Русская армия на чужбине. Драма военной эмиграции 1920—1945 гг.
Шрифт:
Интересно отметить, что в качестве добровольцев-охотников в ЧСР зарегистрировалось 138 человек, объединенных в 1-ю роту, но во ВСЮР отправился лишь 21 офицер и ни одного солдата [35] .
Состав русской военной эмиграции в Польше был неоднородным. Основная масса эмигрантов прибыла на польскую территорию в 1919–1920 гг. В ее составе можно выделить несколько основных групп: офицеры-беженцы, не принимавшие участия в Гражданской войне; офицеры, проживавшие в Царстве Польском до революции; чины группы генерал-лейтенанта Н. Э. Бредова (около 1000 человек); чины Северо-Западной армии и частей П. Р. Бермондт-Авалова, прибывшие из Прибалтики (несколько тысяч человек); чины 3-й Русской армии, формировавшейся в Польше при участии Б. В. Савинкова, чины различных формирований генерал-майора С. Н. Булак-Балаховича и военнослужащие казачьих частей, перешедших на сторону Польши из Красной армии и сражавшиеся против большевиков. Также на территории Польши осталось некоторое число
35
ГАРФ. Ф. Р-7508. Оп. 1. Д. 3. Л. 11—12.
36
Karpus Z. Je'ncy i internowani rosyjscy i ukrai'nscy w Polsce w latach 1918—1924. Z dziej'ow militarno-politycznych wojny polsko-radzieckiey. Toru'n, 1991. S. 116.
Окончание Советско-польской войны и подписание Рижского мирного договора между странами существенно осложнило жизнь русским и украинским формированиям на территории Польши: в их помощи больше не нуждались и интернирование формирований было не за горами. Отношение польских властей к бывшим союзникам оставляло желать лучшего, а скудные средства Главнокомандующего Русской армией генерала П. Н. Врангеля и Русского эвакуационного (до декабря 1920 г. политического) комитета Б. В. Савинкова подходили к концу. После высылки из Польши Б. В. Савинкова деятельность РЭК стала постепенно угасать, и к началу 1924 г. главным органом помощи русским эмигрантам стал Русский попечительский об эмигрантах комитет, образованный в 1921 г. [37]
37
Вельмин А.П. Русское население в Польше во время немецкой оккупации // Новый журнал. 1946. № 14. С. 290.
Переход воинских частей на беженское положение был практически завершен к середине 1924 г. [38] Динамика численности интернированных хорошо видна в таблице 2.
Примечание: У – интернированные украинцы, Б – интернированные балаховцы, П – интернированные из частей генерал-майора Пермикина, Р – интернированные русские, В – интернированные, переведенные в рабочий лагерь.
38
Симонова Т.М. Советская Россия (СССР) и Польша. Русские антисоветские формирования в Польше (1919—1925 гг.). М., 2013.
39
Karpus Z. Op. cit. S. 127.
* – с февраля 1922 г. лагерь был в стадии расформирования, интернированные, находившиеся в нем, были переведены в Стржалково.
** – до августа 1923 г. часть интернированных отправлена в Калиш, а 1157 переведены в рабочую часть лагеря.
Стоит сказать, что русские части, отошедшие на территорию Польши, находились в плачевном состоянии – имелись проблемы с дисциплиной, резко ощущался недостаток обмундирования и продовольствия. К примеру, около 50 % офицеров и солдат 2-й стрелковой дивизии 3-й Русской армии не имели обуви и верхней одежды. В результате ненадлежащего снабжения частей 3-й армии в Польше произошел конфликт между Русским эвакуационным комитетом и командованием армии. Польское командование поддержало Б. В. Савинкова и РЭК и около 30 старших русских офицеров были помещены в лагерь Дембие, а затем были вынуждены оставить армию.
В мае 1921 г. Б. В. Савинков вел переговоры с польским правительством о принятии казаков, находящихся в Польше, и чинов кавалерийского полка армии генерала С. Н. Булак-Балаховича и конного полка 3-й армии на службу в польскую пограничную стражу. По информации Савинкова в Польше в это время находилось около 3500 казаков различных войск, объединенных в дивизию двухбригадного состава с двухбатарейным артиллерийским дивизионом и сводным Кубанско-Астраханским дивизионом. Большинство казаков было сосредоточено в лагерях под Островом Ломжинским и в Рожанах. Дивизию предполагалось пополнить казачьей группой есаула Яковлева (900 человек) [40] . 24 мая 1921 г. Донской казачий есаула Фролова полк в составе 68 офицеров и 421 казака официально был зачислен в состав казачьих частей в Польше под названием 4-й Донской казачий полк [41] . Начальником образованного Управления интернированных казачьих частей в Польше был назначен полковник М. Н. Гнилорыбов.
40
Русская военная эмиграция 20—40-х годов. Т. 1. Кн. 2. С. 385—386.
41
Там же. С. 397.
28-31 мая 1921 г. в лагере в Острове Ломжинском состоялся съезд представителей казачьих частей в Польше. Председателем съезда был подъесаул Ульянов, товарищами председателя есаул Фролов и полковник Духопольников, секретарями – подхорунжий Ситников и хорунжий Кравченков.
Весной 1922 г. большевистская разведка отмечала, что штаб антибольшевистских сил в Варшаве находился в помещении Русского Красного Креста.
5 декабря 1922 г. польское МВД распорядилось провести перерегистрацию всех иностранцев в стране. Лица, прибывшие в Польшу до 12 октября 1920 г. и не получившие политического убежища, подлежали высылке. Эти меры коснулись некоторого числа русских и украинских военнослужащих.
К началу 1923 г. в различных европейских странах было образовано заметное количество русских воинских союзов. Иным образом дело обстояло в Польше: противодействие польских инстанций в регистрации русских военных организаций привело к образованию законспирированных офицерских союзов, к примеру Русского Варшавского военно-исторического кружка (или Академического союза) генерал-лейтенанта П. Н. Симанского, активно действующего с 1922 г. Генерал участвовал в общественной жизни русской колонии, сотрудничал с польским военным журналом «Bellona» и Военно-историческим бюро, позже возглавил Русский общественный комитет в Варшаве.
Особое положение Данцига позволило официально создать в нем первую офицерскую организацию – Союз взаимопомощи офицеров бывших российских армии и флота в Данциге. Председателем союза являлся генерал-майор Я. Д. Юзефович. Устав союза был утвержден Главнокомандующим Русской армией. Союз должен был сплотить русских офицеров в городе и предместьях. С помощью местной русской общины союзу удалось поселить 19 членов в общежитие Красного Креста. Союз также приобрел для них утварь и инструменты, что дало им возможность вести артельное хозяйство.
На территории Германии первыми в политические события оказались вовлечены люди П. Р. Бермондт-Авалова: они были тесно связаны с немецкими добровольческими корпусами, сражавшимися с левыми в России и Германии. Сам П. Р. Бермондт-Авалов пытался играть значительную роль в политической жизни республики. В ходе переговоров с немцами была достигнута договоренность, что интернированные в лагере Альтенграбов чины Западной добровольческой армии примут участие в Капповском путче в марте 1920 г. [42] При успешном развитии событий П. Р. Бермондт-Авалов рассчитывал получить аналогичную помощь от своих немецких друзей при новом походе в Россию. Быстрый провал Капповского путча не дал заговорщикам претворить в жизнь свои планы. Тем не менее иностранный отдел Всероссийской чрезвычайной комиссии (ИНО ВЧК) смог установить тесную связь П. Р. Бермондт-Авалова с нелегальными немецкими военными организациями (так называемыми Добровольческими корпусами) [43] . Также ИНО ВЧК сообщал в Москву: «Популярность Бермондта среди германской военщины очень большая, и он в 3 недели может собрать 50[000] – 100 000 вооруженных и обмундированных людей» [44] .
42
Kellog M. Russian roots of Nazism. Cambridge, 2005. P. 106.
43
Русская военная эмиграция 20—40-х гг. XX века: Документы и материалы. Т. 1: Так начиналось изгнанье. 1920—1922 гг. Кн. 2. С. 409.
44
Русская военная эмиграция 20-40-х гг. XX века: Документы и материалы. Т. 1: Так начиналось изгнанье. 1920–1922 гг. Кн. 2. С. 84.
Генерал П. Н. Врангель понимал острую необходимость сплочения разрозненных офицеров в единое целое, но сделать это было достаточно сложно: в Германии проживало значительное число ветеранов Гражданской войны на северо-западе России.
В начале 1921 г. в Берлине были созданы Союз взаимопомощи офицеров бывших российских армии и флота в Германии (часто именовался просто как Союз офицеров) и Центральный союз увечных воинов. Союз офицеров в своей деятельности ориентировался на Монархическое объединение Н. Е. Маркова. Председателем был генерал-лейтенант Е. К. Арсеньев, товарищем председателя генерал-майор Н. А. Елагин, секретарем – штабс-ротмистр Ф. Г. фон Эттинген, казначеем – полковник В. В. Сергеев. В суд чести союза входили вице-адмирал С. А. Воеводский, капитан 2-го ранга барон Г. Г. Остен-Сакен, полковник Т. П. Гаусман.