Руслан и Кутя
Шрифт:
Дождь наконец перестал.
Сергей Ильич выпустил щенка во двор и очень удивился, потому что пес побежал не к калитке, а уверенно пересек двор, обогнул дом Анны Павловны и в самом углу, там, где начинается плетеная изгородь справа, лег на землю и на пузе прополз в соседний двор.
ГОЛОД НЕ ВСЯКОГО ДЕЛАЕТ ЖАДНЫМ
На следующий день, проснувшись, Сергей Ильич увидал сквозь марлевую занавеску такое, отчего сразу вскочил: на пороге, спиной к нему, сидели два совершенно одинаковых щенка.
Приподняв занавеску, Сергей Ильич понял, что это братья. Один из них — тот, что приходил вчера во время дождя, другой — его двойник, только чуть посветлей и на вид беспечней.
Оба тут же поздоровались с Сергеем Ильичом, но по-разному.
Новый повел себя как принято: подскочил, ткнулся мордой в руку, а когда его погладили, полез подавать лапу. Вчерашний же знакомый ползал на животе у ног, стукал по полу сломанным хвостом и, попискивая, застенчиво отворачивался.
Новый знакомец без приглашения ввалился в комнату, забегал по ней, тыча носом во все углы. Старый — скромно вошел и сел под стеной на вчерашнее место, поглядывая на Сергея Ильича, потом на своего бесшабашного брата и опять на Сергея Ильича, — было ясно: он ждет, когда начнут угощать обоих.
«Кто же такой этот пес, — размышлял Сергей Ильич, — которого даже голод не сделал жадным?»
РАЗНЫЕ СУДЬБЫ
У одной чистокровной немецкой овчарки родилось одиннадцать щенят. Все щенята в трехнедельном возрасте были розданы и теперь живут в этом городке на разных улицах, все, конечно, по-разному.
Случилось так, что двух парней из этого большого собачьего семейства выбрали себе соседи, живущие один от другого через дом. Разделяет их дом Анны Павловны.
Поначалу оба пса жили отлично. Особенно тот, что прибегал во время дождя и который живет во дворе справа.
Пес этот попал в семью, где не было детей, поэтому с ним особенно нянчились.
Хозяйка его два дня придумывала имя, покуда называя просто Кутей. А щенок, как назло, сразу запомнил этот странный звук. Хозяйка от таких способностей пришла в умиление и решила не морочить псу голову. Пусть остается Кутей.
Кутиному брату с именем очень повезло, возможно, потому, что его хозяева сами не стали мудрить, а поручили это дело своему сыну Вите. А Витя оказался человеком образованным: он назвал свою собаку — Руслан.
Руслан и Кутя встречались редко: на улицу, конечно, ни того, ни другого не выпускали. Оставалась одна возможность — пробираться друг к другу через двор Анны Павловны. Ну, а разве ж она могла позволить, чтобы через ее двор бегали чужие собаки?
Руслан и Кутя очень скоро узнали, что такое дамские туфли номер тридцать восемь на каблуке. Каждая весит килограмма полтора — не меньше! В руках Анны Павловны эти туфли превращались в опасное оружие, которое, к сожалению, всегда было при ней.
Ничего не поделаешь — приходилось играть врозь.
Руслану было куда веселей. С ним охотно играл Витя. У Руслана вообще, как выяснилось, жизнь была лучше, хотя бы тем, что в ней не происходило неожиданных и неприятных перемен.
А Кутя очень рано потерял уверенность в завтрашнем дне.
Странная у него была хозяйка. Она не понимала, например, что щенки не созданы для того, чтобы их носили на, руках, да еще такие высокие женщины с такими костлявыми пальцами, да еще с таким голосом.
Она поминутно хватала его и, рывком подняв с пола, подносила к своему лицу. Потом так же внезапно опускала его на пол. Получалось, что он все время летал по воздуху. Как тут не закружится голова?
Но нет ничего ужаснее, когда люди вздумают обращаться с маленьким щенком, как с маленьким ребенком. Положив Кутю на руки лапами вверх, хозяйка принималась баюкать его, да еще холодными пальцами она зачем-то щекотала и мяла ему живот. Какой пес может уснуть в таком положении? Кутя терпел, сколько мог, а потом начинал плакать и плакал до тех пор, пока его не отпускали.
Очутившись наконец на полу, он уползал, пошатываясь, под диван и ложился там в пыли и тоске; теперь его хоть не тошнило.
Он рос, не зная, как ему относиться к своей хозяйке. То она целыми днями таскала его на руках, то целыми днями не вспоминала о нем, и Кутя ходил голодный.
Однажды Кутькина хозяйка куда-то очень торопилась и, уходя из дому, забыла выпустить щенка во двор. Он слышал, как щелкнул ключ, бросился к двери, поскреб лапой, послушал, снова поскреб, постоял еще немного, понуря морду, поглядел исподлобья на двери и пошел слоняться по комнатам.
Очень было скучно. Ему не понравилось, как громко стучат когти по крашеному полу. Когда дома есть люди, это не заметно, а теперь просто невозможно переносить. Кутька остановился у дивана, не раздумывая вскочил на него, улегся, закрыл глаза и сразу уснул.
Проснулся — опять никого. Но настроение было куда лучше.
Кутька рывком вскочил на все четыре лапы и тут же замер, потому что под лапами внутри дивана кто-то, не раскрывая пасти, нежно сказал: «Ммм-жжжж.»
Кутька подскочил еще раз, диван подбросил его. Кутька шлепнулся пузом на плюш, и, пока пружины легонько покачивали, изнутри дивана кто-то опять подал голос. От этого стало весело — Кутька был не один! Он бесновался, он совал нос под пыльные валики, чихал и поскуливал до тех пор, пока не захотелось пить.
Он долго искал по комнатам воду и наконец нашел — в тарелках, под цветочными горшками. Теперь Кутьке хотелось что-нибудь погрызть.
Он попробовал грызть ножку стола, но для этого надо было выворачивать шею, класть морду на пол. А ножка слишком толста. Грызть такое — нет никакого удовольствия.
Он опять стал слоняться по комнатам и заметил, что шкаф приоткрыт. Кутя залез в шкаф и сразу же вылез из него с замечательной игрушкой в зубах. Блестящая, легкая! А как удобно ее таскать: хочешь бери за носок, хочешь — за тонкий каблук. Не найдется на свете игрушки лучше, чем лакированная туфля!