Русалочка в шампанском
Шрифт:
– Голубчик ты мой! – чмокала парня в его раннюю лысинку Анна Владимировна. – Вот ведь радость-то какая! А я-то сижу, голову ломаю, где денег взять, чтобы Мариночке моей памятник красивый поставить. А теперь, оказывается, и проблемы-то такой нету!
– Точно, – вырывался из ее мощных объятий капитан. – Проблем с деньгами у вас больше никогда не будет. А памятник, наоборот, будет, и даже не один, а если захотите, то и два, и три, и даже десять!
Наташа ничего не говорила, она просто обнимала капитана и плакала от радости. Наконец она получит те деньги, ради которых
– Есть все-таки справедливость на свете, – наблюдая за этим зрелищем, произнесла Мариша, обращаясь к Инне.
– Если бы не ты, то еще не факт, что эта справедливость бы тут восторжествовала.
– Ну что ты, – скромно отказалась от своих заслуг Мариша. – Мое дело маленькое. Все сделали ребята.
– Не скромничай. Твоя заслуга тоже есть в том, что все кончилось хорошо.
– Хорошо, но жаль только, что один человек всего этого не видит.
– Кто? – удивилась стоящая рядом с ней Инна. – Кто это такой? Я его знаю?
И увидев печальный взгляд подруги, наконец догадалась:
– А-а-а… ты про Смайла? Да, он многое пропустил!
– И еще неизвестно, что пропустит в будущем.
Мариша положила руку на живот и прислушалась к тому, что там происходит. Но ребенок вел себя идеально. Да и чем ему быть недовольным? Мама была с ним. А большего ему пока что было не нужно. Он, бедненький, пока еще не понимал, как сложно и опасно жить в этом мире без отцовской защиты и заботы.
Когда Анна Владимировна с Наташей перестали душить капитана в своих объятиях, он смог отдышаться и объяснить женщинам, каким имуществом и какими ценными бумагами владеет каждая из них. Оказалось, что капитан не ошибся, и обеим наследницам Лопатина перепадало от покойного депутата по неплохому куску.
Например, на бывшую жену Лопатина – Наташу было записано сразу три фирмы, исправно приносящие доход, небольшой заводик и целое поле свободной земли, пригодной под застройку жилыми домами или коттеджами.
– А вы, дорогая Анна Владимировна, станете еще богаче. На Марину – вашу дочь был записан сам дом господина Лопатина.
– Тьфу! Пропади она пропадом эта громадина неуклюжая! На содержании только одной этой громадины разориться можно!
– Не торопитесь отказываться от имущества, которое само плывет вам в руки. Кроме дома, на вашу дочь были записаны несколько машин, акции некоторых российских и парочки иностранных энергетических фирм. А также открыто несколько фирм, в деятельности которых мы сейчас как раз разбираемся.
– Это что значит? – насторожилась Анна Владимировна. – Может, они там махинациями занимаются? А мне что? В тюрьму потом за чужие делишки идти? Как она?
И Анна Владимировна мотнула головой в сторону Наташи.
– Она вон за дела Лопатина отдувалась сколько лет, а я так не хочу! Говори прямо, придется мне идти в тюрьму или нет?
– Вам ни в коем случае! А вот ваша дочь, останься она жива, возможно, была бы привлечена нами к ответственности. В том числе, возможно, и уголовной.
– И где справедливость?! – возопила было Анна Владимирновна, но была остановлена капитаном.
– Справедливостью в этом деле и не пахнет.
И это было самое мудрое напутствие, которое только могли получить обе новоиспеченные бизнесвуменши и миллионерши. И, кстати говоря, его не худо бы взять себе на вооружение и всем остальным гражданам нашей великой, но, увы, все еще такой дремучей и наивной страны.
Ведь, положа руку на сердце, кто из нас внимательно прочитывает все договора с банками и прочими учреждениями, подсовываемые нам на подпись? Редко кто одолевает первые две страницы убористого мелкого шрифта. А хитроумные юристы, пользуясь этим, умудряются включать в договора такие абзацы, содержание которых напрочь опровергает все, что было изложено на целых двух страницах до этого.
Об этом Марише пришлось вспомнить еще раз, когда тем же днем она отправилась к главврачу «Солнечного берега». Тот уже знал об инциденте в особняке Лопатина, который привел к смерти хозяина и аресту его ближайшего помощника. Видимо, об участии самой Мариши в конфликте главврач еще не успел прослышать, потому что встретил ее очень приветливо и любезно.
Впрочем, всю эту показную любезность словно ветром сдуло, когда Мариша заявила о своем намерении покинуть данное лечебное учреждение до окончания срока действия путевки и попросила вернуть часть денег назад.
– Вернуть вам деньги? – со священным ужасом в голосе воскликнул главврач. – Назад? Ни за что!
– Но почему?
– Уплаченные деньги не возвращаются!
– Хорошо, я не прошу деньги за проживание и питание, в конце концов, возможно, ради меня вы уже отказали другим постояльцам и закупили провизии на все мое время пребывания у вас. Я прошу вернуть часть денег, которые я заплатила за процедуры, уже приехав к вам.
– Вы платили через кассу?
– Ну, разумеется.
– В таком случае, деньги мы вам не вернем.
– Но почему? Процедуры ведь я не получила!
– А по чьей вине? – хитро прищурился врач. – По вашей собственной вине. А в этом случае деньги удерживаются в полном объеме. Нужно было внимательнее читать договор, дорогая Мариша.
– Но я уезжаю! Как я буду принимать процедуры?
– Мы же вас не выгоняли. Можете остаться и продолжить отдых, совмещая его с лечением. Либо вы можете приезжать к нам, чтобы только получить процедуры.
– Откуда? Из Питера я стану к вам каждый день мотаться? За процедурами?
Врач выразительно развел руками. Мол, а это уж не мое дело. Хотите – лечитесь, не хотите – не лечитесь, но деньги мы вам не вернем.
– Ерунда какая-то! – разозлилась Мариша, выйдя из кабинета главврача. – Деньги они мне, видите ли, не возвращают!
– Как не возвращают? – всполошилась Инна. – Немедленно идем к нашим мужикам! Пусть они разберутся.
Но Мариша не захотела прибегнуть к помощи Бритого, Артема или даже того же Маркова. Она и так чувствовала некоторую вину перед персоналом «Солнечного берега». Ведь это по ее вине они потеряли хозяина. И еще неизвестно, какие огребли себе в будущем проблемы.