Русий Велибог
Шрифт:
Крепость дерева и подчинение моей воле обеспечивалось соответствием моего знака зодиака и породой дерева. Не так уж и крепка древесина яблони, а ничем не уступает другим породам деревьев. Управление осуществляется изменением положения тела на сиденье. Чуть подался вперед и ИТУ несется вперед. Назад — назад. Чуть приподнял ручку — медленнее, резче — стоп. И это не седло на лошади, в котором сидишь как в кресле, а плоская дощечка, с которой можно запросто свалиться, что и было поначалу, пока не найдешь точку равновесия как на велосипеде. А потом начинаешь пинать мяч. Ведешь, ведешь мяч и перед самыми воротами наносишь удар.
На сколачивание нашей футбольной команды нам дали всего семь дней. Главное — владение ИТУ и точный пас, на обводку уже не оставалось времени, мы не так искусно владели нашими средствами передвижения по полю.
В качестве мяча использовался «колобок» — механический шар с непредсказуемым поведением: он мог сам уклониться от удара, покатиться не в ту сторону, внезапно остановиться или взлететь намного выше, чем это хотел футболист. Одним словом — обыкновенный футбольный мяч с чемпионата какого-нибудь мира или континента.
Учитель Влас взялся тренировать нас. Он показал нам классическую «пирамиду» с 2 защитниками и 3 полузащитниками, перед которыми играло 5 форвардов (2-3-5). Итальянскую систему, когда инсайды (полусредние нападающие) сразу после потери мяча атаковали футболистов противника, становясь вместе с полузащитниками на пути противника. Австрийскую атакующую систему, когда вместе с пятью нападающими в нападение шли один-два полузащитника. Швейцарскую систему «замок», когда позади линии четырех игроков обороны стоял еще один защитник, который атаковал каждого, кто прорывался через первый эшелон защиты. Схемы с тремя защитниками — 3-2-5 («W-M», либо «дубль-вэ»). Бразильскую схему 4-2-4. Четыре игрока в обороне всегда могут остановить атаку или контратаку противника. Мы это понимали и тренировались на сыгранность, внимательно рассматривая схемы, которые рисовал нам Влас, и мысленно представляя, где ты будешь находиться в момент атаки, и где будет находиться соседний с тобой игрок, чтобы можно было дать пас на проход и рвануть ближе к воротам противника. На бумаге все выходит гладко, да вот только на футбольном поле еще есть игроки противника, которые и разрушают годами выверявшиеся схемы.
Каждый вечер я тренировался в «вольтижировке» на моем ИТУ, которое, как строптивый конь, все норовило сбросить меня то в правую сторону, то в левую сторону.
Вольтижировка — это акробатические упражнения на двигающейся лошади. На ИТУ все это труднее. На вольтижировочном седле есть два поручня, держась за которые всадник соскакивает с седла, заскакивает в седло, делает стойку на руках. А на ИТУ есть всего одна лишь портфельная ручка, которой и управляешь устройством, и держишься на нем.
На одной из вечерних тренировок была и Катерина. Она сидела под деревом и что-то писала, а я носился перед ней на своем скакуне, то подпрыгивая, то танцуя, то делая немыслимые повороты.
Девочкам не положены ИТУ, на будущий год мы будем делать для них ПЛС — портативные летательные ступы, в которых можно летать в платье и в брюках.
Внезапно какая-то сила сбросила меня с сиденья, что-то просвистело надо мной и раздался звук удара о дерево в том месте, где сидела Катя.
Я бросился к ней и увидел, что над ее головой в дерево вонзился меч-кладенец. Меч, принадлежавший Святогору и Илье Муромцу, хранился в административном в доме в небольшом музее, который кто-то из старших воспитанников окрестил комнатой боевой славы земли русской.
Удар меча был очень сильный, потому что у меня не хватило сил шевельнуть его. Катя уцелела только чудом или тот, кто бросал этот меч, хотел напугать ее. Но меч пролетел и надо мной и, если бы меня не сбросило с сиденья, то мое тело было бы тем деревом, в которое вонзился меч.
Я не стал оставлять девочку у дерева одну, взял ее за руку и повел к административному зданию. Велимудр вызвал учителя Власа, и мы вместе пошли к дереву. Меча в дереве уже не было, но отметина от его лезвия была видна.
— Кому-то ты встал поперек дороги, Василий, — сказал Велимудр. — Никому об этом не говори и вообще, делай вид, что ничего не произошло. Мы будем разбираться в этом деле и приглядывать за тобой, потому что тот, кто покушался на тебя, не на Катю же, выйдет на тебя во второй раз.
Кто-то работает против нас, а вот кто, это нужно выяснить. Кулон, который дала тебе алруна, это пустышка для отвлечения внимания, хотя кристалл в кулоне был глазом хозяина. Хорошо, что мы вовремя его обнаружили. И запомни, в нашем деле утаенные от учителя мелочи могут вырасти в дела нехорошие. А ты где был, — строго обратился Велимудр к Саву, — это твой друг и ты должен быть постоянно с ним, оберегая от всех напастей.
Сав сидел, опустил голову. Как можно сказать Велимудру о том, что он и его подруга оставили нас с Катей вдвоем, а сами сидели и смотрели друг на друга на значительном отдалении от нас. А кто-то этим воспользовался.
— Не надо его ругать, Велимудр, — обратился я к учителю, — это мы попросили их побыть подальше от нас.
— Ладно, — вздохнул Велимудр, — возраст у вас такой, но это не дает вам права пренебрегать собственной безопасностью. Такое у нас случилось в первый раз и направлено оно конкретно против тебя. Почему? Кто? Вот главные вопросы, в которых нам придется разбираться.
Глава 15
Жизнь протекает спокойно, когда вокруг тебя друзья и враги, о которых ты знаешь, с которыми ты ладишь и знаешь, как поступить в той или иной ситуации. Но когда ты знаешь, что рядом с тобой опасный враг и ты не знаешь, кто он из тех, кто тебе улыбается, сидит рядом с тобой в столовой, в библиотеке, ходит с тобой на занятия, то спокойствие улетучивается, и действия каждого человека ты оцениваешь уже с точки зрения враждебности. Так возникает подозрительность, которая потом развивается в манию преследования и человек начинает бежать от себя. А если этот человек облечен большой властью, то жертвами мании становятся миллионы ни в чем не повинных людей.
Я лежал в своей комнате и размышлял. Верный Сав чутко посапывал. Набегались мы за день. Во время обводок мяч так и стремился вырваться из ног ИТУ и убежать куда-нибудь в кустарник, но Сав перекрывал ему путь, и мячу приходилось возвращаться на поле.
Так, в размышлениях я уснул. Мне снилось какое-то чередование событий то в древнем Риме, то в Греции, то на просторах Монголии, то вдруг в Государственной Думе при последнем российском царе, то вдруг поэты Маяковский и Блок начинали читать мне свои стихи, то вдруг я начинал читать стихи, пришедшие мне в голову: