Русалки. Новенькая
Шрифт:
— Если хочешь, я могу с ней поговорить…
— Не надо, справимся как-нибудь. Тем более для тебя есть дело поважнее. Как раз твоя крестница задачку и подкинула, — вроде бы шутливо, но с серьезным и даже обеспокоенным взглядом пожаловалась глава школы. Прекрасно знающая её Елена Валерьевна отставила уже поднесенную к губам чашку в сторону. — Знала ли ты о странном поведении их школьной медсестры?
— Нет, — уверенно ответила женщина, но потом задумалась. И вспомнила: — Хотя, постой, Света что-то такое говорила, но я не придала значения. А что?
— Да вот, похоже, та — либо на Охотников работает, либо на кого-то ещё, — сообщила Илина Владимировна. —
— Без проблем, — сразу согласилась напрягшаяся поисковик. Если подруга была права в своих предположениях, это создавало нешуточную угрозу. — Только скажи, что именно тебе про неё Света рассказала, что ты решила эту даму проверить?
Через сутки после памятного разговора с Илиной, Елена Валерьевна быстрым шагом шла по улице. Вот и знакомая школа. Сколько раз она заходила сюда за крестницей? Сколько раз посещала родительские собрания вместо её родителей? Не перечесть. И вот теперь идет сюда по делу, важному для безопасности русалок. «Как же все быстро меняется!» — с грустью подумала поисковик.
Каблуки черных сапог застучали по крыльцу. Распахнув дверь, женщина зашла в холл. Небольшой для такого здания он даже сейчас, во время урока, не пустовал. Охранник поднял голову, скользнул по ней взглядом и не заметил. Все правильно, ведь она невидима.
Без проблем проскользнув мимо спешащих по своим делам учителей и учеников, русалка поднялась на третий этаж. Каблуки теперь цокали по-другому, хотя никто кроме неё этого не слышал, как не слышал бы и любых других звуков скрытых сложным комплексом заклинаний невидимости и тишины. Остановившись у медицинского кабинета, она отошла к стене и перешла на магическое зрение.
На всю школу не было ни одного красного или зеленого поля, а вот синие были. Восемь. Все ещё непревратившихся. «Похоже, появился кто-то новенький», — поисковик Энска сделала себе мысленную отметку проверить. Для очистки совести она зашла-таки в кабинет, проскользнув вместе с каким-то старшеклассником, решившим избежать контрольной, прикинувшись больным.
Не раз виденная ею на собраниях светловолосая женщина, одетая в белый с синей отделкой халат, как раз вручила юноше градусник. Поле у неё было белым, как и всех людей. Ни капли примеси русалочьей или иной магической крови по нему не прослеживалось. Создав «маячок», повесила его на подозреваемую и, дождавшись, когда старшеклассника отправят обратно на урок, выскользнула вместе с ним.
После этого отправилась разбираться, откуда приехали двое новеньких обладателей синих полей, на которых её «маячков» не было: откуда-то из районов (за областью следил другой поисковик) или же из другого региона.
В это же время в совершенно другом месте
Инна Олеговна
Выслушав подчиненную, Семен Иванович задумался. То, что ей удалось, было неслыханной удачей: обычно, насколько он знал, больные русализмом уходили в несознанку, не желая и слышать об излечении, а тут осознающая свою болезнь и желающая от неё избавиться девушка, да ещё и уже внедренная в эту их школу. Это могло быть интересно.
— Пообещай ей что угодно, скажи, что мы работаем над вопросом, что ищем лекарство и у нас есть идеи, — не терпящим возражения тоном потребовал он. — В общем, обнадежь, склони к сотрудничеству. Только не забывай, что она может не вполне адекватно оценивать свои действия.
— О таком сложно забыть. Мне зайти, когда составлю список вопросов?
— Было бы неплохо. Главное выясни, каким образом они определяют друг друга до появления симптомов, ведь как-то, кильки вредные, определяют!
Кивнув, брюнетка вышла. Её начальник некоторое время сидел, о чем-то размышляя, потом поднялся, вытащил из сейфа записную книжку и вернулся к компьютеру. Стоило кое-кому написать.
Света
С нашего возвращения из Энска прошло два дня. Очень насыщенных два дня, стоит заметить. Пускай и только для меня, пытающейся разобраться в устройстве магического мира. От обилия новых сведений голова «пухла». Всего я попросту не запомнила, хотя общее представление мне это составить помогло. Но, как правильно сказала на это Алина, разберусь со временем.
Рассказывали, кажется, вообще обо всем, чем только можно: о магии, истории, культуре, веяниях моды, отдельных особенно выдающихся личностях, школах вообще и нашей в частности. То, что именно наша школа была первой, мне уже говорили и раньше, только я ни за что бы не подумала, что создана она была больше тысячи лет назад, по нашим, ну в смысле человеческим, понятиям в дремучем Средневековье! Правда, устройство её тогда было совершенно иным: именно с тех времен осталась так удивившая меня система наставников. В первые лет сто общих занятий практически не было, всё основное ученики (тогда она ещё была смешанной) разбирали индивидуально или небольшой группой, состоящей из учеников одного наставника. Ну, а поскольку основана школа была в Марианском, учились там только потомственные. Уже потом основавшая школу атлантийка, сейчас известная под именем Маргариты Николаевны, и другие учителя стали приводить встретившихся им на жизненном пути непотомственных. И хотя сейчас это кажется естественным, тогда многими подобное воспринималось в штыки: поборников чистоты крови среди русалок хватало и делиться знаниями с такими как мы не горели желанием. Но настойчивости древней русалке было не занимать, все недовольства она решительно пресекала и со временем страсти поутихли. А сейчас потомки тех первых непотомственных учеников уже полноправно считаются потомственными.
Несколько позже, когда битва за совместное обучение потомственных и непотомственных русалок уже была если не выиграна, то была близка к тому, несколько энтузиастов при поддержке все той же Маргариты Николаевны создали вторую школу, европейскую. Решение расположить её на суше продавили с большим трудом (и впоследствии во время Охоты об этом весьма пожалели), но продавили. А пару десятилетий во многом из-за особенности неконтролируемого сиренского дара влиять особенно сильно на противоположный пол, для тритонов была открыта антарктическая школа.
Когда я чувствовала, что перестаю воспринимать информацию, мы шли плавать. Надо ли говорить, что это случалось раз по пять на дню? Честно говоря, мне так нравился собственный хвост, что иногда я немного лукавила насчет переполненности мозга новыми сведениями. Судя по усмешке Рии, она это прекрасно понимала. Да и остальные наверно тоже. Как результат, плавала я уже гораздо увереннее, и контролировать одновременно и хвост, и руки, и дыхание у меня более-менее получалось.
Кроме того мне нравилось наблюдать за тем как плавают девчонки. Солнечный свет, уже по-весеннему насышенный необычно и завораживающе играл на ярких зеленых чешуйках Алины, светло-синих, почти голубых Наташи и серебряных Рии.