Рушара
Шрифт:
Она только не стала рассказывать о том, что испытала сама. Не хотелось, чтобы кто-то знал, что теперь по дворцу слоняется точная её копия. Да ещё и танцует по вечерам с Рушером. Зато сам Владыка ни сном, ни духом не ведает, что Маргиана по-прежнему жива. И что в тронном зале вместо неё выставлен клон.
Заннат сидел часами на краю долины самого последнего острова ромбического архипелага и смотрел в остающиеся позади Зинтареса воды Бирюзового океана. Он раздумывал.
В пророчествах не было ни намека на место, где спрятана его Сила. Там было только сказано, что
Какую Силу он бы желал иметь? Всё, что было у других, позволяло сражаться, но и только. Герои рвались в битву и поспешили приобрести оружие. А у Занната имеется много времени, чтобы подумать: что надо сделать, чтобы остановить тирана? Только лишить его всех Сил.
Правильно Аманда говорит: Рушер вор. Он сумел присвоить себе чьё-то имущество. Кто владелец всего этого могущества? Как создалась планета? Что позволяет оставаться стабильным этому парадоксальному миру?
Синий Монк всё более приходил к мысли, что существует нечто большее, чем Владыка Рушер, чем его Сила, даже большее, чем сама планета. Если найти этого гиганта, неосторожно потерявшего часть своей Силы, попавшей в руки маленького наполеона Рушера, то можно прекратить войну разом.
Он продолжал раздумывать над своей задачей, вспоминая пророчества. Вспоминал, как получили свои Силы Герои аллерсов — Маргиана и Ааренс. Они пошли в самое логово врага, и отвага их была вознаграждена. Он вспомнил, как получил свою силу Аргентор. Боб Мелкович тоже подошёл к самому лику смерти. Синнита погиб, чтобы спасти свой народ.
Заннат вспомнил, как неистово добивалась Силы Орнисса, Герой орнитов — она проделала невозможное.
Герои знали, куда идти, чтобы приобрести свои дары, их путь лежал во дворец на Рорсеваане — в самое логово Рушера. Их поступки были нелогичными — и, тем не менее, увенчались успехом. Так что же Заннат сидит и ждёт, пока всё станет предельно ясным? Да, он не знает, откуда смотрит на него его Сила. Он не знает, куда бросить взгляд, чтобы увидеть её.
Заннат Ньоро всегда был осторожным, он ничего не делал наобум. Он никогда не кидался в авантюры, и вот пришёл момент, когда ему пришлось признаться самому себе: ты так ничего и не сделал для Рушары, Синий Монк! Ты только посылал других на подвиг, раздавал советы, утешал.
Что ж, настало и твое время, Заннат, ибо настало время Героев. Ты не можешь отсиживаться, ожидая, пока за тебя всё сделают другие. Нельзя побеждать, произнося лишь мудрые речи. Нельзя быть таким осторожным, как монки. Впрочем, монки уже не так осторожны — даже они превозмогли свой страх перед неизвестностью.
Странно, но на душе у Занната полегчало — он словно переступил некий внутренний рубеж, принуждающий его к бездеятельности. Урсаммы больше нет. Чинночи больше нет. Нет фтаров, нет тантарусов. Нет, наверно, на материке больше и бразеларов. Нет Синего Монка. Остался Заннат — Герой без Силы.
Заннат поднялся с травы. Огляделся. Мирная пасторальная картина островов его больше не привлекала. Он отправился на поиски монков. Самый
Какой же дар ему нужен? Чем можно истребить Рушера, как тирана, а не как человека? Ладно, это можно придумать и после. Главное — добыть свою Силу. Раз пророчества говорят, что он её добудет — значит добудет. Иначе, чего же стоит вся его уверенность в истинности слов великих пророков Рушары?!
Он шел по тропинкам мимо чудных зелёных деревьев, так похожих на земные. Мимо ручьёв, мимо домов, мимо всей удивительной жизни сибианов. Такой же удивительной, как сгоревшая в адском пламени Чинночи.
Ты слишком заждался чудес, Синий Заннат. Привык, что тебя никто не торопит. Привык почивать на лаврах своей мудрости. Да разве мудрый скажет — я мудр?! Разве великий скажет — я велик?!
Монки сидели кружком под деревом нимару в венках из его цветов, поскольку белые душистые лао-лао безвозвратно сгорели вместе с долиной Чинночи. Монки пели свои простенькие песни про любовь, потряхивая ладошками, соединенными с ладонями соседей.
В другое время Заннат остановился бы полюбоваться, а теперь просто подошёл и сел в их круг. Так и сидел молча, пока монки один за другим не перестали петь. Они умолкли и спокойно ждали, что он им скажет. Это были молодые, но уже вышедшие из подросткового возраста юноши и девушки. Они привыкли почитать старших и слушаться их слов. И теперь ждали, что скажет им Великий мудрый Синий Монк.
— Настало время и мне найти свою Силу. — просто сказал им Заннат. Все согласились: Синий Монк всегда знает, что делать.
— Поэтому я хочу, чтобы вы перенесли меня во дворец Рушера. — добавил Монк Мудрый.
И мгновенно остался в одиночестве. Тогда Заннат прилёг на траву, сорвал цветочек, зажал в зубах и мечтательно посмотрел на розовый закат. Он ждал. Как и следовало ожидать, монки возникли снова, один за другим.
Заннат не отрывал задумчивого взгляда от заходящего солнца. Он уже успел забыть, что солнце Рушары называется Калвин. Красивое солнце, только имя неподходящее.
— Наяна пропала. — жалобно сказал монк Вебирр. — Ааренс пропал. Синий Монк тоже пропадёт.
Все закивали головами в надежде, что Великий Монк откажется от дури и поищет какой-нибудь другой, более безопасный способ добыть свою Силу.
— Хорошо, — легко согласился Заннат. — я сяду на лодочку, доплыву до Рорсеваана и стану кричать. Синкреты заметят меня и схватят.
Монки загомонили. Заннат точно знал, как добиться своего: простодушный народец не распознал подвоха.
— Мы донесем тебя, — сказал Вебирр, — Но, знай, монки будут плакать, если ты погибнешь. Нет земли, нет пророка. Ничего нет.
Он уже захлюпал носом, чтобы подать пример другим, но Заннат поднялся и весело произнес:
— Вот и хорошо, давайте прямо сейчас. Чего тянуть с добрым делом?!
Обескураженные монки тоже поднялись, неуверенно переглядываясь.
— Итак, прямо перед главным входом. — наставлял их Заннат. — Только поставьте на платформу и быстро уноситесь.
Очень нужно, чтобы они спасали его каждые пять минут!
Всё произошло мгновенно — просто одно место сменилось на другое.