Русская армия
Шрифт:
«У России особая политическая судьба… Интересы ее носят какой-то нравственный характер поддержки слабейшего, угнетенного… Интересы ее везде более или менее совпадают с желанием слабейших. Это ее исторический fatum» (К. Леонтьев) [175] .
Сорок лет тому назад один из наиболее авторитетных и даровитых славянофилов Н. Данилевский в своем труде «Россия и Европа» высказал относительно роли России в делах не только народов, населяющих Балканский полуостров, но и вообще по отношению ко всем западным славянам, следующие мысли.
175
Бор-нMux., с. 13.
Путем очень интересных исследований Н. Данилевский пришел к заключению, что славяне составляют особый культурно-исторический тип и что им предстоит в будущем господствующая роль на европейском материке.
«Славяне, подобно своим старшим, на пути
Для всякого славянина русского, чеха, серба, хорвата, словенца, словака (желал бы прибавить и поляка) — после Бога и Его святой Церкви идея славянства должна быть высшей идеей, выше свободы, выше науки, выше просвещения, выше всякого земного блага» [176] .
176
Данилевский Н. Россия и Европа, 1888, с. 130,133.
Что же, по мнению Н. Данилевского, надо выполнить, чтобы осуществилась самобытная славянская цивилизация, проявился особый историческо-культурный тип славянства?
Для достижения этой цели, по мнению Н. Данилевского, необходимо образовать «Всеславянский союз». Роль России при этом рисуется автором труда «Россия и Европа» так:
«Нужно не поглощение славян Россией, а объединение всех славянских народов общей идеей всеславянства как в политическом, так и в культурном отношении» [177] …
177
Данилевский Н. Россия и Европа, 1888, с. 422.
Всеславянский союз должен состоять из следующих государств:
Русской империи с присоединением к ней всей Галиции и Угорской Руси; королевства чехо-мораво-словакского; королевства сербо-хорвато-словенского (куда должны были войти Сербия, Черногория, северная Албания, Босния, Герцеговина и все земли Австрии, населенные сербами и хорватами); королевства болгарского; королевства румынского, королевства эллинского, королевства мадьярского и Царьградского округа.
По словам Данилевского, «такой союз, по большей части родственных по духу и крови народов, в 125 млн свежего населения, получившего в Царьграде естественный центр своего нравственного и материального единства, — дал бы единственно полное, разумное, а потому и единственно возможное решение восточного вопроса» [178] .
178
Данилевский Н. , с. 423—424.
При позднейших планах славянофилов высказывались такие взгляды:
«Предсказать, как сложится в будущем политический строй освобожденного славянства, конечно, невозможно. Нельзя предвидеть, будет ли то федерация государств или какая-нибудь новая, до сих пор совершенно неизвестная, государственная форма, вроде той союзно-областной, первые семена которой уже брошены на политической почве Северо-Американских Соединенных Штатов и Швейцарии или, наконец, общеславянская задруга, подобная единой солнечной системе, центральное место в которой отведут России, причем всякий славянский народ внутри у себя будет устраиваться по своему усмотрению, исповедывать какую угодно веру, во внешних же отношениях будет жить в мире и согласии со всеми, а в нужде защищать славянство общими силами» (проф. Стретькович). Одно пока должно быть очевидным для каждого, что «будущая государственная организация славянского мира должна отвечать двум целям», как справедливо пишет в своей статье А. В. Васильев: «Внутренней самостоятельности отдельных его частей и единству их действия в отношении внешнего, неславянского мира. Пока каждый из славянских народов и народцев будет вести свой отдельную политику, пока каждый из них от своего только собственного лица будет говорить и договариваться с иноплеменными державами, — до тех пор перевеса силы и успеха не будет на стороне славян, а, следовательно, не будет для них истинной свободы. Разрозненная политика славянских народов всегда будет удобной почвой для вражьих происков, и неприятели славянства всегда будут находить средства и способы ссорить отдельные славянские государства или их правительства между собой и переманивать то то, то другое из них на свой сторону и в свой стан. Но в политически объединенном славянстве чужая интрига не найдет себе места», следовательно, «необходимо, чтобы у всего освобожденного славянства было только одно общее внешнее правительство и от лица всего славянского мира велась одна общая международная политика. А так как вопросы международные решаются в конце концов силой, то голос русского народа, как голос сильнейшего во всеславянском правительстве, естественно, будет преобладать» [179] .
179
Бор-н Мих. Всеславянское братство, 1892, с. 12—13.
«Россия, исполняя свое историческое призвание, желает бдительно стоять на страже нравственных и
Историческая необходимость указывает, что у всех освобожденных славян должно быть одно общее внешнее представительство, в котором голос России будет, в силу естественного порядка вещей, первенствовать. Но это первенство никоим образом не должно служить угрозой самостоятельности других славян. Братство и любовь равняют всех. Дружелюбное руководительство не есть иго, как братская преданность не есть покорность подчиненного» [180] .
180
Бор-н Мих. Всеславянское братство, 1892, с. 14—15.
«Панславизм далек от каких бы то ни было завоевательных стремлений и целей. Россия не оттачивает меча ни на славян, ни на иноплеменников. Задушевное желание русских панславистов, высказываемое ими громко и открыто, заключается в том, чтобы честно послужить делу всестороннего славянского освобождения, т. е. установлению политической независимости всех славянских племен, а также духовного объединения ныне разрозненного славянского мира, или, другими словами, послужить восстановлению национальной свободы, единства и братства славян. Ничем своим не поступаться и ничего не навязывать — таково одно из наших основных правил взаимных отношений к славянам; остальное должна довершить братская любовь» [181] .
181
Бор-нMux., с. 16.
Какие же средства рекомендуются славянофилами для достижения этих целей? Сам Н. Данилевский считает, что главная цель русской государственной политики, от которой она не должна никогда отказываться, заключается в освобождении славян от турецкого ига, в разрушении оттоманского могущества и самого турецкого государства [182] .
И. Аксаков, толкая русское общество и правительство на войну с турками, в Москве в июле 1876 года, председательствуя в обществе славянофилов, высказывался определеннее и в программу действий вводил не только общие нужды славянства, но и частные России. Он говорил: «Братья наши в Турции должны быть освобождены; сама Турция должна прекратить существование; Россия имеет право занять Константинополь, так как свобода проливов для нее — вопрос жизненной важности» [183] .
182
Данилевский Н , с. 365.
183
ГирcА. Россия и Ближний Восток, с. 181.
Но борьба только с Турцией не удовлетворяет славянофилов: в посмертных примечаниях к труду Н. Данилевского значится мнение, что «национальные вопросы вызовут в недалеком будущем войну России с Австрией, а может быть, и с Германией» [184] .
Автор брошюры «Всеславянское братство» Мих. Бор-н утверждает, что для нас, русских, из-за славянских дел «час столкновения с латинством и германством столь же неизбежен, как час смерти для каждого» [185] .
184
Данилевский Н., с. 269.
185
Бор-нMux., с. 41.
Какими же соображениями руководствовались славянофилы, предсказывая неизбежность после победы над Турцией борьбы славянских племен не только с германством, но и с латинством?
По понятиям таких выдающихся славянофилов, какими были Хомяков и Киреевский, народы германского и романского происхождения уже совершили свой цивилизаторскую миссию в Европе, и в этой роли их должны в будущем заменить славянские племена.
«Не имея надобности бороться за самостоятельность России как политического тела, лучшие силы нашего национального направления могли сосредоточиться на высших духовных задачах России — на том новом слове, которое Россия несет миру, на том великом всемирном деле, которое она должна совершить. Их вера в это особое призвание России была тесно связана с другим их убеждением: что Европа, представляемая романским и германским племенами, отживает свой век, сказала свое последнее слово, сделала все свое дело и что теперь судьбы мира должны перейти к славянству, с Россией во главе. Славянофилы так решительно выделяли Россию из общего строя европейской культуры, так горячо настаивали на особом призвании России только потому, что они были, с другой стороны, уверены если не в наступившем, то во всяком случае в неминуемом „гниении“ Запада» [186] .
186
Соловьев Вл. Национальный вопрос в России,1888, с. 77—78.