая-то британка, которую они знают от силы месяц, едет, а он – нет! Честное слово, когда бизнесом управляла его сестра, было проще…
Нет. Нельзя так думать. Если он начнет подбирать себе оправдания, то не только компанией управлять не сможет, но и доверие Евы потеряет.
– Короче, учитывая, что Эрик будет все время занят, вы превратите эту поездку в один большой девичник, – покачал головой Марк. – Так и знал! Хотя мне почему-то казалось, что Аманда передумает. Все-таки Россия, медведи на улицах и все такое…
– Ай, перестань! Она не из тех безмозглых, которые считают, что русские по утрам вместо чашки кофе березу обнимают! Она вполне адекватна и знает, чего хочет. Поверь, переезд в другую страну – необходимая для нее мера. А ты к нам присоединишься, когда сделка будет завершена.
– Так это только недели через две, – возмущенно пробурчал Максим.
– А ты чего вообще надулся? – изумилась Вика. – Разве ты тоже собираешься ехать?
– Э… а разве это не подразумевалось по умолчанию?
Девушка задумчиво посмотрела на него, потом перевела взгляд на Еву и широко улыбнулась.
– Ну конечно! По умолчанию, ага… Приедешь первым поездом, Ромео!
Хотелось ответить остроумно и поставить ее на место, но крыть было нечем. Максим уже знал, что рванет туда, когда сделка будет завершена и его присутствие в Москве перестанет быть обязательным.
Главное, чтобы они до этого момента не вляпались в очередное расследование! Хотя… не должны. Это же глушь абсолютная, там никогда ничего не происходит!
Маруся была уверена, что выглядит крайне эффектно. Как та девчонка из журнала… Фотосессия называлась «Автостопщица». Собственно, именно в этой роли она и выступала сейчас, стоя на обочине шоссе.
На небольшие погрешности девушка предпочитала не обращать внимания. Например, на то, что у журнальной модели под высоко завязанной рубашкой проглядывали ребра, а у нее нависал внушительных размеров животик, да и в целом она была раза в полтора шире своего объекта подражания. Что миниатюрные джинсовые шортики буквально врезались в упругие Марусины бедра. Что вся ее фигура была не создана для этого наряда, больше подходящего анорексичной модельной деве. Маруся хотела видеть себя именно такой, и ей было плевать на мнение окружающих. Образ она завершила кожаными сапогами, в которых летом было ужасно жарко, и ковбойской шляпой, купленной в парке развлечений.
Теперь она держала вытянутой руку, унизанную браслетами. Подняла большой палец, как и полагалось автостопщицам. По идее, сейчас должен был остановиться роскошный внедорожник, за рулем которого сидел бы роскошный накачанный блондин, добродушный и слегка стеснительный. Они бы разговорились за время долгой дороги, а там… он бы, конечно, не смог забыть ее и просто попрощаться!
Пока Маруся мечтала об этом, машины одна за другой проезжали мимо. Видимо, перспектива впустить в салон рослую девушку в весьма миниатюрном наряде никого не привлекала. Но сама она не обращала на это внимания. Раздражало только то, что солнце припекало.